— Видишь — Леон уже не один. Он умеет расположить к себе людей… И я до сих пор не могу понять, как он это делает.

— Он им помогает, что тут непонятного? — Она вскидывает голову, в ее синих раскосых глазах — уверенность, Тевуртий же знает, что Леон очень и очень непрост, но молчит о его способностях.

— Что в рейтинге зрительского голосования? — спрашивает он.

— Леон на сорок девятом месте, но рейтинг пока не так уж важен. В этот раз в одной из крепостей нет фрагмента, составляющего голову льва, он спрятан непонятно где. На девятый день участник с самым большим рейтингом получит карту с меткой.

— Интересное решение. Эдакий джокер.

До самого обеда Леон мелькнул лишь раз: когда нашел занятую крепость и, уверенный, что встретит союзников, поделился планами ее штурмовать. Большую часть времени показывали лидера голосования Рамона, от одного вида которого волосы вставали дыбом: правая половина его лица была скомкана, перекошена розовыми шрамами, которые оттягивали кожу, из-за чего он все время скалился. Шрамы поднимались аж до темени, образовывали выпуклости и воронки, и казалось, что это мозг, не прикрытый черепом. Уха справа не было.

Слева он отращивал волосы и заплетал в косу до плеча.

Рамону повезло: он сразу же наткнулся на восточную крепость, нашел там два тесака и подмял двоих одиночек, обоих назначил помощниками. Удивительно, но они его слушались и особо не бунтовали. Всем остальным примкнувшим он предлагал создать свободный союз и обещал, что после победы над остальными устроит бои, где три места на третьем уровне получат его самые сильные бойцы.

И зрителям, и организаторам такой поворот событий нравился: можно было продлить игры, а соответственно, больше заработать. Группа росла и к концу второго дня достигла двадцати человек.

Параллельно показывали бойцов Рамона, которые заключали союзы внутри группы, чтобы потом перерезать остальных и выгрызть победу. Но пока всем было выгодно держаться вместе, и группировка Рамона образовала серьезную силу, которой никто на Полигоне не мог противостоять.

Устав смотреть про Рамона, Элисса идет в душ, пока Тевуртий обещает следить за развитием событий, а когда выходит, зевая, показывают Леона и рыжего беспокойного Эристана, нашедших место, где погибла Надана. Леон держится невозмутимым, но Элисса знает, как ему тяжело, она буквально чувствует это.

А потом происходит странное: Леон пригибается и бежит за камни с криком, что там чужие, однако съемка ведется сверху, и видно, что никого там нет. Побродив немного, Леон возвращается к башне, выглядывающей из завала, и объявляет, что это вход в каменоломни и, возможно, его союзники там.

Вместе с Эристаном они начинают откапывать заваленный взрывом вход. Он что же, как-то почувствовал Надану? Или только догадывается? Элисса ждет, вперившись в экран, и впервые за долгое время на ее щеках румянец.

Часа полтора показывают крепость, которую нашел Леон и собрался штурмовать, там три человека: два раненых и здоровенный карталонец. Никого к себе они впускать пока не собираются, и карталонец устанавливает чучела на стенах, чтобы создать видимость укрепленного форта.

Затем ведется трансляция с южной крепости, где вполне адекватная команда, и — Леона, вылезающего из каменоломен вместе с Наданой и мужиком, которого он отбил у провокаторов в Чистилище! Вздохнув, Элисса вскакивает, сжимает руку Тевуртия.

— Я же говорил, что не все потеряно, — улыбается он.

А перед рассветом Тевуртий будит Элиссу, чтобы посмотреть, как Леон сотоварищи будут штурмовать крепость карталонца.

После захвата крепости Леона показывают чаще, чем жестокого Рамона. Оживившаяся Элисса параллельно смотрит официальную группу «Полигона» в Сети, читает комментарии. В обед появляется статья «Темная лошадка сезона. Спаситель или лжец?», где подробно разбирается тактика Леона. Автор пытается доказать, что подлый лицемер играет на эмоциях зрителей и накручивает себе рейтинг, обвиняет его в том, что такие люди превращают шоу в клинику для душевнобольных. В комментариях разгорается нешуточный спор, где одни желают Леону поскорее сдохнуть, а другие доказывают, что он и есть такой правильный, и им приятно за ним следить.

