И Тэсса вздохнула.

- С чего же мне начать?

- Найди избранного. Того, кому мы передадим силу земли, кто сможет ею разумно править и остановит хворь.

- Но людей миллиарды, как я узнаю того самого? - Спросила Тэсса.

Мама улыбнулась.

- Ты улавливаешь самые мельчайшие веяния и колебания души, читаешь сердца, распознаёшь тончайшие материи. И при всём при этом сомневаешься в себе? Не волнуйся, ты почувствуешь связь. И не нужно сканировать всю планету, начни хотя бы с Бугульмы.

Тэсса встала со скамьи и было уже направилась к скалам, но развернулась.

- Она сказала, если ослушаюсь, Цербер придёт за тобой…

- И я буду готова! Не волнуйся обо мне и ступай. Время играет против нас!

* * * В бесконечной серости изолятора Цербер уже довольно давно раздирал белый неоновый куб своими мощными лапами, а когда отверстие стало широким даже для него, он залез туда мордой, подцепил и выволок наружу Азалию, израненную, измождённую и одноглазую. Она едва шевелилась. Он аккуратно понажимал на неё лапами и несколько раз облизнул щёки. Азалия мгновенно пришла в себя и стала жадно втягивать воздух, и метать глаз из стороны в сторону. - Найди эту дрянь! Эту… эту суку и разорви! Как можно быстрее! Ну! Чего уставился?! Пшёл! - Зарычала Азалия. И пёс умчался в поисках затухшего портала, чтобы успеть прошмыгнуть в него, пока след совсем не растаял. Азалия же закрыла глаз и погрузилась во внутреннюю темноту, стала в ней растворяться и взывать к Ранзору…

- Бито!

Макс скидывает последние четыре карты и выходит абсолютным победителем. Для него партия окончена с великолепным счётом. В сухую! Ну кто бы мог подумать?! Вы только посмотрите на выражения лиц его соперников - Дамир, Тоня, Саня. Они остаются в дураках!

- Запомните этот солнечный день, седьмое июня в Бугульма-сити и её лучшего игрока в подкидного дурака! Непревзойдённый виртуоз всех времён и народов! - Протараторил Макс и рассмеялся, скидывая карты, затем потянулся в своё удовольствие и сладко вздохнул.

Руки отбарабанили по столу так, что карты запрыгали. Лицо расплылось довольной миной, глаза прищурились и стали разглядывать друзей: подмигивать, кокетничать, дурачиться. Четверо друзей сидело за столом в открытой беседке посреди парка. Бывало, к ним подсаживались совсем незнакомые ребята, что шастали по вечерам. Тогда начиналась игра по крупному. Сейчас же в округе сновали семейные парочки с детьми, одни сидели на скамьях, уткнувшись в смартфоны, другие следили за своими отпрысками, пока те скакали на батуте, лазили по детской ракете или катались на горке. А за спиной, на площади гремел рок-н-ролл, Пресли, Берри, Битлз и многие другие.

Макс всё крутил руками, шеей, топал в такт ногой, дрыгал торсом и всё никак не мог усидеть. Дай ему волю, он бы запрыгнул на стол и стал бы беситься: горланить и дёргаться, словно припадочный, растекаясь в хаотичных движениях до самого изнеможения. А оно обычно приходило очень скоро, и тогда Макс становился мёртвым грузнем и был готов свиснуть на шею каждому, кто обратит внимание, чем-то напоминая маленькую, ручную обезьянку.

- Лучше бы поздравили меня! А вы что выдаёте? Ну что за мычание, что за вздохи, закатывание глаз? Вы так делали ещё вчера… - Макс выскочил из-за стола, схватился за столбец беседки и стал описывать круги.

- У нас вообще-то игра ещё продолжается, вот мы и молчим, а от твоих побед уже тошнит, раньше ты хоть так не кичился, выигрывал тихо и скромно, а теперь шумишь почём зря. - Подметил Сашка-дурашка.

Макс взвыл.

- Саня, раз уж ты заговорил, победителю полагается приз, верно? Как насчёт, прокатиться на твоём навороченном с супер-дупер-мега революционной амортизацией для прыжков с луны, с кожаной седушкой и укреплённой столь широкой рамы, зеваподобный комфорт которой ощутят обладатели даже самых тощих жоп, на этом хренольёнскоростном велосипеде?!

