Он привалился спиной к стене и сполз на пол. Запустил пятерню в волосы и все смотрел на кошку.

— Что же нам теперь делать? — вздохнул он.

— Для начала, — отозвалась кошка. — Нужно кожу мою с лица Даны снять.

Свят раскрыл рот. На удивление, в этот раз его уже не говорящий зверь впечатлил, а сами слова.

— То есть как… кожу? В смысле, прямо кожу? — одно дело, когда дружинников калечат на поле боя, а совсем другое, когда в княжеских палатах с человека заживо шкуру пускают.

— Как видишь. В кошачьей шкуре очень тесно. И жарко. И постоянно хочется спать, — вздохнула кошка, а затем взобралась к Святославу на колени и ткнулась носом в щеку. — Но, видимо, и правда ты меня тоже любишь, раз пошел на поиски и не повелся на обман колдуньи.

— Теперь нам самим нужно ее перехитрить, — со знанием дела сказал Святослав.

— Ну, да, один раз вы уже попробовали… — заговорила было Милорада, но тут же остановилась. Дернула ушами и нырнула княжичу под рубаху.

В то же мгновенье дверь распахнулась и на пороге оказались лже-невеста и Молчан.

— Пора начинать! — торжественно объявила «Милорада».

Свят с опаской озирался по сторонам. Кошка ворочалась под рубахой, царапая ребра тонкими коготками. Свят то и дело пытался придержать ее как-то незаметно, чтоб та не выскользнула на пол. А делать это приходилось очень осторожно, ведь «Милорада» и Молчан шли по обе стороны, как конвой.

— Что такое, князь мой? — взмахнула ресницами невеста, внимательно глядя на Святослава. — Никак, дурно тебе?

— Все в порядке, — отмахнулся тот.

— И правильно, — довольно кивнул Молчан. — Нечего плохеть, так долго все ждали этого дня. Столько приготовлений было.

— Да уж, столько приготовлений, — довольно поцокала языком девушка и тут же сменила тему. — Народ уже разошелся, мед и пиво полились из закромов. Надо и князя подготовить как следует. Я попросила Марфу принести тебе одеяние.

— Обо всем-то ты позаботилась, — стиснул зубы юноша, когда когти опять царапнули по животу. «Милорада» приосанилась.

— Конечно же. Хорошая княгиня ведь все под контролем держит. Ступай же, мы будем тебя ждать.

И, с этими словами, указала ему в сторону княжеских покоев. Из распахнутого окна доносились музыка и песни. Если задрать голову, то поверх забора можно было увидать длинные столы, растянувшиеся по главной улице. Угощений на них было немного, но народ, вырядившийся в самое лучшее, лихо компенсировал это весельем и танцами. Если так подумать, день для праздника был самый наилучший. Солнце словно отдавало дань тепла, проливая свет на позабывший о золотистых лучах Дол. Земля уже просохла и не чавкала под ногами, но недостаточно высохла, чтоб в воздух взвивались столпы пыли. Напасти отступили, и в голове сами собой рождались мысли о том, что теперь-то все будет хорошо. Не хватало только человека, который воплотит в себе это обещание. Но до чего же это все было не вовремя!

Свят распахнул ворот рубахи, и кошка тут же вскочила на кровать, прошлась по ней и развалилась прямиком на княжеском одеянии, расшитом золотом и самоцветами.

— Просторно тут, — протянула она, перекатываясь с боку на бок. Свят сел рядом и провел рукой по мягкой шерстке.

— Осталось только придумать, что дальше делать, — вздохнул он.

— Как «что»? Станешь князем, да прикажешь своим людям с Даны мою кожу снять. Сыграем свадьбу и будем жить-поживать.

— Звучит просто.

— А в колдовстве труда немного, только дело это зачастую грязное, — невозмутимо отвечала кошка.

— Мы что-то упускаем, — тряхнул головой юноша. — Зачем это Дане? Почему она так сильно старалась край кровью напоить, а сейчас — отступилась?

Кошка поднялась на мягкие лапки, влезла к Святославу на колени и заглянула ему в глаза.

— Отчего ты все какой-то подвох ищешь? Не правильнее ли сейчас поступить по справедливости, а потом уже разбираться, почему она так поступала?

— Ну, как-то неправильно это.

— Не думаешь же ты, что ее дела благими окажутся? Что кому-то она добра желала, насылая мертвую воду или снимая с меня кожу? Или не ее вина в том, что дюжина жен, дочерей и невест ушла под лед?

