— Я не пью, Сэм.

— Ты можешь не пить сколько угодно, Тиф, но после того, что произошло, не выпить со мной ты просто не имеешь права! — брюнетка вытянула вперед руки с зажатыми в ней бутылками. — Выбирай. Или за тебя это сделаю я.

— А ты все такая же напористая, да? — отставляю сумку на темно-серый диван, занимающий большую половину гостиной, и киваю на вино. — Хочу сохранить трезвую голову.

— Без проблем.

Пока Саманта разливает по бокалам насыщенную красную жидкость, я подхожу к панорамному окну и выдыхаю. Наслаждаюсь потрясающим видом. Вспоминаю, чувствую, пытаюсь проживать эмоции, которые испытываю в данный момент — такие забытые, но очень приятные.

Женская рука мягко касается моего плеча, заставляя обернуться.

— Держи, — Карлингтон протягивает мне бокал, — я до сих пор не верю, что ты здесь. Стоишь прямо передо мной. Сказала бы, что ты совсем не изменилась, но не могу.

Карие глаза в момент потухли. Я и сама знаю, что жизни во мне больше не видно.

— Не грусти, Сэм, — цепляю ее подбородок и поднимаю вверх, вынуждая снова встретиться взглядами. — Все хорошо.

— Ты врать ни тогда не умела, Барлоу, ни сейчас, — на красивом лице растягивается очаровательная улыбка. Оглядываю Саманту с ног до головы. — Что?

— Ник все-таки тебя завоевал. Как только у него это получилось с твоим-то характером?

— Это очень длинная история, поэтому, — хозяйка дома кивает головой на большой диван и размеренно направляется к нему, — я не буду тратить твое время на эти глупости. Лучше займемся тобой.

— На самом деле, я хотела узнать, что здесь происходило за время, которое меня не было… — опускаю глаза, сглатывая застывший в горле ком. Я и хочу знать все, и боюсь. — А свою историю расскажу вам с Ником вместе, чтобы не пересказывать ее дважды. Потому что…

Отворачиваюсь. Лихорадочно моргаю, вспоминая последние вдохи мамы.

— Я понимаю, Тиф, — Сэм стучит ладонью по мягкой оббивке, приглашая сесть рядом. — Давай тогда сначала моя версия. Идет?

Киваю. Устраиваюсь рядом с брюнеткой и подгибаю под себя ноги. Ударяю бокалом о бокал. Делаю глоток терпкой жидкости. И, наконец, хотя бы немного выдыхаю сковавшее тело напряжение.

***

— Господи, сколько всего произошло! — откидываюсь на спинку и с удивлением замечаю, что на город опустились сумерки. Бросаю взгляд на дисплей мобильного, где стрелка часов перевалила за восемь вечера. — Вас, конечно, потрепало с Ником не хило.

Сэм на мгновение прикрывает глаза, а затем натягивает на себя дежурную улыюку.

— Ну, что было, то прошло, как говориться. Главное, что сейчас мы вместе и сильно любим друг друга.

— Я рада за вас, правда, — в моих словах нет ни капли фальши. Я действительно счастлива, что у моих близких людей все хорошо. — И то, что ты теперь врач — безусловно круто. Ты заслужила, — щеки Саманты залились таким непривычным для нее румянцем, что спровоцировало меня поменять тему. — А еще я безумно рада за Чарли и Лиз! Ребенок — это прекрасно.

— Да, фуррор был знатный, — Сэм хохотнула и осушила очередной бокал, которым я уже потеряла счет. — Беатрис и Ричард в дичайшем восторге.

— Представляю.

Улыбаюсь, воспроизводя в памяти лица дорогих мне людей. У старших Хоггардов особо ничего значительно не поменялось за то время, что меня не было в их жизни. Главная новость пришла накануне моего появления, что они впервые станут дедушкой и бабушкой.

— А я еще не могла понять, почему Элизабет так поменялась, — прдолжает говорить изрядно захмелевшая девушка. Я же, не смотря на количество выпитого, до сих пор остаюсь в трезвом уме. Скорее всего, сказывается стресс и неизбежное приближение встречи с Николасом. — Имею в виду не внешне, а как-то… эм… ментально, что ли, я почувствовала это. А оказывается вон оно что! Там в ней уже человек растет.

— Чарли будет прекрасным отцом.

Саманта резко переводит на меня взгляд. Она молчит несколько минут, внимательно разглядывая мое лицо.

— Это все, конечно, прекрасно, Тиффани, но почему ты не спрашиваешь самого главного?

