Позже я пришла к выводу, что в том месяце что-то изменилось с тех пор, как меня в последний раз привозили в больницу для обследования. Мой отец завязал очень тесную дружбу с Луизой “Лу” Тейлор, которую он боготворил. Она была в центре событий во время оформления опеки, которая впоследствии позволила им контролировать мою карьеру и распоряжаться ею. Лу, которая только что основала новую компанию под названием Tri Star Sports & Entertainment Group, принимала непосредственное участие в распределении обязанностей непосредственно перед консервацией. В то время у нее было мало реальных клиентов. В основном она использовала мое имя и тяжелую работу, чтобы создать свою компанию.

Консервация, также называемая опекой, обычно применяется к людям с ограниченными умственными способностями, к тем, кто не может ничего сделать для себя. Но я была вполне дееспособна. Я только что записала лучший альбом в своей карьере. Я делала многим людям большие деньги, особенно моему отцу, который, как я выяснила, получал большую зарплату, чем платил мне. Он платил себе более 6 миллионов долларов, а другим приближенным - на десятки миллионов больше.

Дело в том, что вы можете оформить опекунство, которое длится два месяца, а потом человек становится самостоятельным и снова может распоряжаться своей жизнью, но мой отец хотел не этого. Он хотел гораздо большего.

Мой отец смог установить две формы консервации: так называемую “консервацию личности” и “консервацию имущества”. Консерватор личности назначается для того, чтобы контролировать детали жизни подопечного, например, где он живет, что ест, может ли водить машину и чем занимается каждый день. Несмотря на то что я умоляла суд назначить буквально любого другого человека - в смысле, любой человек с улицы был бы лучше, - эту должность получил мой отец, тот самый человек, который заставлял меня плакать, если мне приходилось садиться с ним в машину, когда я была маленькой девочкой, потому что он разговаривал сам с собой. А суду сказали, что я слабоумная, и мне даже не позволили выбрать себе адвоката.

Консерватор имущества - а в моем случае оно стоило десятки миллионов долларов - управляет делами подопечного, чтобы не дать ему “подвергнуться неправомерному влиянию или мошенничеству”. Эту роль взял на себя мой отец совместно с адвокатом по имени Эндрю Уоллет, который в итоге получал 426 000 долларов в год за то, что удерживал меня от моих собственных денег. Я была вынуждена платить до 500 000 долларов в год назначенному судом адвокату, которого мне не разрешили сменить.

Казалось, что мой отец и сотрудник Лу Робин Гринхилл управляют моей жизнью и следят за каждым моим шагом. Я - поп-певица ростом пять футов четыре дюйма, которая называет всех “сэр” и “мэм”. Они обращались со мной, как с преступником или хищником.

В течение многих лет у меня были моменты, когда я нуждалась в отце, и я протягивала руку, а его не было рядом. Но когда пришло время стать опекуном, он, конечно же, взялся за дело! Для него всегда были важны деньги.

Не могу сказать, что моя мама была намного лучше. Она вела себя невинно, когда была там на двух ночевках с моими подружками и мной. Она все время знала, что они собираются меня забрать. Я убеждена, что все это было спланировано, и в этом замешаны мой отец, моя мама и Лу Тейлор. Три Стар даже планировала стать моим сокуратором. Позже я узнала, что на тот момент, когда меня передали под опеку, после банкротства, мой отец был финансово обязан Лу, задолжав ей не менее 40 000 долларов, что было очень много для него, особенно в те времена. Именно это мой новый адвокат Мэтью Розенгарт позже назвал в суде “конфликтом интересов”.

Вскоре после того, как меня против моей воли доставили в больницу, мне сообщили, что документы на опекунство поданы.

В то время как для меня все рушилось, моя мать писала мемуары. Она писала о том, как смотрела на свою красавицу-дочь, сбривающую волосы, и удивлялась, как такое возможно. Она говорила, что раньше я была “самой счастливой девочкой на свете”.

