- Что это? – не понял я.

- Защитные костюмы «Ланселот-ХМ», последнее слово натовских военных технологий. Каждый костюм стоит два миллиона долларов. Экзоскелет, даже самый навороченный, рядом с ним – дешевый китайский пуховик.

- Погоди-ка, - я сразу вспомнил обломки биоприцела, который показывал мне Батюк, даже разволновался, - а с чего такая роскошная свадьба? Это вас в безпеци таким прикидом облагодетельствовали?

- Смешной ты, Саша, - Ксения покачала головой. – Откуда у нашего правительства такое снаряжение? Сам подумай, как оно могло сюда попасть.

- Лоулесс, - догадался я, холодея. – Эти костюмы он привез для себя, оператора и охранников. Рассчитывал, что они помогут ему проникнуть на ЧАЭС и раскрыть секрет черного монолита. Но как…

Тут я заметил, что люди Мамонта стоят справа, слева и сзади от меня, что все они с оружием, стоящий рядом с Ксенией Мамонт держит свой «Вальмет» наизготовку, а Ксения…

А Ксения больше не улыбается.

- Та-а-к, - протянул я, глядя на окруживших меня сталкеров, - теперь понятно, почему все считали, что американцев в Припяти монолитовцы убили. Ваша работа, панове?

- Наверное, нет больше смысла носить маски, Сашенька, - сказала она. – Ты помог мне попасть сюда, в самое сердце Зоны, и я тебе благодарна. Так благодарна, что не хочу причинять тебе зла. Теперь все зависит от тебя.

- Что зависит? – Я отступил назад, вжался в стену. Мне стало очень нехорошо.

- Готов ли ты помогать мне и дальше.

- Я не понимаю.

- Твой артефакт, «Пасхальное яйцо», - Ксения протянула руку ладонью вверх. – Мы можем забрать его у тебя силой, после чего ты станешь бесполезен. Ты знаешь, что бывает с бесполезными людьми. Но я предлагаю тебе другой вариант. Ты пойдешь с нами в четвертый энергоблок.

- Зачем?

- Да ты тормоз, Малой, - хохотнул Мамонт. – Про «Монолит» забыл? Вся операция была завязана на тебе. Без тебя храмовники нас внутрь нипочем не пропустят.

- Зачем вам мой артефакт?

- Чтобы исполнить желание, конечно, - ответила Ксения. – Зачем же еще?

- Нет, врете, - у меня кожа поднялась дыбом от мысли, в какую ловушку я угодил, внутри все немело от страха, но я решил поиграть еще. – Скажите правду, и я, может быть, вам помогу. Может быть.

- Правду? – Глаза Ксении сверкнули. – Хорошо, вот тебе правда. Она в том, что Лоулесс едва не устроил Третий взрыв. И устроил бы непременно, если бы добрался до Монолита. Скажи спасибо, что мы помешали. А до него то же самое мог сделать Меченый – в тот, предыдущий раз. Но не сделал, хотя Сверхвыброс все же произошел. Он прошел только до порталов лаборатории Х-0, из которой ученые «Монолита» контролировали все происходящее в Саркофаге, а главное – в Темнице, той его части, где находится Монолит. Знаешь, почему? Потому что у него не было артефакта, который ты сейчас хранишь у себя. Единственного во всей Зоне артефакта, свойств которого Меченый не знал. Их никто не знал – до недавних пор. Возможно, только эксперты «Монолита».

- И в чем же, мать его, охренительная уникальность моего артефакта? Не поделитесь ли, люди добрые?

- Легко, - Ксения выхватила из кобуры пистолет и направила мне в лоб. – Играем в игру, Саша. Ты загадываешь желание, и я загадываю желание. Если наши желания не совпадут, ты умрешь. Как тебе игра?

- Крутая игра, но причем тут мой артефакт?

- Притом. Играем, или дрейфишь?

- А давай, - я находился в той степени отчаяния, когда уже ничто и никто не может напугать. – Только стреляй сразу в голову, чтобы быстро…

***

Ну, и куда на этот раз меня занесло?

Бар. Самый фильдеперсовый, как в фильмах показывают. Давно мечтал в таком побывать. Тихо, цветной полумрак, пахнет дорогими духами и не менее дорогим табаком. Огоньки отражаются в батареях бутылок с самым дорогим спиртным на свете. И музыка – что-то совершенно буржуйское. Саксофон, пианино, все еле-еле слышно.