— Нет, конечно нет, — встрепенулся Свят. — Но как бы мы не позволили ей еще больше зла сотворить.

Повисло тяжелое молчание. Как никогда Святу было нужно, чтоб кто-то оказался рядом, помог советом. Да хоть Влас! Хотя, вспомнив о друге, Святослав тут же отринул эту мысль. Нет, Власу лучше быть сейчас подальше, ему и своих забот хватает. Тогда кто же? Кто-то мудрый, как отец.

«Молчан!» — юноша вскочил и направился к дверям.

— Куда ты? — Милорада спрыгнула с кровати за ним.

— Нужно поговорить с Молчаном. Он точно поможет. Ведьма наверняка и его обдурила. Но Молчан всегда любил Дол, был верен ему и отцу.

— Молча-а-ан… — задумчиво протянула кошка. — Можно попробовать. Что же, давай, я пойду вперед, дорогу разведаю. Если что, Дану отвлеку.

И, стоило двери немного приоткрыться, кошка тут же выскочила за порог и побежала вперед, только белые пятки засверкали. Свят старался за ней поспевать. Слуги уже побросали свои дела, и коридоры с расставленными кое-как сундуками и лавками, выглядели совсем уж заброшенно. Кошка легко перепрыгивала через все преграды, немного неуклюже приземлялась, видимо, еще не привыкшая к новому телу. Вот, она повернула за угол, и оттуда тут же донесся голос «Милорады»:

— Это что еще такое! Ловите ее! Кто-нибудь! Ловите! — спокойный приказной тон перешел на визг за пару мгновений.

— Так это же кошка, госпожа Милорада! — расхохотался Молчан.

— Чтоб духу ее тут не было!

Свят прижался к стене, подгадывая момент, когда бы появиться. Что-то со звоном разбилось, послышалось вопящее мяуканье и крик.

— Да лови же ее! Не шапку кидай, а излови! Да чтоб тебя!

В то же мгновение кошка пронеслась мимо Святослава, а за ней медным вихрем пролетела невеста. И все это под хохот Молчана. Свят перевел дыхание, поправил рубаху и вылез навстречу отцову воеводе.

— Молчан, — окликнул он.

— Княже, а что ж ты не готов?

— Беда, Молчан, — торопливо зашептал княжич. — Не Милорада это, а Дана.

— Как, Дана? Вы ж ее со свету сжить должны были или что там нахитрить еще?

— Не вышло, — махнул рукой юноша. — Эта ведьма нас обманула и Милораду кошкой обратила. Нужно…

— Ведьма? — в одно мгновение глаза Молчана налились кровью, а огромные руки потянулись к Святославу.

Один раз юноша успел уклониться и не дал себя схватить, но Молчан, какой бы грузной фигурой ни был наделен, обладал еще и проворством. Он дернулся в сторону раз, другой, а на третий метнулся в противоположную. Свят попытался уйти от его крепких рук, но споткнулся и повалился на пол. Тут-то воевода его и схватил за ворот, оторвал от земли так, что ткань рубахи впилась в шею, не давая вздохнуть. Свят затрепыхался, как рыбешка, попытался пнуть великана, но тот лишь продолжал поднимать его все выше и выше, не обращая внимания ни на пинки, ни на царапающие его предплечья ногти. Свят, забыв всякую гордость, царапался, как девчонка, и беспомощно клацал зубами. Молчан же, переполненный яростью, все тянул его вверх, а когда потолок, казалось, вот-вот коснется затылка будущего князя, резко отпустил. Святослав рухнул на пол, как мешок потрохов, и весь сжался, когда сапоги воеводы оказались возле его лица. Он был уверен, пинок неизбежен, но высокий женский голос предотвратил расправу.

— Жениха не тронь, — холодно приказала невеста. Свят поднял голову. И как он сразу не догадался? Перед ним стояла Дана: ни молодость лица, ни цвет волос не могли скрыть ее злобной и жестокой сути. За шкирку она держала трепыхающуюся рыжую кошку.

— Отпусти, — потребовал Святослав. Дана улыбнулась, в ее руке блеснуло лезвие ножичка, тонкого, чуть кривого, точно кошачий коготь. Она поднесла сталь к кошке, прямо к мягкому животу. — Не смей!

— Как же ты готов защищать девицу из глуши. Уж не сильнее ли, чем родное княжество?