Когда я делала неверный шаг, маму это как будто не волновало. Она рассказывала о каждой моей ошибке по телевидению, рекламируя свою книгу.

Она написала ее, торгуя моим именем и рассказывая о том, как воспитывала меня, моих брата и сестру в то время, когда все трое из нас, детей, были в сложном положении. Джейми Линн была беременным подростком. Брайан пытался найти свое место в мире и все еще был уверен, что подводит нашего отца. А я была в полном расстройстве.

Когда книга вышла, она появилась на каждом утреннем шоу, чтобы прорекламировать ее. Я включала телевизор, чтобы увидеть видеоролики с моим участием и мою бритую голову, мелькающую на экране. Моя мама рассказывала Мередит Виейре на шоу Today, что она часами удивлялась, как это у меня все так не заладилось. На другом шоу зрители зааплодировали, когда она сказала, что моя сестра забеременела в шестнадцать лет. Это было очень стильно, потому что она все еще была с отцом! Да, как замечательно - она была замужем за своим мужем и родила ребенка в семнадцать лет. Они все еще вместе! Отлично! Неважно, что она - ребенок, у которого есть ребенок!

Я переживала один из самых мрачных периодов в своей жизни, а моя мама говорила зрителям: “О да, а вот и… Бритни”.

И на каждом шоу на экране появлялись мои изображения с бритой головой.

Книга была для нее огромной, и все за мой счет. Время было чертовски невероятным.

Я готова признать, что, пережив тяжелую послеродовую депрессию, то, что меня бросил муж, пытку разлуки с двумя детьми, смерть моей обожаемой тети Сандры и постоянное давление со стороны папарацци, я начала думать в некотором роде как ребенок.

И все же я смотрю на худшие поступки, которые я совершила за это время, и не верю, что их совокупность хоть сколько-нибудь близка к жестокости, как то, что сделала моя мать, написав и продвигая эту книгу.

Она выступала на утренних ток-шоу, пытаясь продать свою книгу о том, как я лежала в больницах и сходила с ума из-за того, что меня разлучали с детьми по несколько недель подряд. Она делала деньги на том мрачном времени.

В те дни я не была самой яркой лампочкой на дереве. Это правда. Но многие люди вынесли из книги моей матери следующее: “О, Бритни такая плохая”. Ее книга даже заставила меня поверить в то, что я плохая! И она сделала это в то время, когда я уже испытывала столько стыда.

Клянусь Богом, мне хочется плакать, когда я думаю о том, что моим детям пришлось бы пройти через что-то тяжелое, как мне, когда они были маленькими. Если бы один из моих сыновей проходил через что-то подобное, как вы думаете, я бы написала об этом книгу?

Я бы упала на колени. Я бы сделала все возможное, чтобы помочь ему пройти через это, обнять его, сделать так, чтобы ему стало лучше.

Последнее, что я бы сделала, - это обрезала волосы в боб, надела бы брючный костюм со вкусом, села бы на утреннее шоу напротив Мередит, мать ее, Виейры и стала бы делать деньги на несчастье моего ребенка.

Иногда я говорю гадости в Instagram. Люди не понимают, почему я так злюсь на своих родителей. Но я думаю, что если бы они были на моем месте, то поняли бы меня.

Консервация была введена якобы потому, что я была неспособна делать что-либо вообще - кормить себя, тратить свои собственные деньги, быть матерью, что угодно. Так почему же через несколько недель меня заставили сниматься в эпизоде “Как я встретил вашу маму”, а затем отправили в изнурительное мировое турне?

После того как началась процедура консервации, моя мама и девушка моего брата сделали короткие стрижки и отправились на ужин пить вино - там были папарацци, которые их фотографировали. Казалось, что все подстроено. Отец увез моего парня, и я не могла водить машину. Мои мама и папа забрали у меня мою женственность. Для них это был беспроигрышный вариант.