Меня поразил, тот факт, что на сражении пожелала присутствовать вся школа, но то, что Дом Медведя смог возвести целый Колизей менее чем за два дня, меня почему-то не сильно удивило.

Зрители? Странно. Что за психопатическое общество желает смотреть, как школьник сражается с кем-то до смерти? Это просто писец!

Время перед поединком не прошло даром. Анна основательно подготовила меня как физически, так и морально, и я уже чувствовал себя не так тревожно. Она нещадно гоняла меня по всем тренировочным площадкам, потом мы делали перерыв, и в это время Алиса и Антонина совершенствовали мои заклинания, а затем снова всё повторялось по кругу. Я почти был готов к дню «икс». Лишь одно не давало мне покоя: одно дело — разозлиться до такой степени, что хочется убить парня за то, что он приставал к Лиз, но идти в бой с холодным намерением убить человека? От таких мыслей мне было не по себе.

Песчаная площадка оказалась плотно утрамбованной. Под ботинками похрустывал песок, но ноги не увязали в нём и сцепление с поверхностью было отличным. Колизей обнесли высокой стеной, чтобы поднимающееся солнце не слепило глаза. Но всё равно нужно быть осторожным, ведь светило не стоит на месте.

Я держал трость как шпагу — набалдашник под мизинцем, а древко небрежно опиралось на плечо. Анна и Антонина напомнили мне, что у парня дерьмовый характер. Надавить на него, вывести из себя и поставить в глупое положение не составит особого труда. Поэтому напускная улыбка играла на моих губах, пока раздумывал, как это сделать.

Напротив на арене стоял сэр Артур Клеменс, одетый в пластинчатые доспехи без шлема. Густая грива топорщилась вокруг головы, и мне показалось, что с его нижней челюсти капает слюна. На одной руке висел лёгкий щит из кожи змеи, другая держала огромный клинок, свободно зажатый в руке. Рыцарь неотрывно и напряжённо смотрел на меня. Надеюсь, он не сможет учуять запах моего пота…

Директор появился во вспышке чёрного дыма и завис над центром поля боя.

— Я буду выступать в роли арбитра этой битвы. Пусть те, кто в ней участвует, сражаются с честью. Спрашиваю ещё раз: можно ли разрешить этот спор мирным путем? — голос прогремел в пространстве между слухом и мыслями. Я засунул палец в ухо и энергично зашевелил им, пытаясь разогнать эхо.

— Этот смерд умрёт от моей руки, а принцесса будет возвращена на свое законное место в этой Академии! — прорычал Артур, подняв в воздух свой клинок, и вокруг его острия засиял золотой свет.

— Ну, не знаю, по-моему, это пустая трата времени. Я готов бросить это дело, если кошечка не против, — воскликнул я настолько громко, насколько мог. Студенты, наблюдавшие за происходящим, отреагировали смехом на неуважение, которое я бросил сэру Клеменсу. Рыцарь зарычал. Да уж, разозлить его оказалось плёвым делом.

Директор поднял руку, и перчатка, казалось, поглотила свет, фигура в мантии потемнела: — Тогда начнём.

Я не стал терять времени: провёл тростью по телу — возник серебристый барьер. — Тин-ти-гале! — вспыхнул синий свет, когда мана поднялась и выплеснулась в ряд барьеров передо мной. Этому заклинанию научила Алиса: три барьера в ряд, каждый из которых усиливал тот, что стоял позади, когда первый разрушался.

Анна была права: Клеменс начал с атаки. Вокруг него вспыхнуло золото, и он метнул свой клинок вперед. Энергия толкала оружие с огромной силой и разбила первые два барьера, но третий остановил клинок. Я чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы не видел огромные трещины, образовавшиеся в мане.

Провёл рукой по древку своей трости: — Ситх! Сине-белая энергия сформировала руны по всей её длине, вспыхнув, кристаллизовалось лезвие. На этом заклинание не закончилось: в моей ладони образовался сгусток багровой энергии и стёк на оружие. Оно превратилось в пульсирующий меч красной силы с белой сердцевиной.

