— Ему не велено нас убивать, — сказал я на это.

А вообще, мне интересно, как так получилось, что колонка до сих пор работает.

Первым делом я решил посетить Аида, чьё жилище расположено ближе всего к берегу Стикс.

— А вот и ты, мой верный… — встретила нас Бия, вышедшая из-за здания суда мёртвых.

— Здравствуй, могучая богиня, — поклонился я.

— Я ждала тебя, — улыбнулась богиня насилия. — Ты ведь идёшь к Аиду — я сопровожу тебя.

Мы пошли по заметно похорошевшей мощёной дороге, ведущей ко дворцу Владыки мёртвых.

— Как я знаю, эта женщина теперь является твоей, — произнесла Бия. — Не переживай, я не рассматриваю тебя как собственность, поэтому можешь спать, с кем хочешь. Я даже рада, что у нашего ребёнка появится полноценная семья.

— Мы ведь не… — заговорила Шув.

— У вас есть ещё семь месяцев, чтобы стать супругами, — перебила её Бия.

— Обсуждать это здесь и сейчас я не желаю, — попросил я.

— Рано или поздно, но надо будет вернуться к этому, — не согласилась богиня. — Я этого мальчонку воспитывать не собираюсь, поэтому это ляжет на ваши плечи.

— Дичь… — прошептала Шув.

— Так что приготовьтесь воспитывать его или найдите кого-то, кто займётся этим вместо вас, — потребовала Бия.

Мы дошли до дворца Аида, который тоже несколько видоизменился. Колонны стали светлее, жаровни горели ярче, а ещё пропала эта гнетущая атмосфера упадка и мрака.

Поднявшись по ступеням, мы наткнулись на отряд почётной стражи, состоящий из мумифицированных воинов, облачённых в бронзовую античную броню.

— Сразу идите в триклиний, — раздалось громогласное указание Аида. — У меня нет желания принимать вас в тронном зале.

Божество лежало в триклинии и медленно поедало чёрный виноград, запивая его вином из серебряного кубка.

— А вот и вы, — произнёс Аид. — Ложитесь, разделите со мной трапезу.

Шув сразу же уставилась на амброзию, стоящую в блюдце на столике.

— Не надо, — попросил я её. — Ты лучше меня знаешь о всех бедах, что сеет это яство.

— Ты прав, — вздохнула она с сожалением. — Но вина-то попить я могу?

Я лишь кивнул.

— Итак, — Аид поставил кубок на столик и сел. — Ты принёс мне очень много пользы, Деметрий. Я доволен тем, сколько славных жертв ты принёс во имя меня. Это заслуживает награды. Дай же мне образ Ахилла.

— Позволь мне, мой муженёк, — вошла в триклиний какая-то богиня.

— О, Персефона… — заулыбался Аид. — Я думал, что ты ещё долго будешь гулять со Стикс…

— Она срочно ушла, узнав, что в твоём царстве появился её верный, — недовольно поморщилась Персефона.

Это была трёхметрового роста черноволосая женщина, атлетически сложенная, но, в то же время, какая-то подчёркнуто утончённая. Она излучала одновременно нежность и твёрдость, а взгляд её карих глаз был неопределённым, будто она не знала, как относиться к происходящему. Она одета в красное платье, украшенное жёлтыми и зелёными листьями, а на голове её был венок из древесной листвы, частично увядшей, а частично цветущей.

— Хочешь потратить часть своих сил, чтобы сделать мне приятно? — нахмурил Аид брови.

— Это лишь мелочь, — пожала плечами Персефона. — Верный, дай же мне образ Ахилла.

Я снял с пояса маску Ахиллеса и передал в бледные руки богини плодородия.

— Учти же, что я узрю всё, что ты сделаешь в этой маске, — предупредила она.

— Я знаю это, — кивнул я.

— Твой образ будет преисполнен моей силы, — сообщила Персефона. — И станет плоть его покрепче хладной стали.

Она произвела какие-то манипуляции с маской Ахиллеса, жаровни ненадолго ослабли, а атмосфера стала очень напряжённой.

— Пока лишь так, — вернула мне маску Персефона. — Но это много.

— Много, но недостаточно, — покачал головой Аид и протянул ко мне руку. — Дай мне эту маску. И не говори потом, что я не умею быть благодарным.

Я передал маску богу мёртвых и тот устроил настоящее световое шоу. Яркие вспышки красного и синего света, мгновения мрака, а затем всё закончилось.

