Мы отправились вечером, когда Титан Йодкейм уже клонился к самому закату. Телега была готова, на ней разместилось два стражника и возница.

— Тпру! Пошла! — приказал лошади бородатый человек в синих одеждах.

— Не хотел я отправляться на ночь глядя, — обратился ко мне старейшина, когда телега тронулась.

— А что так? — с трудом поборов зевок поинтересовался я. Мерное раскачивание повозки действовало слишком успокаивающе. Я провел рукой по лицу, чтобы взбодриться.

— Наша естественная кальдера образовалась в результате протемнения полога неведения, — провел экскурс в историю староста, — Здесь когда-то давно под землю ушел Пучеглаз Хомм, очень опасный и коварный Созерцатель. Ровное место его вхождения так и осталось более низким с углубленным дном в виде низменности. Местные говорят, что иногда видят, как по краям получившейся естественной арены стелется черный полог неведения. Поверхность ровная и напоминает такую же Кальдеру возле замка Феанот, но та образовалась в результате подземного таяния льдов, как утверждают дварфы. Проходчики дварфов пытались искать материалы и ресурсы в тех местах, но вскоре всю низменность заполнили оттаявшие хищные рыбы вострухватки. И шахтеры вынуждены были бросить свои богатства. "Так вот они значит, как называются", — подумал про себя я. Это стало последней запомнившейся мыслью.

Я сам не заметил, как задремал. Возможно, дело было в мерном покачивании повозки, а может быть место оказалось действительно спокойное.

Впервые за долгое время мне приснилась не стена и не замерзающие юноши, и даже не Хранитель. В полудреме ко мне начали приходить совершенно иные образы и воспоминания. Наверное наш разговор со старостой о нежити навеял их. Мне вспомнился наш поход за мощами героя древности. Тогда сам Император послал своего работника, чтобы он лично возглавил экспедицию. И так уж вышло, что я оказался в их числе.

В тот день многое шло не так. Мальчишка, что присматривал за лошадьми, не доглядел, и одна из них успела хапнуть пучок осеревшей травы. Обезумев, она умчалась в лес. Второй отряд с нами так и не встретился, видимо, что-то задержало их в пути. А еще мы спустились в могильник, не проведя разведку. Служитель имперской канцелярии проигнорировал мои ценные советы.

— И чтобы никакого зеленого света я не видел! — обратился он ко мне, когда мы спускались вниз по ступеням. Я кивнул.

С потолка капало, один из стражников оказался в вековой паутине, когда отвернулся, и тщетно пытался снять налипший на шлем слой. Наши факелы задрожали, потрескивая от спёртого воздуха. То и дело попадались разбитые статуи в возрасте… впрочем, не знаю я таких цифр.

— Уртарнат, посмотри, — указал Капитан Стражи, что сопровождал канцлера. Огромный, весь в оберегах, человек наклонился и, понюхав пол, издал тихий утробный рев.

— Чисто. Никто не вскрывал это место, — почти прорычал друид.

— Эллентис? — обратился Капитан к следующему участнику.

Имперский служитель Хотта склонился и изучил печати в полу.

— Закрыты. Это место не вскрывалось, — даже немного восторженно проговорил жрец.

— Охотник, как тебя там? Не важно. Иди посмотри, — Капитан небрежно махнул рукой. Я рассыпал порошок антимагии. А затем попробовал проверить наличие чудишь с помощью "Зари-2" устройство милхимиков.

— Еще бы кристаллом проверить, — встретился с недовольным взглядом писаря я, — но призраки точно здесь отсутствуют, — обратился я чуть громче ко всем присутствующим.

— Отлично, — служитель имперской канцелярии внес что-то в свои бумаги, — вскрывайте его немедленно!

— Может быть, не стоит? — обратился я к писарю. — Он опечатан уже много веков.

Солдаты замерли, не решаясь продолжить. Писарь махнул небрежно рукой, и тогда Капитан рявкнул:

— Чего замерли? Я здесь отдаю приказы! Или забыли, кто ваш командир? Так десять плетей каждому напомнят это мигом!

