И какого черта ему ревновать, если он может иметь кого угодно?

— Очевидно, ты не знала об этом, но ты моя, Лили. — Единственные слова, звучащие в машине, когда Колин садится.

— Я не буду навешивать ярлыки на то, кем мы являемся, потому что ты бы сбежала, если бы я это сделал. Но если я когда-нибудь снова увижу, как ты флиртуешь с другим парнем, я позабочусь о том, чтобы он пережил загробную жизнь раньше, чем ты.

Не уверена, должна ли я находить это очаровательным или мне следует бояться.

— Кроме того, я не думаю, что любой другой парень хотел бы мириться с девушкой, стоящей одной ногой в могиле. С той, кто планирует умереть менее чем через неделю.

Будь я проклята, если это не причиняет мне вреда.

Хотя Колин прав. Я распланировала свою смерть. Я знаю, как я умру, когда я умру и кто найдет мое тело, когда меня не станет. Это все спланировано. Никто бы не стал с этим мириться.

Никто, кроме Колина.

ГЛАВА 24

«Потому что ты — причина, по которой я верю в судьбу, ты — мой рай» — Infinity by Jaymes Young

Лили

— Закрой глаза, — приказывает Колин, когда я сажусь на его кровать.

— Ты все еще получишь свой подарок, Лилибаг. Даже если технически это уже не твой день рождения.

— Мне не нужен подарок. Это того не стоит.

— Заткнись и закрой глаза.

Так я и делаю. В любом случае, у меня нет выбора.

Услышав, как Колин роется в своем шкафу, предвкушение возрастает. Я действительно не хочу никаких подарков, но почему-то мне все еще интересно узнать, что придумал Колин.

Звуки прекращаются, и я чувствую присутствие Колина перед собой.

— Хорошо, можешь открыть глаза.

И с его позволения я это делаю. Я открываю глаза только для того, чтобы увидеть Колина, стоящего передо мной на коленях. На мгновение мне хочется выбежать из этой комнаты. Я хочу уйти и никогда не возвращаться, но тут Колин начинает истерически смеяться.

Он так много смеется, что переворачивается и ложится на пол, держась за живот, и продолжает смеяться до такой степени, что больше не издает ни звука. Я полагаю, он понял, как выглядело его положение.

— Ладно, извини, — наконец говорит он, медленно садясь. — Выражение твоего лица, милая… Я должен был сфотографировать его.

Я думаю о том, чтобы дать ему пощечину. Может быть, я должна, он определенно заслуживает этого прямо сейчас. Но я этого не делаю.

Я не делаю, только потому что, когда я собираюсь это сделать, Колин протягивает мне небольшой подарочный пакет. Я с подозрением наблюдаю за Колином, пока беру этот пакет. Хотя, помимо моих подозрений, Колин наблюдает за мной с большим вниманием, чем я могла бы предположить. Как будто он больше взволнован тем, что я открываю этот пакетик, чем я сама.

Не в силах больше ждать, я открываю сумку и достаю маленькую игрушку. Это копия чучела лягушки, которое у меня есть в общежитии. Но не только это, к нему прикреплена цепь.

Колин Картер подарил мне брелок. Брелок в виде лягушки. И мне это очень нравится.

— Кермиту это понравится, — говорю я, сияя улыбкой.

— Кто, черт возьми, такой Кермит? Я думал, мы договорились о сержанте Фрогго.

— Я никогда не соглашалась на это.

— Зато я согласился, — он ухмыляется, беря одну из моих рук в свою. Через секунду Колин вытаскивает из кармана джинсов небольшую коробочку. — Не думай, что я только что подарил тебе мини-сержанта Фрогго.

Не успела я опомниться, как Колин надел мне на запястье браслет. Это тонкий серебряный браслет, никаких подвесок, только одна тонкая непрерывная цепочка. Это просто и идеально.

— Колин, — говорю я шепотом, чувствуя, как наворачиваются слезы. Не знаю, слезы ли это радости или печали. На самом деле, я не совсем уверена, что я вообще чувствую.

Я хочу быть счастливой. Я счастлива, я думаю.

Но в то же время мне хочется плакать, потому что у меня болит сердце. Не такая приятная боль, как когда она болит от любви. Оно ноет от эмоциональной боли. Возможно, потому что этот проклятый браслет просто напоминает мне, что я очень скоро потеряю Колина. Навсегда.