— Что именно?

Конечно, я понимаю, о чем она говорит. Но намеренно избегаю этой темы.

— Почему ты не спрашиваешь о Киллиане?

Господи, когда же я перестану реагировать на это имя? Стоит только Сэм произнести его, как все мое тело покрылось огромными мурашками.

— Потому что не хочу.

— Но я знаю, что ты лукавишь, Тиф, — девушка отставляет бокал на пол и подвигается ко мне. Она накрывает мои щеки ладонями и заставляет смотреть ей прямо в глаза. — Ты его не разлюбила. Это видно по реакции твоего тела на упоминание о старшем из Хоггардов. Тебе не интересно, что было с ним, пока мы все искали тебя?

Пытаюсь опустить голову, но она не дает мне этого сделать. Карлингтон упорно вынуждает меня обнажить все те чувства, которые я пытаюсь в себе похоронить.

— Разве тебе все равно на то, что происходило с Киллианом? Знаешь, Тиф, я его совсем не знала два с половиной года назад. Но то, что он творил после твоего исчезновения, сильно отложилось в моей памяти.

Она, наконец, дает мне возможность отвернуться. Попытаться совладать со своими эмоциями, которые грозятся вырваться наружу бесконтрольным потоком.

— Я не хочу ничего знать, — хриплю в ответ, не в силах справиться с собой, — потому что не готова снова ломать его жизнь.

— Что за дурь ты несешь? — не глядя на хозяйку дома, поднимаюсь и подхожу к своей сумке. Достаю тот самый пресловутый журнал, который перевернул когда-то все мои надежды, раскрываю на статье о свадьбе Чарли и кладу на колени Саманте, указывая пальцем на фотографию, где Киллиан целует свою давнюю подружку. — Что это та..?

Она обрывает свое предложение на полуслове. На ее красивом лице появляется смесь удивления и понимания одновременно. Девушка вскидывает на меня рассеянный взгляд и открывает рот, чтобы что-то сказать, но внезапно распахнутая дверь заставляет нас обоих замереть и полностью переключить свое внимание.

Николас

— Да, Чар!

Выжимаю педаль газа, лавируя между городскими пробками, плечом прижимая телефон к уху.

— И тебе привет, братец. Ты где?

— Пытаюсь попасть домой до того, как постарею на центральных улицах Лондона, — слышу, как кто-то сигналит мне, когда перестраиваюсь в другую полосу. — Какой-то дурдом, а не дорожное движение.

— Только давай аккуратней, ладно?

— Чарли, не включай папочку, еще рановато, — слышу сдавленный смех брата на другом конце провода и снова выкручиваю руль. — Эта бесовка Саманта меня доведет.

Бросаю взгляд на кашпо с фикусом, которое устроилось рядом на пассажирском сидении и тяжело вздыхаю.

— Она динамит меня весь день. А зная Карлингтон — все это не к добру. Именно поэтому я простоял в тесной очередине за очередным горшком, которыми уже уставлена половина нашей квартиры, потому что человеческие букеты эта женщина не выносит.

Теперь Чарли уже откровенно хохочет, вызывая еще большее мое раздражение.

— Чего ты ржешь?

— Интересные создания, не правда ли? Дальше еще веселее, поверь.

— Ты что-то хотел или звонишь поглумиться?

Выезжаю на дорогу, ведущую прямиком к дому, и облегченно выдыхаю. Еще несколько минут, после которых смогу убедиться, что с Сэм все хорошо. Необъяснимое чувство тревоги не дает успокоиться с ее самого первого телефонного звонка.

— Я хотел узнать, почему ты так спонтанно сорвался. У нас была еще одна встреча.

В голосе брата сквозит явный упрек, который заставляет вину вылезти на поверхность и немного приструнить моего внутреннего смутьяна.

— Черт, Чарли… — я обязан брату многим. В том числе своим нынешним местом работы. — Прости, у меня совсем вылетело из головы.

— Это первый и последний раз, Николас. Не посмотрю, что ты мой брат. Ты сам знаешь.

— Да, я обещаю, что больше этого не повториться.

— Все, привет Сэм. Завтра жду тебя с утра без опазданий.

Чарли сбрасывает вызов, когда я заезжаю на подземную парковку. Матерю себя на чем свет стоит. Потому что в очередной раз поступил как эгоист, наплевав на обязательства и договоренности. Годы идут, а эта дурь малолетнего максималиста сидит во мне с корнями.