Мой гнев проявляется физически, особенно в виде головных болей, сопровождающихся мигренью.

Когда они у меня появляются, я не хочу идти к врачу, потому что то, что меня все эти годы отправляли к одному врачу за другим, породило у меня фобию по отношению к ним. Поэтому я забочусь обо всем сама. Что касается мигреней, то я не люблю говорить о них, потому что в какой-то мере верю, что если я это сделаю, то они будут беспокоить меня еще больше.

Когда у меня мигрень, я не могу выйти на свет и не могу двигаться. В темноте я остаюсь очень неподвижной. От любого света у меня пульсирует голова, и я чувствую, что сейчас потеряю сознание - настолько это больно. Мне приходится спать по полтора дня. До недавнего времени у меня никогда в жизни не болела голова. Мой брат часто жаловался на головные боли, и я думала, что он преувеличивает, насколько они сильны. Теперь я жалею, что вообще когда-либо сомневалась в нем.

Для меня мигрень хуже, чем желудочный вирус. При последнем вы хотя бы можете здраво мыслить. Голова может помочь вам понять, что вы хотите сделать, какие фильмы посмотреть. Но когда у вас мигрень, вы не можете ничего сделать, потому что ваш мозг отсутствует. Мигрени - это только одна часть физического и эмоционального ущерба, который я испытываю сейчас, когда я вышла из-под опеки. Я не думаю, что моя семья понимает, какой реальный ущерб они нанесли.

В течение тринадцати лет мне не разрешали есть то, что я хочу, водить машину, тратить деньги по своему усмотрению, пить алкоголь или даже кофе.

Свобода делать то, что я хочу, вернула мне мою женственность. В свои сорок с небольшим я пробую все как будто впервые. Я чувствую, что женщина во мне так долго была подавлена.

А теперь, наконец, я с ревом возвращаюсь к жизни. Возможно, я и в самом деле смогу пойти на грех в Городе грехов.

Впервые за много лет я начала ощущать все богатства взрослой женщины. Мне кажется, что я так долго находилась под водой, лишь изредка всплывая на поверхность, чтобы глотнуть воздуха и поесть. Когда я вновь обрела свободу, это стало сигналом к тому, чтобы выйти на сушу и в любой момент отправиться в отпуск, потягивать коктейль, водить машину, ехать на курорт или смотреть на океан.

Я живу одним днем и стараюсь быть благодарной за мелочи. Я благодарна за то, что моего отца нет в моей жизни. Мне больше не нужно его бояться. Если я набираю вес, то с облегчением понимаю, что никто не будет кричать мне: “Тебе нужно подтянуться!”. Я снова могу есть шоколад.

Как только мой отец перестал быть рядом и заставлять меня есть то, что он хотел, мое тело стало сильным, и вернулся огонь. У меня появилась уверенность в себе, и мне снова стало нравиться, как я выгляжу. Мне нравится играть в переодевания в Instagram.

Я знаю, что многие люди не понимают, почему я люблю фотографировать себя голой или в новых платьях. Но я думаю, если бы их тысячи раз фотографировали другие люди, заставляли позировать для чужого одобрения, они бы поняли, что я получаю огромное удовольствие от того, что позирую так, как мне кажется сексуальным, и делаю свою собственную фотографию, делая с ней все, что захочу. Я родилась в этом мире обнаженной, и мне, честно говоря, кажется, что вся тяжесть мира легла на мои плечи. Я хотела видеть себя более легкой и свободной. Когда я была младенцем, передо мной была вся моя жизнь, и сейчас я чувствую себя как чистый лист.

Я действительно чувствую себя заново родившейся. Я пою, гуляя по дому, как в детстве, и наслаждаюсь тем, как звук покидает мое тело и возвращается ко мне. Я снова нахожу радость в том, почему я хотела петь. Это чувство священно для меня. Я делаю это для себя и ни для кого другого.

Меня постоянно спрашивают, когда я снова начну устраивать шоу. Признаюсь, что этот вопрос не дает мне покоя. Я наслаждаюсь танцами и пением так, как раньше, когда была моложе, и не пытаюсь делать это ради семьи, не пытаюсь что-то получить, а делаю это для себя и из-за своей искренней любви к этому.

