— Сектор чист, — сообщил мне командир взвода, лейтенант Калымов.

— Раненых и пленных на набережную и под охрану, — приказал я. — Убитых туда же.

Началась традиционная суета, обычно возникающая после успешного завершения боестолкновения.

— Ты! — обратился я к ближайшему абордажнику. — Помоги мне вытащить этих ле конов.

Военнопленные были очень быстро доставлены на набережную, где я оперативно начал фильтрацию.

— А всего-то и надо было сделать, как я говорю, — вздохнул я, подходя к пришедшей в себя бабе с чёрными хлыстами. — Не дури и не пытайся использовать сверхспособность — это однозначно закончится массовым расстрелом военнопленных, а я бы не хотел доводить до такого.

— Зачем вы пришли сюда? — спросила Жизель.

— Перевалочная база, — пожал я плечами. — А теперь перейдём к моим вопросам. Кто вы такие и почему так быстро охренели при встрече с незнакомцами?

— Вы зашли на нашу территорию, с оружием в руках, — ответила француженка. — Ты ждал другой реакции?

— Я предложил решить дело миром, — вздохнул я. — Вам-то и надо было только показать мирные намерения. Но вы решили повоевать… Что же мне с вами делать?

— О чём ты с ней говоришь? — поинтересовался лейтенант Калымов.

— Да так, о ер́унде всякой, — ответил я. — Но скор́о пер́ейду к конкр́етике.

— Это ведь русский язык? — спросила Жизель.

— Твоя эрудиция вызывает у меня восхищение, — улыбнулся я. — А теперь поговорим предметно. Я могу гарантировать вам жизнь и свободу, но только при условии, что вы возместите нам понесённый ущерб и окажетесь полезными. С вас сейчас и шерсти клок не взять, поэтому я вижу в вас возможную пользу только в плане ценной информации. Дадите мне ценную информацию — я гарантирую вам, что мы оставим вас в покое. А если информация окажется сверхценной, то я всерьёз рассмотрю перспективу взаимовыгодного обмена.

— Я тебе не верю, — ответила на это Жизель.

— Нежелание сотрудничать приведёт только к тому, что мы получим интересующую нас информацию, но вы этого не переживёте, — пожал я плечами. — Так что воспринимай это как ультиматум.

— Право победителя, — вступил в разговор стоящий по соседству с Жизель француз.

Он был седовлас, сверхспособностей не имел, точнее, не проявил ничего такого в боевых условиях, комплекцию имел субтильную и вообще не выглядел как угроза.

— А ты кто такой? — спросил я.

— Антуан Дидион, — представился он. — Предводитель всех этих людей.

— Это очень плохо, что ты побоялся говорить со мной первым, — неодобрительно изрёк я. — Поэтому я буду вести переговоры с этой женщиной, а не с тобой. Итак, Жизель… Расскажи-ка мне, будь любезна, всё, что ты знаешь о текущем состоянии Марселя и его пригородов.

— Этот город мёртв, — ответила девушка. — Русская ракета не сработала, поэтому вспышка инфекции распространилась на все окрестности.

А вот это интересно.

— Там сейчас полно мертвецов, часть которых пришла из Италии, — продолжила Жизель. — Высаживаться и искать припасы там бессмысленно, поэтому вы зря пришли сюда.

— Хм… — хмыкнул я задумчиво. — Что же о других группах выживших на континенте?

— О каких выживших ты говоришь? — спросила она недоуменно. — Никого нет — вся жизнь только на островах.

— Тогда что здесь делаете вы? — поинтересовался я. — Я уверен, что вы здесь осели не за хорошей рыбалкой.

— Мы… — начала Жизель.

— Искренность, — предупредил я её.

— Мы хотели попытать счастья с Арсеналом Тулона, — ответил за неё Антуан. — Но это оказалось гиблым делом.

— Интересно, — произнёс я. — И в чём же гибельность этого дела?

— Высокая концентрация мертвецов, — ответил Антуан. — Даже вы, какими бы сильными себя ни считали, спасуете перед сотнями специализированных мертвецов. Мы больше не ходим туда, после двух провальных попыток.

— Что вас там интересовало? — спросил я.

— «Мистраль», — произнёс француз.

— О-о-о, — заинтересованно выдохнул я. — Небось, неработоспособный, раз он всё ещё там?

