Зинаида, немало повидавшая на своем веку, еле сдержала позывы. Взяв себя в руки, она выкрикнула:

— Вы что творите, гады!

Зэки поедавшие внутренности своего сокамерника резко повернули головы на звук ее голоса. Один из них ощерился, выронил из рук кусок мяса и, рыча, кинулся на дверь камеры. Послышался глухой стук, и Зинаида Петровна быстро отдернулась назад. Зэк протянул руку в отверстие в двери и пытался дотянуться до надзирательницы.

— Что за хрень происходит? — только и смогла сказать Зинаида.

Она хотела схватить руку зэка и запихать обратно, но теплая вязкая кровь на его руке никак не давала ухватиться за нее и постоянно соскальзывала. Тогда Зинаида ударила дверцей кормушки по руке в надежде, что зэк от боли засунет руку обратно, но он словно не чувствовал боли. Она саданула кормушкой сильней, послышался хруст кости, но зэк продолжал с остервенением тянуться к своей добыче.

Вскоре из соседней камеры послышались глухие удары и крики:

— Выпустите! Выпустите!

Зинаида приоткрыла кормушку и заглянула в камеру. Прямо в окошке показалось лицо перепуганного зэка. Он орал как резаный:

— Он хочет сожрать меня!

— Кто? — выкрикнула надзирательница прямо в лицо заключенному.

Но зэк не успел ответить, и Зинаида увидела, как другой заключенный, похожий на труп, с диким рыком повалил живого и вцепился ему в шею. Тот заорал, и из его вен брызнула кровь.

Зинаида рывком закрыла дверку кормушки и с выражением полного ужаса побежала на пост охраны. Дмитрич последовал за ней. На всех постах раздались три продолжительных звуковых сигнала, означающих «Общая тревога». Сигнал тревоги застал врасплох надзирательницу и ее напарника. На секунду они остановились и огляделись по сторонам. Сердце заколотилось сильнее. Зинаида трясущимися руками пыталась открывать отделительные решетки в коридорах режимного корпуса, но с каждым разом у нее получалось все хуже и хуже. Дмитрич с опаской озирался и нервно постукивал ногой, когда видел, что Зинаида не может справиться с замком на очередной двери и предлагал ей свою помощь.

— Ага, щас прям, так я тебе и дала ключи, — с недоверием выпалила надзирательница.

Наконец добравшись до лифта, они с Дмитричем спустились на первый этаж и заскочили в помещение дежурного помощника начальника следственного изолятора, сокращенно ДПНСИ. Это был мужчина сорока пяти лет, среднего роста, темноволосый с густыми усами. В его кабинете все стены были завешаны экранами, транслировавшими картинки с камер видеонаблюдения.

— Петрович, ты уже в курсе, погляжу?

— Еще бы, я в ах...е, — сказал дежурный Андрей Петрович, тыкая пальцем в телевизионные экраны.

— Ты сигнал тревоги включил?

— Ну а кто ж! Тут такое творится, глянь.

Зинаида беглым взглядом пробежалась по экранам телевизоров пытаясь понять, насколько все плохо в тюрьме. Брови на лице надзирательницы поползли наверх, когда она увидела, что творится внутри камер.

Там было сплошное месиво. Одни заключенные разрывали на части других заключенных. Везде слышались душераздирающие крики, от которых мурашки бежали по спине и волосы становились дыбом.

— Начальник в курсе? — выпалила Зинаида Петровна.

— Не могу ему дозвониться.

— Ладно, давай еще пытайся и вызывай конвой, — скомандовала надзирательница.

Пока дежурный вызывал вооруженный конвой и пытался дозвонится по внутренней связи начальнику СИЗО, Зинаида Петровна решила, что ей тоже не помешает вооружиться. Совсем недавно приняли закон, разрешающий сотрудникам ФСИН в свободное от службы время носить при себе оружие. Ее пистолет Макарова в данный момент находился на контрольно-пропускном пункте. Каждое утро Новикова сдавала свой ПМ на временное хранение младшему инспектору на КПП, он выдавал ей жетон, а оружие запирал в шкафчике. А вечером, перед уходом домой, надзирательница забирала свой ПМ обратно. Она сунула руку в карман и проверила на месте ли жетон, когда поняла, что он на месте, Зинаида вздохнула с облегчением.

