- Некогда их обыскивать, - коротко бросил он Дюбелю, который шагнул было в сторону разбросанных на дороге тел. – Спешить надо.

Я хотел ответить, но тут раздался короткий мгновенный свист, потом чавкающий звук, и Юра Дюбель без звука рухнул на асфальт, будто его сзади ударили под колени. Шершень сильно толкнул меня плечом, повалил наземь, и тут я услышал звук второго выстрела – раскатистый, с характерным эхом выстрел из «драгуновки».

- Ой, мать ее! – вскрикнул Индус.

- Ползком к стене! – прошипел Шершень, толкая меня в бок. – Быстро!

Мне не надо было повторять, что и как. Я пополз к кустам, дрожа всем телом. Потом я увидел Ксению, а дальше…

Индус был в сознании. Шершень стащил с него шлем: лицо смуглого сталкера стало серым, на губах пузырилась кровавая пена. Ксения лихорадочно шарила в своем рюкзаке, пытаясь найти хирургический набор.

- Эй, пацаны, - прохрипел Индус, обводя нас блуждающим бессмысленным взглядом, - что это со мной, а?

Ксения наконец-то, нашла свой набор, схватила скальпель – и вдруг разрыдалась совсем по-детски, вытирая слезы ладонями.

- Чего, хана? – прохрипел Индус, задергался, откашлял ком алой пенистой крови. – Хана…

- Погоди-ка, - Шершень быстро стянул со сталкера бронежилет. – Малой, чего глядишь, помогай!

- В районе Агропрома зарегистрированы подземные толчки, - совершенно спокойно и отчетливо сказал Индус и попытался улыбнуться. – Для бойцов Долга пользование толчками бесплатное.

- Шутник, - сказал Шершень, провел ладонью по лицу Индуса, закрыв ему глаза, и покачал головой. – До последней секунды шутил.

- Он что, умер? – Я не мог заставить себя посмотреть на Индуса. – Он умер, да?

- Сидеть здесь и не высовываться, - сказал Шершень странным голосом, подхватил свою винтовку и побежал вдоль стены дома в сторону восьмиэтажки.

- Ксения, - я коснулся ее руки, - не надо плакать. Пожалуйста.

- Я даже не думала, что это так страшно, - сказала Ксения, не глядя на меня. – Что в этой Зоне такой ужас на каждом шагу.

- Вам не надо было идти с нами.

- Теперь поздно, - она вздохнула, убрала обратно в рюкзак ненужный уже медицинский набор. – Как просто, оказывается: одна секунда – и две жизни прервались.

- Да уж, тяжело. Но вы… вы не бойтесь, я с вами.

- Одна радость, - ответила Ксения, и мне от этих ее слов стало так хорошо на душе, так светло, что я даже не нашелся, что ей сказать в ответ. Так мы и сидели молча у тела Индуса, пока не вернулся Шершень.

- На крыше сидел, сволота, образцовую снайперскую засидку там оборудовал, - мрачно сказал монолитовец. – Охранял подходы к порталу. Не зомби, наемник. Значит, не всех своих слуг Хозяин в Лиманске порешил. Но путь к порталу свободен. Давайте за мной.

- А с ними как быть? – спросил я, показав на Индуса и лежавшего в десятке метров от нас Дюбеля. – Так и бросим их?

- Нет, устроим им пышные похороны с гражданской панихидой и салютом, - неожиданно зло сказала Ксения. – Идемте, Шершень. Хочу, чтобы все это побыстрее кончилось.

- «Гауссовку» забери, - велел мне Шершень, - и заряды к ней. Без нее не пройдем.

Артефактный портал, о котором говорил Медведь, располагался прямо в дверях одного из подъездов восьмиэтажки. Едва заметная голубоватая колышущаяся пелена, перекрывшая вход в подъезд, будто газовый занавес. Подойдя ближе, я услышал слабый звук, напоминающий гудение мощного трансформатора.

У Шершня засигналил ПДА. Монолитовец прочитал сообщение, сразу помрачнел.

- У стадиона идет бой, - сказал он. – Нечисть дуром валит. Медведь сообщает, что большинство наших порталов в Припяти уничтожены. Все этот гад предусмотрел. Будем надеяться, что мы окажемся в нужном месте. Второй возможности нам никто не даст.

- О чем это ты? – спросил я.

