— Это ты у нас новенькая? — строго спросила она.

— Да, госпожа, — робко подтвердила Эверилд, сделав легкий поклон.

— Первым делом тебя осмотрит лекарша. Я слышала, что ты уже женщина. По идее, у нас таких не бывает, но раз султан так захотел, кто я такая, чтобы оспаривать его решения? Я так понимаю, ты та пиратка, о которой ходят легенды?

— Возможно, — холодно ответила Эверилд, ей вообще сейчас не хотелось говорить о прошлом, это было слишком больно.

— Хорошо. Я вижу, ты не желаешь на эту тему говорить. Ну, раз мне тебя поручили, я тебе должна рассказать о твоих обязанностях. Утром у девушек занятия танцами, музыкой, уроки по математике, изучение турецкого языка, письменности, истории и этикета. Днем все девушки приступают к работе — это уборка, шитье, прислуживание своим господам. Вечер полностью свободен, можно делать, что хочется. А вот и лекарь.

И правда, в покои вошла молодая девушка с черными густыми волосами, собранными в корону, одетая в зеленые шаровары и платье. Она провела осмотр, куда только не заглянув. Эверилд напряглась, когда та начала считывать пульс, пришлось внушить, что сердце бьется нормально. Лекарь посмотрела зубы, заглянула в подмышки и лоно. Что она там хотела найти, девственность? Ее должны были предупредить, что Эверилд уже женщина.

— Хорошо, не беременна, — сказала она, и до вампирши только сейчас дошло, для чего ее проверяли. — Как давно у вас был половой контакт?

Эверилд закатила глаза.

— Две недели назад.

Лекарша скривилась.

— Грех.

— Ну, простите, что я была замужем и не уберегла себя для похот… — фразу вампирша не договорила, дав себе мысленную затрещину. Лекарь что-то записала в своем блокноте, ушла. Хотелось выть от ярости, бессилия и этого унизительного положения.

«Эверилд Тревел прислуживает еде. Нет, Темный Эрик точно за это ответит. А еще партнерство предлагает! Как только язык поворачивается?»

Вампирша сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, но не помогло, ярость всё равно клокотала в груди, и от убийства ее удерживало одно существо — ее сын. Иначе она бы устроила здесь кровавую баню и сбежала к чертям в ад. Там всяко милее, чем в этом ванильном доме, но, увы и ах, это так и останется ее мечтами — принц Эрик крепко связал ее по рукам и ногам. Поэтому оставалось только одно — улыбаться как дура и смотреть на султана с немым обожанием. «Фу, только при этой мысли тошнило до потемнения в глазах. Ну ничего, она еще отыграется. Темный Эрик сильно пожалеет о своей выходке».

Вскоре вернулась служанка.

— Сейчас идет урок музыки, вам дозволено сегодня там поприсутствовать, пойдемте, я вас провожу. Вы умеете играть на каких-нибудь музыкальных инструментах?

— Умею, и на многих, госпожа. У меня первоклассное образование. Я играю на арфе, флейте, скрипке, пианино и многих других.

— Из какой страны вас похитили, вы, наверно, из знатного рода?

— Из Виз… Венеции, — поправилась Эверилд. «Какая Византия, она уже пала боле трехсот лет назад».

Она дала себе еще одну мысленную затрещину.

— Вот мы и пришли, — сказала Калхая, открывая перед Эверилд высокую деревянную дверь, исписанную письменами. Вампирша осторожно вошла, поклонилась учительнице — это была старая дама в старомодном платье, что-то чертившая мелом на доске.

— Проходите, Кана, занимайте любое удобное место, — попросила она.

Эверилд оказалась в шикарном зале с большими окнами, на стенах висели персидские ковры из шерсти. Тяжелые черные бархатные шторы, украшенные цветным узором, были перехвачены так, что образовывали стрельчатую форму. На полу лежали мягкие ковры красного, зеленого и желтого цвета. На красном ковре были изображены кувшинки, на зеленом расцветали бело-красные лилии вперемешку с желтыми тюльпанами, а на желтом ковре был витиеватый узор, в котором ничего не разобрать. Стены также завешены коврами с письменами из Корана, купольный потолок украшен различными надписями, по всему полу аккуратно разложены бархатные подушки — черные, красные, желтые, синие, алые, фиолетовые и лиловые.