— Дмитрич, ты будь здесь с Андреем Петровичем, а я за пистолетом, — сказала надзирательница и тяжелой поступью потопала по коридору.

Преодолев безлюдный коридор, она спустилась по лестнице на КПП. Младшего инспектора на месте не оказалось. Поняв, что промедление смерти подобно, Зинаида Петровна открыла шкафчик, не дождавшись сотрудника КПП. Нацепив на себя кобуру, она вернулась к дежурному.

— Ну что, ты доложил начальнику?

— Трубку не берет.

— А конвой?

— Уже в пути, сказали, через пять минут будут.

— Тогда я к начальнику, — запыхавшись, сказала Зинаида и вышла от дежурного.

Поднимаясь по лестнице, надзирательница услышала шаркающие шаги сверху и странное гортанное рычание. Она подняла голову и увидела своего сослуживца, того самого младшего инспектора КПП, который почему-то шатался по второму этажу, а не сидел у себя на КПП.

— Володя! Где тебя носит? — спросила Зинаида Петровна.

Тот смотрел на нее своими мутными глазами. Посеревшая кожа была покрыта трупными пятнами. Вены синюшного цвета растекались по всему телу. Губы почернели, а изо рта текли темно-бордовые слюни.

Двигался сослуживец неестественно, волоча за собой ноги. Он зарычал и бросился на нее, придавив к стенке на лестничной площадке между этажами. Справиться с надзирательницей было не так-то просто, при ее-то двухметровом росте. Ходячий труп доходил ей лишь до подбородка. Он вцепился в нее своими ледяными руками и пытался добраться до шеи, клацая зубами. Зинаида Петровна схватила сослуживца и боевым приемом завернула ему руку за спину, прижав его всем своим телом к стене. Ходячий труп уперся лицом в стенку и продолжал рычать.

Она была в замешательстве, что с ним теперь делать? Чтобы связать буяна, нужны были наручники, а она, как назло, забыла их с утра прицепить к набедренному поясу.

— Да успокойся ты, — пыхтела Зинаида, прижимая труп.

Она чувствовала холод от его тела. Она не могла понять, живой этот человек или нет? Ну раз он холодный — значит, покойник, а покойник ходить не может. А раз он ходит, отсюда вывод, что скорее он живой, чем мертвый.

Ходячий труп все яростнее вырывался из плена надзирательницы. Силы ее покидали, она устала держать сослуживца, отпустила его и резко отошла назад. Он развернулся и снова пошел на нее.

Зинаида выставила перед собой пистолет и предупредила:

— Стой! Или я буду стрелять.

Но сослуживец не слышал ее, в данный момент его интересовало лишь одно — утолить голод, так мучивший его.

Зинаида выстрелила в ногу. Пуля вошла в плоть, на штанах образовалась рваная дыра, но сослуживец даже не заметил этого и продолжил идти на нее. Послышался еще один выстрел и пуля попала в живот. Белая рубашка моментально пропиталась темно-бордовой жидкостью, но сослуживец продолжил идти на Зинаиду как ни в чем не бывало.

Надзирательницу затрясло. Руки предательски задрожали. Она видела такое впервые, чтобы человек после двух ранений продолжал идти, даже не замечая их.

— Что с тобой не так? — испуганно закричала Зинаида.

Она медленно отступала назад. Ей срочно нужно было принимать решение, и она его приняла. Последовал еще один выстрел. Пуля попала в голову. Сослуживец упал вниз лицом и больше не шевелился. Зинаида облокотилась на стенку и посмотрела на труп. «Я убила человека! — пронеслось у нее в голове. — Меня посадят!»

Страх сковал ее движения. Еще с минуту она стояла не в силах двинуться с места. Наконец из ступора ее вывел звук на этаже.

Зинаида шла по стеночке второго этажа не помня себя. Она собиралась с мыслями. Что происходит? Куда я попала? Может, это сон?

В кабинете начальника послышался шорох и гортанное рычание.

— Ну вот опять, — Зинаида замерла и уставилась в дверной проем. Вскоре из него показался ее начальник, вернее сначала выплыло пузо, затем уже он сам. Лицо все перепачкано кровью, изо рта торчит кусок мяса и покачивается из стороны в сторону, разбрызгивая капли крови. Начальник медленно повернулся к Зинаиде. Его мутные глаза несколько секунд разглядывали надзирательницу. Руки непроизвольно дернулись, и он медленно пошел на нее.