Клеменс громко зарычал, и звук сотряс мой барьер. Рыцарь отвел назад клинок и выставил вперёд щит, пытаясь как следует замахнуться для удара. Поняв его замысел, быстро крутанулся на месте и, низко взмахнув своим мечом, нанёс косой удар по нижней части щита противника. На лицевой стороне щита змеилось сияние, но моё оружие вырезало из защитного барьера полосу стали. Это заставило Клеменса в шоке отпрыгнуть назад — он явно не ожидал, что я смогу пробить его тяжёлую броню.

— Давай, киса, киса, киса! — поддразнивая его, провёл клинком по своему запястью, чтобы показать, что мне это не приносит вреда, а отчасти потому, чтобы скрыть заклинание. Другая рука была спрятана за спиной, и я собрал в ладони сгусток сине-белой маны. Рыцарь купился на трюк, отвлёкшись на мой фокус с мечом, и зарычал от ярости.

Тогда я щёлкнул пальцами и бросил в землю заклинание, которому научила Антонина. Мана заполнила пространство между песчинками, а затем поверхность арены под ногами Клеменса на мгновение стала скользкой, как густой кисель, заставив его споткнуться. Но рыцарь был слишком опытен, чтобы падать. Вместо этого он уперся носками сапог в землю, и вокруг его ног образовался золотистый свет, улучшивший сцепление. Это был момент, которого я так ждал: взмахнул рукой, но вместо удара кончик трости упёрся прямо в щит Клеменса. Светящееся острие ударилось о металл, и раздался звон. Затем наконечник прожёг щит насквозь и вошёл в предплечье рыцаря.

— Первая кровь для меня? Ты не так хорош, как говорили… — пробормотал я, попятившись назад, и со всех ног бросился в сторону, уходя от Клеменса так быстро, как только мог. Анна предупреждала, что рыцарь, вероятно, после ранения выпустит какое-нибудь заклинание по всей площади арены, если я достаточно разозлю его. Это было довольно рискованно, потому что такая магия расходовала много энергии.

— Тин-ти-гале! — позвал я на бегу. Барьеры вспыхнули и разошлись передо мной дугой. Эксперты не ошиблись: Клеменс закричал и взмахнул клинком. Сияние распространилось вокруг него, земля под ногами запылала, знергия понеслась во все стороны, догоняя меня.

К сожалению, мне не удалось уйти так далеко, как хотел. Заклинание ударило в барьеры, прошло сквозь них и впечатало меня в стену. Я тут же вскочил на ноги, но почувствовал боль в спине, плечах и бёдрах. Однако огонь меня ничуть не беспокоил. — Спасибо тебе, Трак.

У меня не было времени радоваться невосприимчивости к жару и пламени. Клеменс с удвоенной силой и яростью бросился на меня, и пришлось блокировать, парировать и уворачиваться изо всех сил. К счастью, Анна просто издевалась надо мной эти пару дней, заставляя сосредоточиться на защитных стилях владения мечом. Гефестос же дал основу, всё это вкупе помогло мне отражать неистовые атаки рыцаря.

Пот стекал по мне ручьями, я орудовал своей тростью как рапирой и блокировал ею всё, что мог, но всё-таки пропустил удар щитом по лицу. Но мой удар по предплечью Клеменса лишил его руку прежней силы.

Тем временем я изо всех сил старался собрать энергию в руке за спиной, стиснув зубы и парируя сыплющиеся на меня удары меча. Вокруг тела мужчины появилось золотистое сияние, и он становился всё опаснее. Соревноваться с личным баффом Клеменса было бесполезным делом. Поэтому я раздвинул пальцы руки так широко, как только мог, и резко опустил её вниз. Мана, которую собирал, ударила в землю, и я внезапно для противника взмыл вверх.

Заклинание прыжка было базовой способностью, но Алиса и Антонина научили, как можно усилить его. Это давало возможность подпрыгивать почти на десять метров и не отскакивать от стены, если ударюсь о неё. Приходилось часами отрабатывать это движение прежде, чем у меня получилось, но оно того стоило.

Поднявшись в воздух, произнёс заклинание, которое заставило меня прилипнуть спиной к стене при ударе. Временно оказавшись вне пределов досягаемости Клеменса, почувствовал, что должен раззадорить парня: — Эй, скажи мне, Артур, Виктория кричит в постели? Кажется, она из тех, кто называет тебя папочкой и оставляет шрамы на спине. Я прав?