- Ладно, тощая жопа, только резко не тормози, покрышки сотрёшь и ещё... - Успел вякнуть Санёк на риторический вопрос, а Макс уже воззрился на следующую жертву.

- УУУХ! Тонь, давай прокачу? Выжмем драйв из этого зверя! - Небрежно бросил Макс подруге, одним глазом выискивая в её картах стратегию, но не успел, Тоня вскинула взор и руки к небесам.

- О нет, ты что! Меня, недостойную, катать на этом благородном рысаке?! Да это же святотатство! Богохульство! Нет уж, не желаю гневить небеса! А если нас увидят вместе, ты об этом подумал? Твоя честь, считай, будет поругана, унижена и растоптана! - Воскликнула она и вернулась к своим картам.

Макс хмыкнул, пожал плечами, сел за велосипед и, опираясь одной ногой на скамью, забренчал звонком.

Тоня тихо вздохнула.

- Вот смысл с ним играть в карты?! После каждой победы он раздувает своё эго, начинает выпендриваться и жужжать, как комарик, а такого ведь и не прихлопнешь… Может в следующий раз отправишь его с предками хоть куда-нибудь?! Пусть бы помогал им и там демонстрировал свой великий ум! - Пожаловалась Тоня Дамиру.

Тот улыбнулся, не отрываясь от карт.

- Сегодня они двинули на рынок, но брать туда Макса зареклись. Он постоянно торгуется и спорит, а ещё грузит продавцов вопросами, мешает продавать. Может поэтому я и не ношу крестик, у меня есть брат… - Усмехнулся Дамир, и Макс узнал эту сардоническую мину, на его лице частенько появлялось точно такая же, хотя, быть может дело было в том, что они близнецы?

- Надо же, какие вы тактичные! Ну я поехал…

- Только не убейся и ни во что не вляпайся, а то мама с меня три шкуры спустит.

- Релакс, бро, я буду как удав.

- Чего?

- ШШШ! ШШШ! - Громко прошипел Макс и покатил.

Покоритель дорог, чёрный, коренастый зверь увозил его от беседки, петляя по вымощенным брусчаткой тропам парка, между усаженными берёзами и соснами. Зверь то ускорялся, то прыгуче взбирался по ступенькам, пока не вывез прямо на середину площади, заставленной столами, в средоточие школьников и студентов. С ближайшей высотки всё ещё отыгрывал рок-н-ролл, а молодёжь резалась в шахматы, шашки, картишки, нарды, домино,.. хартстоун.

В тоже самое время между столами, прямо на земле, совсем уж малыши калякали на асфальте свои фантазии разноцветными мелками. Что-то мимимишное, всякого рода приятности для своих мам и пап.

Особняком держались спидкуберы с их мегаминксами, пирамидками, скьюбами и ещё чёрт знает чем.

И совсем рядом, чуть левее парни и девушки из книжного клуба с резкими поэтическими возгласами. Речевые спазмы умирающего искусства, не иначе.

Администрация города обожала устраивать такие конкурсные собрания каждое лето в честь юных и талантливых бугульминцев. Предоставлялось место, музыка, аксессуары, даже какие-то награды и так всё лето. В первый и последний день сюда приезжали телевизионщики и всё допытывались о неких впечатлениях и о благодарности, которую все мы должны испытывать к нашей дорогоуважаемой и любимой мэрии. Но, по необъяснимым телевизионщикам причинам, эти «детки» считали для себя постыдным мелькнуть в подобной передаче.

Макс катался туда-сюда между столиками, вслушивался в эти знакомые звуки, как деревянные фигурки шаркают по доске, как раскладываются карты, хрустят кубики, узнавал себя в сосредоточенных взглядах игроков и ощущал в пальцах фантомные подрагивания, когда видел отточенные опытом, выверенные ходы и комбинации. Все эти полуулыбки профи и любителей-завсегдатаев в противовес робким, тревожным движениям дилетантов, но и в них была своя сладость, когда ты видишь кого-то, кем ты когда-то был сам и осознаешь тот путь, который уже проделал.