Несколько суток прошло однообразно. Мы шли звериными тропами. Это пути передвижения животных, когда есть слабый просвет между деревьями, но ветки на уровне пояса, если спешился. Коней по этой причине приходилось иногда вести в поводу – извилистость тропинок, рыхлый снег и буреломы.

На третий день парнишка-проводник насторожился – тропу пересекала цепочка широких и длинных следов.

– Рисы, – сказал он только одно слово.

Я мало что понял и принялся за расспросы. По описанию, рисы – это тролли, такие массивные туши намного выше людей и с каплей мозгов. Силачи, зеленоватая кожа. Есть разные виды, отличаются по массивности и лохматости. Из оружия предпочитают дубины. Крайне малочисленны. Первыми сами не нападают, при условии, что к ним не приближаются и вообще не беспокоят. С кем-то из племён орков у них нейтралитет, с другими – война на истребление. Одиночных троллей-изгоев можно встретить в племенах орков. Нарваться на кочующее племя с детёнышами – то же самое, что нарваться на самку медведя с медвежатами – шансов выжить после такой встречи маловато.

По ходу, у нас были следы кочевников, и мы ещё час пережидали, опасаясь нарваться на пустом месте. Пусть подальше отойдут, а то мало ли что. Десяток бывалых воинов в размене на одного взрослого тролля считается хорошим результатом в пограничных войнах, а нас и того меньше…

Второй раз вынужденный перекур у нас произошел на пятый день пути. На снегу были отпечатки множества ног. Были следы сапог орков и обмотанных тряпками ног гоблинов. И не абы где, а тянулись вдоль тропы, по которой мы ехали.

– Опасно, – паренёк-проводник, как всегда, немногословен. – Сборный отряд. Это не племя. Эти в набег ходили…

– Ты-то сам не боишься в одиночку по этим лесам бродить? – спросил я, пока пережидали время.

– А чего мне бояться? – ответил паренёк. – Такие же одиночки-охотники не опасны. С ними иногда даже торговать можно. У нас от дедов уговор – не трогать друг друга без причин. Воины опасны, но глупы – следов не видят. Они нас и не преследуют, когда понимают, что идут за охотниками…

Парень не договорил, но я понял его основную мысль. Проводник поскромничал, однако и я не вчера родился. В глухой тайге один местный пятерых спецназовцев сделает. И поверьте, это не фигура речи, а факт. В кабацкой драке или в бою хороший охотник бесполезен, так же как бесполезно микроскопом гвозди забивать. Однако в своей стихии с ними мало кто может поспорить.

Что там за вопли от пьяных морпехов или грушников?! Научили вас, городских, разводить костёр на выходе – уже достижение. Ах, вам показывали, как снимать часовых, глупо дёргая их за коленки?! Ну, вы круты! Ух ты! А ещё вы умеете вылезать из-под закопанной плащ-палатки или прыгать с дерева! Я не спорю, вы хороши в лесу против лошков! А я говорю про лесовиков, которым ваши захоронки видны за тридцать метров. Братки, я же сам такой, с той разницей, что меня по мелочи учили не только в армии. Но по гражданке я гораздо больше узнал…

Помню поссал в тридцати метрах от стоянки, а меня дурак-ефрейтор за это прижал, дескать, а если бы я тут заснул? У тебя нюха нет, или ты будешь спать под каждым деревом в этом радиусе от лагеря?! Ну, да! Нужник должен быть в сотне метров от стоянки, и не по причине демаскировки, а просто потому, что навозная муха беспосадочно летит семьдесят метров[86]. Теория – это, конечно, хорошо, но практики она не заменит, и не тебе, городской, меня жизни в лесу учить…

Всё это промелькнуло у меня в голове за пару секунд. Мои слова стали следствием мыслей.

– Парень, как тебя зовут-то? Хватит называться проводником. Или у тебя вера какая-то, чтобы имени своего не называть?! Так назовись прозвищем… – высказался я наконец-то.

– Нюх, – ответил он мне.

Это не просто набор звуков местного языка, а его прозвище в переводе на русский.

– Нюх, думаю, что ты догадываешься, кто мы, куда идём и зачем. Я не могу ничего гарантировать на данный момент… Но если мне повезёт, будешь со мной? Не спеши отвечать, дослушай… Не слугой, вассалом, а доверенным человеком… Мне бы пригодились твои умения и навыки… Не отвечай сейчас… Потом скажешь, когда мы сами будем знать, как дела обстоят… Обещай, что подумаешь…

– Обещаю подумать… – произнес парень, и мы продолжили путь.