— Не знаю, — признался Антуан. — Но внешнее наблюдение показало, что вертолёты на месте, как и десантные катера. Скорее всего, там полно оружия и боеприпасов. Но узнать наверняка не получится, потому что этот корабль — гнездо мошенников.

Он сказал «arnaqueur», то есть «мошенник».

— Что за «мошенник»? — уточнил я.

— Ну… — Антуан нахмурился. — Быстрые мертвецы.

— А почему именно «мошенник»? — не понял я.

— Просто так сложилось, — пожал плечами Антуан.

— А как вы называете здоровых зомби? — спросил я.

— Мы зовём их «крепкими», — ответил он.

Он сказал «robuste», что и означает «крепкий» или «сильный». Не поспоришь.

— Что ты понимаешь под «гнездом»? — поинтересовался я.

— То, что там их минимум пятьдесят, — ответил Антуан. — Они убьют любого, кто взойдёт на палубу. А ещё там опущен трап, поэтому на корабль может подняться любое количество мертвецов с причала.

— А кроме корабля есть что-нибудь полезное? — спросил я. — Например, военная база или что-то вроде того?

— Другие корабли давно ушли и больше не возвращались, — ответил Антуан. — Но весь порт Тулона — это военная база. Так что, там точно есть, чем поживиться. Только вот проблема всё та же — слишком много мертвецов…

Меня в Тулоне интересуют не пушки и не боеприпасы. Этого у нас и так много, поэтому некритично. Больше я заинтересован в бронетехнике, которая должна находиться на борту. БТРы, пусть и французские, будут отличным подспорьем, если мы хотим добраться до Женевы быстро и безопасно. Это ведь, если мне не изменяет память, универсальный десантный корабль, причём очень резонансный…

— Камар́ад Ар́шанин, — обратился я по рации.

— Слушаю, — ответил тот.

— Вам известно такое судно, как «Мистр́аль»? — спросил я.

— Известно, конечно, — ответил старший мичман. — А что именно интересует?

— Бр́онетехника, котор́ая стоит на нём по штату, — объяснил я.

— Если память мне не изменяет с кем-то другим, то там должны вмещаться танки, БТР и БМП, — ответил Аршанин. — А что, где-то завалялся целый «Мистраль»?

— Если наши новые др́узья не вр́ут, — вздохнул я. — Похоже, нам пр́едстоит планировать спецопер́ацию по восстановлению истор́ической спр́аведливости.

— Похоже на то, — согласился Аршанин.

Поворачиваюсь к пленным французам.

— Господа, — обращаюсь я к ним. — Полученная от вас информация мною сочтена сверхценной, поэтому предлагаю по-быстрому совершить взаимовыгодный обмен, а затем разойтись, как в море корабли. Вас такое устраивает?

— Капитан, тут… — раздалось из рации.

— Что ещё? — спросил я.

— Тут на палубе кое-что, — ответил Аршанин. — Нужно твоё присутствие.

— Мы вер́нёмся к нашей беседе, — пообещал я Антуану и пошёл в сторону «Олифанта».

Признаки того, что происходит нечто необычное, я увидел ещё у трапа. На палубе стоял некий объект, светящийся солнечным светом. Когда я поднялся на палубу, этот объект развернулся ко мне.

— Ты кто такой? — спросил я.

— Ты мог бы и догадаться, — донёсся до меня мягкий низкий голос.

— Аполлон, — догадался я.

— Именно, — ответил он.

— И чего ты хочешь? — спросил я.

— Мне было обещано, что ты сможешь принести жертвы во имя меня, — ответил бог света. — Но ты корыстен, поэтому я должен буду дать что-то взамен.

— Тебя верно проинформировали, — улыбнулся я. — Чего именно ты хочешь и что именно ты можешь мне дать?

— Мне нужны приверженцы, — ответил Аполлон. — И жертвы.

— Это понятно, — кивнул я. — А взамен?

— Взамен я дам тебе вот это, — Аполлон провёл рукой по воздуху и на палубу рухнул золотой алтарь. — Этот алтарь посвящён Зелу.

— Мне кажется, что тебе было поручено передать его мне, — вздохнул я.

— Верно, — улыбнулся Аполлон. — Ты нравишься мне, актёришко. За это я дарую тебе своё благословение — сияй.

Он ткнул в меня пальцем и я буквально засветился солнечным светом, но это длилось не очень долго. Зато меня полноценно охватило ощущение необоримого могущества.