- Все, Малой, начинается последняя битва. Гордись собой, ты в ней примешь участие. Сегодня «Монолит» либо победит зверя окончательно, либо Третий Взрыв станет неминуем. Ксения сразу за мной, Малой замыкает!

Махнув нам рукой, Шершень вошел в дверь – и исчез за голубой колышущейся пеленой. Я видел, что Ксения испугана, но она не стала колебаться – шагнула следом за монолитовцем. Я остался один перед входом в таинственный портал, и вокруг меня была Припять, полная порожденных Зоной чудовищ, место, где за каждым углом, в каждом окне таилась смерть. И я, перекрестившись и мысленно попросив прощения у бедняги Индуса, что оставляю его на улице без человеческого погребения, поспешил за Ксенией.

Град Небесный

- Милый! Ауууу!

Я открыл глаза. Это уже не сон, я не сплю. Яркий утренний свет из огромного, во всю стену окна, ослепил, заставил зажмуриться.

- Сашенька, доброе утро!

- Ксения? – Странно, но меня совсем не удивило то, что Ксения Дрозд стоит возле моей кровати (да, а кровать-то просто буржуйская, с футбольное поле величиной!), одетая в лиловый домашний халатик из натурального японского шелка и с распущенными великолепными волосами и мило так мне улыбается.

- Пора вставать! – нараспев сказала Ксения и, наклонившись, чмокнула меня в губы. Мне сразу захотелось схватить ее, повалить на эту кровать, и дальше по полной программе, но Ксения разгадала мои нехорошие мысли и быстренько выпорхнула из спальни.

Автоматические шторы с шипением закрыли окно, стена справа от кровати тут же ожила, превратившись в гигантский экран. На экране возник какой-то чел с восточноазиатской внешностью, в костюме и при галстуке.

- Коничи-ва, Кулицики-сан! – заявил он с поклоном и дальше заговорил по-японски. В нижней части экрана бежали русские титры. Господин Танагава, президент компании «Ниппон Фарма» благодарил меня за своевременную поставку так необходимого его компании сырья и выражал надежду на дальнейшее плодотворное сотрудничество…

Блин, что происходит?!

Господина Танагаву сменила красивая сероглазая блондинка, которая, демонстрируя мне в лучезарной улыбке великолепные зубы, сообщила, что по результатам вчерашней сессии на Тихоокеанском фондовом рынке курс ценных бумаг компании «Эбсинт Стар Лтд.» вырос на четырнадцать пунктов.

Я скинул с себя одеяло, встал, сделал несколько шагов по роскошному пентхаусу, в котором проснулся. Впечатляет, ей-Богу. Но кто мне объяснит одну простую вещь – что тут происходит?

Помню, что я вошел в портал в Припяти следом за Ксенией. Потом была темнота и гул, от которого все мои потроха шевелились как живые. Жуткое чувство дурноты и падения. А потом… ни хрена не помню, вот что.

Двери встроенного в стену шкафа-купе распахнулись автоматически, открыв мне коллекцию великолепных костюмов, галстуков, рубашек и мужских туфель. С жужжанием вывернулось большое прямоугольное зеркало, в которое я мог увидеть себя. Да, это я, собственной персоной. Только чисто выбритый, стильно подстриженный, чистый и ухоженный, будто только что из дорогого салона. Чтобы окончательно дорисовать складывающуюся картину, я ощерился своему отражению в зеркале. Полгода назад я по собственной глупости потерял зуб рядом с крайним левым резцом.

Все зубы на месте и выглядят так, будто я всю предшествующую жизнь только и делал, что заботился о них.

Панель на стене продолжала демонстрировать мне говорящие головы. Теперь с нее вещал какой-то улыбающийся господин с крашеными волосами и тщательно уложенной челкой – на английском вещал. Шли новости канала CNN, и судя по титрам, говорилось что-то о будущей встрече региональных лидеров в Лиссабоне…

- Ксения! – позвал я.

- Да, милый, - она вошла в дверь спальни с чашкой в руке. – Одеваешься?

- Я все думаю, какой костюм выбрать (Елки-палки, надо же говорить хоть что-то!) Подскажешь?

- Я люблю тебя в любом костюме, - с улыбкой сказала Ксения. – А без костюма еще больше.

- Да? – Я почувствовал, что готов забыть о всех делах ради пары часов самого тесного общения с Ксенией. – Тогда, может, я сниму с тебя этот халат, и мы…