– Ты это… Не торопись строить планы… – Антеро отвёл меня в сторону, сразу после моего разговора с проводником. – Кто его знает, как всё обернётся…

– Старый, я всё знаю… Просто сам пойми, когда ещё так…

– Ну, с другой стороны, тоже верно. Ничего не обещал, но обнадёжил… – чуть подумав, ответил бродяга. – Ты, главное, сам не рассчитывай на успех. Быстро берём всё, что плохо лежит, и бежим…

Под вечер седьмого дня мы выехали на достаточно гладкую дорогу.

– Тут малые ворота, – коротко прокомментировал Нюх. – До больших ещё пять дней ходу…

– Привал… – подал я голос. – Осмотреться надо…

Смотреть, в общем-то, было не на что. Нюх ещё на подходе к воротам отчитался, что впереди лагерь человек на пятьдесят. Этакое противостояние: со стороны ворот их налётом не взять, но и им не взять ворота в скале. Своего рода лагерь блокирования, и не более того…

– Ну, вот и доехали, – без предисловий начал Антеро, как только мы уединились от остальной массы. – Что делать будем? Там два десятка в карауле…

– Поедем внаглую…

– А если не проедем?

– У меня магия есть на десяток человек… Если повезёт, то и семнадцать положу, но тут как карты лягут…

– Уверен?!

– Десяток гарантирую, а дальше – как пойдёт… Главное, чтобы ворота открыли, а то там под ними и ляжем…

Когда я говорил про магию, то уповал на ружьё. Кто не в курсе, то дробью с десяти метров любую кирасу продырявит. Мушкеты на дымовом порохе свинцом доспех пробивали, а чем ружьё-то хуже? Даже лучше: перезарядка не два выстрела в минуту, а на сколько скорости рук хватит и выдержки…

Вроде бы всё сам себе обосновал, но нахожусь на стрёме – из меня стрелок, как из дерьма пуля. Я больше рассчитывал на борзоту…

Мы почти добрались до ворот Малого пути, но на этом удача покинула нас. Нарвались на пост охраны. Спасибо Нюху, вывел чисто: обогнули основной лагерь и, по сути, упёрлись в охранение ворот, что по вечерним сумеркам вовсе неплохо. Крайний пост от ворот Малого пути. Лучше бы было только до них самих прокрасться, но и так неплохо.

– Кто такие?! Откуда?! – завопил кто-то из встречающих.

– А сам-то кто такой, чтобы спрашивать?! – веско ответил Антеро.

– Не твоё дело, оборванец! Парни! Тут нарушители! – закричал дружинник.

Вот мерзость! До ворот ещё триста метров. Вдалеке играет отблесками пламени костерок для охраны. Поле, выкошенное от травы и мелких деревьев. Укрыться вроде негде, но «жопка жим-жим», мало ли где арбалетчик засел.

– Сэр Ваден! Позвольте мне с ними решить! – официоз от бродяги для поднятия нашего статуса – это заранее оговорённая фраза.

– Кто такие?! – издали проорал кто-то, осторожно подходя к нам.

Пока ещё нас не пытаются обложить, но нервозность от встречи у всех чувствуется. Восемь на дюжину, по докладу Нюха. Расклад не в нашу пользу, но могло быть и хуже.

– Ты сам-то кто такой, чтобы спрашивать?! – басом валил Антеро, взяв роль заводилы при именитом дворянине.

– С тобой, швалью, разговаривает десятник графа Илмара! Ещё мне всякая шелупонь без гербов и флагов будет голос повышать! – орал издали кто-то.

Насчёт флагов – это он в точку, ну нет у нас при себе какой-либо тряпки. Сюрко на нас с Антеро войск короля, наверно, поэтому с нами ещё до сих пор разговаривают…

– По какому праву вы нам путь преграждаете?! – давил солидным голосом бродяга.

– А кто вам преграждает путь?! Просто формальность! Назовитесь! – кричал издали кто-то в сумраке вечера.

Пока Антеро и незнакомец из полумрака пытались друг друга перекричать, обстановка вокруг нашего отряда накалялась. Нас постепенно начали обходить с краёв. Не удивлюсь, что уже кто-то побежал в сторону основного лагеря, если не подали знак каким-то другим способом.