Солдаты засуетились. Один из них водрузил механизм исследователей на плиту и повернул его. Крышка более глубоких помещений поехала вверх.

— Я повторю — ваши опасения напрасны, охотник. Как только мы заполучим образец, сразу поместим его в сохраняющий раствор. Латус Исследователь Сухих Будет доволен, — потер руки служитель канцелярии. Внезапно из-под поднявшегося куба вырвался газ. Несколько нерасторопных стражников схватились за горло. Жрец Хотта, стоявший ближе всех, упал, скорчился и сразу почернел.

— Там газ, скорее! Маски милхимика! — рявкнул капитан, и стражники поспешили надеть их. Человек в оберегах залил в рот бездыханный настой и зарычал, превращаясь в медведя. В этом облике он был практически неуязвим.

— Она закрывается, остановите ее, — завизжал служитель канцелярии. Его оттащили назад стражники и поскорее надели маску.

Я, наблюдавший за всем этим, выбрал место и вонзил копье в узкую щель под камнем. Моя маска милхимика уже была на мне. С удовлетворением обнаружив, что плита застряла и перестала опускаться, я осмотрелся.

Из всего отряда уцелели пять воинов, чиновник, медведь, да капитан. Половина, все остальные стражники, как и Жрец Хотта, обратились в прах, и только кучки земли напоминали о них.

— Поднимайте ее, — приказал капитан.

Стражники нехотя подступились к плите и опрокинули ее в сторону. Под ней оказался скелет воина. Он лежал в строгой позе на спине. Меч покоился на его груди. Две руки лежали поверх него.

— Осторожно, не разбудите его! Уберите огонь подальше, — приказал имперский писарь. Стражники разложили факелы по периметру, и только сейчас я заметил, что вдоль стен стоят глиняные урны с костями умерших.

— Подденьте веревки под него. Ага, вот так, осторожно. Если он проснется, все пропало! — командовал капитан, а затем и сам. Я приподнял факел выше, осматривая стены. Здесь было древнее оружие — металлические копья, что так и не тронула ржа.

— Погодите, не поднимайте его! — сказал я, но меня снова проигнорировали. Шесть латников потянули за канаты, чтобы медленно извлечь древнего стража гробницы из могилы. И в этот момент он резко открыл глаза.

Два стремительных взмаха, и четыре стражника лишились голов. Капитан и другой мечник сделали шаг назад, выхватывая свое оружие. Урны вдоль стен начали взрываться; из них начали вылезать скелеты. Пол почти под моими ногами пробила рука нежити, пришлось отступить. Писарь сделал шаг назад и напоролся на копье, которое пробило его со спины. Один из мертвецов подкрался со спины из темноты.

Воин-медведь бросился в толпу, разметывая десяток, но был быстро окружен копьеносцами. Он страшно ревел под ударами, раз за разом прихлопывая и разбивая черепа никчемных противников. Но их было слишком много. Капитан стражи неистово отбивался от наседающих врагов. Несколько защитников гробницы схватили капитана и разорвали ему горло своими костлявыми руками. Мечник отступил в самый угол под натиском хранителя; даже мастер меча не справлялся с той мощью, которая обрушилась на него. Мечи скрестились и запели, разошлись, рассекая воздух. Он то и дело парировал удары, пока древний защитник могил не насадил его на свой меч.

Я разбивал всех мелких прислужников стремительным ударом копья в череп.

— Нужно уходить! — крикнул я медведю. Но где там! Окруженный и потерявший много крови, он не мог вырваться. Его раскаленная кровь заливала все вокруг. Она парила и была такой горячей, что казалось расплавит врагов, подступивших к нему. Она, как и грозный предсмертный рык, оставляла пар за собой.

Когда все было кончено, оставшиеся скелеты повернулись в мою сторону. Их копья были красны от крови, а щиты все еще дымились от попавших на металл капель. Древний хранитель положил оружие на плечо. Медленно и величественно он направился в мою сторону. Войско скелетов последовало за ним. Я пятился к выходу из могильника. Здесь стояла ванна с заготовленным сохраняющим раствором. Но попробуй уговори его сейчас лечь в нее. Он осмотрел сосуд и прошел мимо, двигаясь на меня.