Только сейчас я чувствую, что ко мне возвращается доверие к другим людям и вера в Бога. Я знаю, что делает меня счастливой и приносит мне радость. Я стараюсь медитировать на те места и мысли, которые позволяют мне это испытать. Я люблю красивые места, моих сыновей, моего мужа, моих друзей, моих домашних животных. Я люблю своих поклонников.

Когда речь заходит о поклонниках, люди иногда спрашивают меня о моих особых отношениях с гей-сообществом.

Для меня все дело в любви - безусловной любви. Мои друзья-геи всегда оберегали меня, возможно, потому, что знали, что я в некотором роде невинна. Не глупая, но слишком добрая. И я думаю, что многие геи, которые меня окружали, поддерживали меня. Я даже чувствовала это на сцене, когда они были рядом со мной. Если мне казалось, что я выступила не лучшим образом, я могла рассчитывать на то, что мои друзья поймут, что я не очень хорошо себя чувствую, и все равно скажут: “Ты так хорошо выступила!”. Такая любовь значит для меня все.

Одними из моих любимых вечеров были вечера, когда я выходила со своими танцорами. Однажды в Европе мы пошли в гей-клуб, где мне казалось, что все вокруг меня на танцполе такие высокие. В клубе играла отличная электротанцевальная музыка, и мне это нравилось. Я танцевала до шести утра, и мне казалось, что это время пролетело за две секунды. Мое сердце было таким живым. Это было похоже на мистическое время в Аризоне - это был духовный опыт - быть с людьми, которые, как я чувствовала, любили меня безоговорочно. С такими друзьями неважно, что ты делаешь, говоришь или кого знаешь. Это и есть настоящая любовь.

Помню, однажды в Италии я тоже попала на шоукейс, где несколько драг-артистов исполняли мои песни. Это было так потрясающе. Артисты были прекрасны. Они жили моментом, и я видела, что им нравится выступать. У них было такое сердце и драйв, и я это очень уважаю.

Когда меня освободили от опеки, я смогла съездить в два места отдыха, которые пропустила, - Мауи и Канкун. Я плавала в океане, нежилась на солнце, играла со своим новым щенком Сойером и каталась на лодке с Хесамом. Я много читала и писала эту книгу. Пока я путешествовала, я узнала, что беременна. Я так много лет хотела еще одного ребенка. Мы с Хесамом уже давно хотели создать свою семью. Я оценила, насколько он стабилен. Мне нравится, что он даже не пьет. Он - подарок от Бога. И когда я узнала, что у нас с ним скоро будет общий ребенок, я почувствовала головокружение.

Но мне было и страшно. Когда я была беременна Шоном Престоном и Джейденом, я страдала от депрессии. Беременность в этот раз во многом была такой же - я чувствовала себя немного больной, любила еду и секс, - и поэтому я задавалась вопросом, не вернется ли и депрессия. Я действительно чувствовала себя немного медленнее. Я люблю быть на ногах и в движении. Но моя жизнь стала намного лучше, и у меня было столько поддержки, что я была уверена, что справлюсь.

Перед окончанием первого триместра у меня случился выкидыш. Я была так взволнована своей беременностью, что рассказала об этом всему миру, а это означало, что я должна была не рассказывать им. Мы написали в Instagram: “С глубочайшей печалью мы вынуждены сообщить, что потеряли нашего чудо-ребенка на ранних сроках беременности. Это разрушительное время для любого родителя. Возможно, нам следовало подождать с объявлением до более позднего срока. Однако мы были слишком взволнованы, чтобы не поделиться радостной новостью. Наша любовь друг к другу - наша сила. Мы будем и дальше стремиться к расширению нашей прекрасной семьи. Мы благодарны за всю вашу поддержку. Мы просим вас о конфиденциальности в этот трудный момент”.

Я была опустошена тем, что потеряла ребенка. Но снова я использовала музыку, чтобы обрести понимание и перспективу. Каждая песня, под которую я пою или танцую, позволяет мне рассказать другую историю и дает мне новый способ убежать. Прослушивание музыки на моем телефоне помогает мне справляться с гневом и печалью, с которыми я сталкиваюсь во взрослой жизни.