В течение двух часов рейтинг Леона подскакивает, теперь он на втором месте после Рамона. Журналисты сразу же клепают статью: «С кем ты?», где тактика запугивания Рамона противопоставляется тактике Леона, предлагается проголосовать за одного или другого, и баталии перемещаются туда.

Serpent, 14.50: Да вы только посмотрите на рожу этого Рамона! Зверюга. Палач. В жизни был палачом, лежачих на ринге добивал, и теперь мне за него болеть? Да лучше я за гиену буду топить. Желаю Рамону быть сожранным гемодами!

Bor, 14.51: Рамон, ты демон! Всех — на кукан! За красивую игру, за драйв, за Рамона!

Lebedissa, 14.51: Вот мне интересно, если Тальпа победит, он и правда за свой миллион выкупит всех на Полигоне? Вот ржать буду, когда он сам начнет всех резать, чтоб не платить.

HUVT, 14.52: Рамон, сдохни, мразь! И вы все мрази — сдохните!

Serpent — Lebedissa, 14.53: А представь, если нет? Если он и правда хочет сохранить жизни людей? Вчитайтесь в его слова: ' Согласись, гораздо легче жить, когда ты доверяешь и не ждешь ножа в спину. Но недоверие — основа нашего мира, и я на Полигоне отчасти для того, чтобы показать всем, что можно и по-другому. Мало того, гораздо выгоднее относиться к людям по-человечески, ведь они с удовольствием отвечают тем же'. Не знаю, как кому, а мне в таком мире жить бы понравилось.

Lebedissa — Serpent: 14.54: Пффф! Сплошной пафос и манипуляция. Ставлю десять тысяч: если выиграет, Тальпа забудет, что обещал. В личку?

HUVT, 14.54: Уроды и отморозки за Рамона!

Koкf, 14.55: Голосую за Тальпаллиса, только чтобы посмотреть, как он будет выкручиваться.

Kir-Kir, 14.55: Бабомужик жива! Живо! Жив! Надана мой герой!

Элисса порывается зарегистрироваться и ответить. Безумно хочется рассказать, что Леон на Полигоне — настоящий, он и правда собирается выкупить тех людей! Но разве это кому-то докажешь? Людям не нужна правда, им хочется верить в то, что удобно.

Не в силах сдержать чувства, она идет в кухню, чтобы поделиться с единственным своим собеседником и обнаруживает Тевуртия задумчивым, если не сказать — расстроенным.

— Леон уже на втором месте! У него появился шанс!

У Тевуртия свое мнение на этот счет, но расстраивать девушку он не хочет — а вдруг ошибается? Есть ситуации, когда ошибиться приятно.

Он хорошо представляет, как делают подобные шоу: заранее выбирают лидеров и ведут их к победе, а многие интересные игроки просто не попадают в кадр, затираются, чтобы их не замечали. Скорее всего, организаторы уже сделали ставку на Рамона, а Леона вытащили из небытия для каких-то своих целях, и думать о них не хочется — начинает болеть сердце.

Его догадки подтверждаются, когда группа Рамона, где уже больше двадцати человек, отправляется на штурм крепости. Для поддержания интриги не говорится, какую именно крепость будут штуровать.

Даже если не западную, рано или поздно Леон столкнется с Рамоном, а чтобы дать ему отпор, нужно объединить весь Полигон.

Чтобы солнце не жарило, мы с Вэрой, обернувшись светлой тканью, которую нашла моя группа в схроне, топаем к каменоломням. Карталонец думает — за водой, на самом деле мне туда нужно, чтобы спрятать фрагмент. В прошлый раз со мной был рыжий Эристан, он всю дорогу болтал, Вэра — полная его противоположность, он скользит бесшумной тенью крадущегося хищника. Несмотря на внушительные размеры, ступает он бесшумно, ни камень не хрустнул под его громадными берцами.

— Дичь, — гудит он и останавливается между двумя валунами, медленно разворачивается вместе с луком Эристана.

Пытаясь управиться с луком, я его чуть не сломал. Вэра же словно родился с ним: повертел в пальцах ушко тетивы, нежно согнул древки и натянул тетиву. А потом хлоп — и на щебне извивается пронзенная стрелой змея, уже вторая за сегодня. Но, хоть луком Вэра пользуется виртуозно, навсегда забирать его у Эристана я не собираюсь.