Кроме меня в баре никого, пусто. То ли слишком рано, то ли уже слишком поздно. Нет, вру – в дальнем углу замечаю девушку в черном платье. Она сидит за столиком, задумчиво водит пальцами по хрустальному бокалу, в котором еще недавно был коктейль. Я узнаю девушку.

- Ксения!

Она вздрагивает, поднимает лицо. В ее черных глазищах, слегка расфокусированных алкоголем, вспыхивают радостные огоньки.

- Саша?!

- Надо же, - я быстро подсаживаюсь к ней, беру за руку. – Вот не ожидал!

- И напрасно, - отвечает она. – Я же говорила, что «Росколана» – мой самый любимый бар в Киеве.

- Конечно, я не забыл.

- А ты стал настоящим лордом, - она с одобрением смотрит на меня. – Прекрасный костюм, стильная прическа. Разбогател на сталкерстве?

- Вроде того. Позволишь угостить тебя?

- Нет, я и так уже много выпила. И мне тебя сам Бог послал. Отвезешь меня домой?

- Конечно.

- Тогда помоги мне встать.

Тут я вижу, что она и впрямь немного перебрала. Ничего, на улице началооктября, сегодня прохладно, ночная свежесть будет в тему.

На выходе Ксения останавливается, лезет в сумочку за сигаретами и роняет ее на асфальт, рассыпав содержимое. Я начинаю собирать все эти платочки-помады и тут слышу всхлипывания.

- Ты что, лапушка моя?

- Ничего. Дай мне платок.

Довожу ее до своей машины, помогаю сесть на заднее сидение, сажусь за руль.

- Домой, Саша, - говорит Ксения. – Хочу домой.

Я завожу двигатель, усмехаюсь, слыша, как Ксения чертыхается за моей спиной. Ее лицо, удивленное и рассерженное, отражается в зеркале обзора, и это выражение делает ее особенно милой. Мы трогаемся с парковки, и я думаю, что Ксения, к сожалению, живет очень близко от места, где мы встретились…

- Дай Боже вам любові і тепла, - напевает Ксения, - Добра в сім’ї і затишку в оселі, щоб щастя світла музика текла в різдвяні свята,щедрі і веселі! Хай здійснює бажання рік Новий, хай вся родина ваша процвітає, з чудовим святом, радості і мрій я щиро і сердечно Вас вітаю!..

- У нас что, Новый год? – спрашиваю я с усмешкой.

- Нет, просто люблю эту песенку. Ты это… на дорогу смотри, хорошо?

Она не просто так это говорит. Усекла, куда я смотрю, и смутилась. Но уж больно соблазнительно выглядело ее плечико, с которого съехала тоненькая бретелька черного платья…

Ночной Киев великолепен. Мы едем в море огней, и мне вспоминается мое видение, то, что было в Саркофаге. Неужели и происходящее со мной сейчас – тоже иллюзия?

Вот и дом, где живет Ксения. Осторожно выруливаю во двор, ставлю машину. Ксения выглядит совсем опьяневшей.

- Помоги мне подняться, - шепчет она.

Минута возни у домофона – Ксюша никак не может вспомнить код, хихикает, тычет пальцем в кнопки. Наконец, дверь открывается. Нам на третий этаж. У двери в квартиру снова заминка: мы никак не можем найти в сумочке ключи. Наконец, ключ находится.

- Урааа! – Ксения вваливается в коридор, лихо сбрасывает вечерние туфли на высоченной шпильке и щелкает всеми выключателями, какие попадаются под руку. – Да будет свет! Ты чего стоишь, Саша? Проходи, я сейчас…

Она заходит в ванную, и я слышу шум воды. Стою в растерянности несколько секунд, потом понимаю, что мое желание, давнее и искреннее, сегодня, может быть, сбудется. Снимаю туфли и прохожу в гостиную.

Ксения появляется в тот момент, когда мне надоедает переключать каналы. Прекрасная, чистая, благоухающая свежестью и гелем для душа. Из одежды – только обмотанное вокруг тела махровое полотенце.

- Вот и я, - говорит она, встает в дверях, опершись рукой на притолоку. И смотрит на меня так, что меня бросает в жар. В ее взгляде призыв, на которой нельзя не ответить.

- Не хочу сегодня быть одна, - шепчет Ксения. – Ты ведь понимаешь?

Я понимаю. Полотенце падает на пол. Я погружаю лицо в ее роскошные влажные волосы, вдыхаю их аромат, который пьянит сильнее любого алкоголя.

- Милый мой… хороший мой.

- Погоди, - мне будто вылили на голову ведро ледяной воды. – Ты ведь не обо мне сейчас подумала, верно?