Вампирша села между двумя рабынями, одна была миниатюрной блондинкой с прической в виде короны, одетая в платье винного цвета, доходившее до пола, рядом с ней сидела турчанка с пухлым круглым лицом, черными глазами, подведенными стрелками. Одета она была в шикарное платье с черным лифом и красной тканью, расшитой золотом.

«Наверное, это одна из фавориток султана», — промелькнула мысль в голове.

В зале стали раздаваться шепотки:

— Кто она?

— Откуда?

— Очередная соперница.

— Да чтоб она сдохла!

— Смотри, какие у нее короткие волосы, это ужасно.

— Слушай, Херем, это, случайно, не та легендарная пиратка, которой в последнее время бредит султан?

И много чего еще в этом духе. Кому-то было любопытно, кто-то смотрел откровенно враждебно, кто-то выбрал позицию наблюдателя, но равнодушных не осталось.

— Смотри, как она богато одета. Поди, украла у кого-то из нас украшения, — Эверилд повернула голову и посмотрела на молоденькую девушку со свежей кожей, румяным лицом, в черных глазах читался азарт, одета она была в зеленое платье, грудь расшита бриллиантами и жемчугом. Она приветливо помахала рукой и фальшиво улыбнулась.

Эверилд хотелось заткнуть уши и не слышать этот бред сивой кобылы, как бы сказали на Руси.

— Кана, покажете, что вы умеете? — добродушно обратилась учительница. Эверилд ощущала себя как на занятиях своего учителя Эфенди, ее так и несостоявшегося мужа — во времена, когда она была смертной.

Вампирша поднялась и со всей грацией прошла к доске, пробежалась взглядом по предложенным инструментам и взяла скрипку, которая сейчас соответствовала ее настроению. Она решила сыграть грустную музыку, влив в нее всю боль, горечь и невыплаканные слезы.

[1]«Я свидетельствую, что нет бога, кроме Единственного Господа, и свидетельствую, что Мухаммад — Его раб и посланник».

Занятия музыкой длились два часа, потом было сольфеджио и трехчасовые занятия танцами, у многих рабынь под конец отваливались ноги. Они выползали из танцевального зала. Эверилд ушла последней, попросив учительницу раздобыть веера для танцев. Честно говоря, она бы предпочла боевые, но этого никто не оценит, так что придется обойтись простыми. Следующее занятие было по письменности и изучению Корана. Если на арабском Эверилд читала, то язык османов не знала. Занятия подошли к концу где-то в пять вечера. Все девушки валились от усталости, а еще надо было отсидеть час, чтобы сделать задания.

И, наконец, ужин, еда — вот только Эверилд была не в восторге. Но придется притворяться человеком, хотя ей бы крови, и побольше. В горле зацарапало, прошелся огонь. «Как же вкусно пахнут все обитательницы гарема! Просто голова кругом».

Все отправились в столовую, сегодня на ужин было пюре с куриным мясом и каким-то соусом. Мед, медовые шарики, щербет.

Все ели молча, сил на разговоры не было. Осмотрев присутствующих в столовой, Эверилд не заметила среди них богатых рабынь. Походу дела, все они одного ранга, и только на Эверилд были дорогие украшения. К вампирше подсела миниатюрная брюнетка, одетая в тончайший голубой шелк.

— Как ты только не мерзнешь в этом наряде? — спросила она, стуча зубами.

— Я закаленная, могу в минус двадцать спокойно раздетая ходить по улице.

— Везет, — с легкой завистью сказала она.

— Поверь, завидовать нечему, — не согласилась вампирша, потягивая шербет из трубочки.

— А правду говорят, что тебя похитили пираты? — девушка смущенно отвела взгляд.

Эверилд развеселилась:

— Кто такое тебе сказал? Нет, хуже, я сама пиратка, я была капитаном корабля, пока флотилия султана нас не окружила и не уничтожила всех, кроме меня. А меня доставили как рабыню сюда.

— Печально. Мы все выкраденные с родных островов… Ты правда умеешь стрелять из пистоля и владеешь холодным оружием? — шепотом поинтересовалась она, оглядываясь, чтобы никто не подслушал.