— Идеально. — Я глубоко вздыхаю, глядя вверх и сморгнув слезы.

— Спасибо.

На нас наваливается тишина, но не такая неловкая. Колин смотрит на меня, смотрит, как я осматриваю его подарок. Я пришла к выводу, что это лучший подарок, который я когда-либо получала. Простой, скромный и просто идеальный. Я имею в виду, это простой браслет. Но подарил мне его Колин, и это делает этот браслет в миллион раз особенным.

— Лилибаг? — Я отрываю взгляд от браслета и встречаюсь взглядом с Колином.

— Лили — это прозвище? — Я замираю на мгновение. Не уверена, почему.

Я не стыжусь своего полного имени. Мне просто не нравится, когда меня так называют. Единственный человек, который когда-либо называл меня Лилиaна — моя мать, и она, безусловно, погубила меня. Колин, кажется, заметил мою нерешительность и принял это за ответ.

— Твоё полное имя — Лилиана? Не уверена, вопрос ли это или констатированный факт.

Я киваю, чувствуя, как мое тело начинает трястись. Мне очень не нравится, когда меня называют Лилианой. Тем не менее, когда Колин произносит это вслух, это уже не звучит так плохо. На самом деле, это кажется гостеприимным и правильным.

— Оно красивое.

— Ты так думаешь? — Он кивает.

— Итак, кто первый стал называть тебя Лили?

Я смеюсь над этим, история о том, как Лилиана превратилась в Лили, связана с неспособностью Аарона правильно произносить слова.

— Аарон, — говорю я. — Он не мог выговорить «Лилиана», Бог знает по каким причинам. Держу пари, ему просто было лень это говорить. Поэтому вместо этого он назвал меня Лили.

— Он должен был дать тебе имя получше.

— Спасибо. — Я закатываю глаза.

— Лилибаг? — Колин встает на ноги только для того, чтобы сесть рядом со мной на кровать. Он кладет одну руку мне на бедро, слегка сжимая его. — Расскажи мне что-нибудь, чего я не знал.

Снова? Я думала, что уже делала это раньше. Точнее, постоянно. Я считаю, что Колин знает меня лучше всех людей, знающих меня. Он конечно, знает обо мне более ужасные вещи.

— Я была девственницей.

Его брови сходятся вместе, голова слегка наклоняется набок, когда он ждет, что я скажу, что шучу. По крайней мере, я предполагаю, что он ждет именно этого. Когда он говорит:

— До какого случая?

Я понимаю, что он думает совершенно иначе, чем я имела в виду. Его тон серьезен, никаких признаков веселья.

Внезапно я чувствую себя глупо.

— Два, а то и три дня назад, я имею в виду.

Он заметно успокаивается, но все еще чувствует себя неуютно. Его рука покидает мое бедро, он больше не прикасается ко мне.

Колин встает с кровати и ходит взад-вперед по своей спальне, проводя руками по волосам. Я думаю, что, возможно, сломала его.

Он не произносит ни слова и не реагирует, когда я произношу его имя, чтобы привлечь его внимание.

Колин продолжает ходить по своей комнате примерно следующие пять минут, игнорируя мое присутствие, пока, наконец, не поворачивается и снова не смотрит на меня.

— Почему ты не сказала мне об этом раньше?

— Потому что я хотела избежать такой реакции.

И кроме того, то, что мы сделали, было по обоюдному согласию. Я хотела переспать с ним так же сильно, как он хотел переспать со мной.

— Блять, Лили, — другая рука скользит по его и без того спутанным волосам, дергая за кончики, и он издает разочарованный стон.

Вопреки тому, что я ожидаю, Колин остается в комнате и не убегает.

Он подходит ко мне ближе, поднимая меня с кровати. Мои ноги почти мгновенно обхватывают его бедра.

Облако его запаха наполняет мои ноздри. Он приятно пахнет. Он пахнет розовым деревом и свежим бельем. Я думаю, что, возможно, я все-таки нашла свой любимый аромат. Колин.

Вот что это такое, верно? Когда аромат наполняет теплом и усиливает ощущение благополучия, вызывает зависимость, желание нюхать его снова и снова. Именно тогда он становится абсолютным фаворитом.