— Теперь вот так, — улыбнулся Аид. — Ахиллу более не страшны ни пули, ни осколки. В пределах разумного, конечно же…

/12 июня 2022 года, Царство мёртвых, дворец Аида/

— Ты уверен? — с сомнением спросила Шув.

— Стреляй! — стукнул я себя по груди. — Уверен!

— Ну, тогда я в ногу, — решила супер.

Раздался выстрел, я ощутил сильный и болезненный толчок по правому бедру, но острых болевых ощущений не возникло.

— Ты как? — забеспокоилась Шув.

— Всё хорошо, — ответил я, снимая маску и поднимая с мраморного пола смятую пулю.

Можно заключить, что пистолет Макарова теперь не способен нанести мне существенного урона. Место попадания выглядело так, будто по нему ударили молотком, но болело оно только при нажатии.

— Очуметь, — произнесла Шув, ставя пистолет на предохранитель. — Что, совсем не больно? Может, патрон порченый?

— Давай-ка бери мой АК, — потребовал я. — Один чёрт штаны спущены… В левое бедро, будь добра. Но погоди, пока маску не надену!

— Нахрена ты это делаешь с собой⁈ — воскликнула она.

— Я должен знать, на что способен, — ответил я. — Лучше получить пулю в бедро и залечить всё амброзией, чем не знать своего потенциала и сдохнуть.

Надеваю маску, даю Шув знак и та, всё так же не очень уверенно, стреляет мне в левое бедро.

На этот раз было существенно больнее. Если предыдущее попадание я бы оценил на два из десяти, то это заслуживает твёрдую пятёрку.

Опускаю взгляд на место попадания и вижу, что пуля застряла в коже и из-под неё начинает скупо сочиться кровь.

Берусь за основание пули пальцами, чувствую, что она очень горячая, но терпимо. Кожа Ахиллеса гораздо менее чувствительна к различным воздействиям, поэтому температуру она «держит» легче лёгкого.

— Я тебя не покалечила? — спросила подошедшая Шув.

— Нет, — покачал я головой и отбросил пулю.

Пуля не сумела зайти далеко, остановившись в наружных тканях, но кое-какой ущерб нанесла, как минимум, «отсушила» мне ногу. Но это вообще ерунда, на фоне того, что она может сделать с обычным человеческим бедром.

Теперь, если прикинуть, сама моя кожа в маске Ахилла представляет собой защиту не менее Бр3, то есть уверенно держит пулю 5,45×39 миллиметров, со стальным сердечником. Если так, то пулю 7,62×39 миллиметров тоже удержит, но с большими последствиями для организма, ведь дульная энергия у 7,62×39 существенно больше. Мосинский патрон меня, скорее всего, серьёзно покалечит, ведь у него всегда была отличная бронебойность.

Поднимаю с пола баночку с амброзией и замазываю ранение. Края раны сходятся прямо на глазах, проходит меньше минуты, и на коже не остаётся даже шрама. Эх, вот не будь амброзия такой скоропортящейся…

— Достаточно развлёкся? — раздался в зале голос Аида. — Я и так слишком долго ждал, пока вы выспитесь.

— Скоро будем! — громко ответил я. — Идём, Шув.

В триклинии Аида присутствовала Бия, с любопытством разглядывающая отрубленную голову какого-то серокожего демона.

— Убери это отсюда, — велел ей Аид. — У своей матери будешь приносить за стол всякое непотребство.

Бия, нисколько не смутившись, опустила демоническую голову и та растворилась в воздухе.

— Устраивайтесь, — указал бог мёртвых на свободные лектусы. — Поешьте и мы вернёмся к прерванному разговору.

Есть лёжа для меня всё ещё не очень удобно, но я, постепенно, привыкаю. Запечённый целиком кабан, непонятно как здесь оказавшийся, был разрублен чем-то вроде телекинеза, после чего разлетелся по тарелкам. Я взял перечницу и обильно поперчил свою порцию — боги едят без специй, им и так нормально, но специально ради нас Аид подаёт соль и перец.

Первый голод был утолён четвертью кабаньего бедра, я допил вино в кубке и ожидающе посмотрел на бога мёртвых.

— Итак, — изрёк он. — Мы остановились на том, что ты, с помощью своих друзей из Коммуны, сумел существенно ослабить влияние Иблиса на Землю.