В ответ лишь стон. Противный, жалостливый. Сиила натужно улыбается. Знает она таких клиентов. Обожают, когда над ними доминируют. Сиила таких не любит больше всего. Разве сильный мужчина может получать удовольствие от того, что его унижает слабая женщина?

Сиила подходит к человеку, начинает массировать его костлявые плечи. Да… такого убить проще… Она достаёт длинную шпильку, размахивается и… остриё замирает в миллиметре от шеи.

— Не могу… — Она падает на колени, прикрывает глаза ладонью. — Я не могу… не могу…

— Похвально, — раздаётся холодный голос за спиной.

Сиила вздрагивает, оборачивается. Перед ней стоит… клиент. Тот самый красавчик. Она непонимающе переводит взгляд на того, кто лежит перед ней, и наконец-то замечает. Другой! Это другой человек! Первый лежит на своих руках. Сначала она думала, что он просто… щупает себя, но теперь увидела наконец путы вокруг запястий. Сиила медленно встаёт, заглядывает в лицо того, кого только что не убила, и… выдыхает, не в силах сказать ни слова.

— Узнаёшь?

Ростовщик Шапаш собственной персоной. Здесь. Голый, связанный, с кляпом во рту.

— Я… я…

Голос приближается, но Сиила не в сила обернуться. Ей страшно.

— Ты хотела убить меня — незнакомого человека, который тебе ничего не сделал. Просто чтобы спасти свою шкуру.

— М… меня заставили…

Он будто не слушает её, продолжает:

— Но получилось всё наоборот. Ты спасла себя тем, что убивать передумала. Хоть и добавила мне хлопот. Было бы намного проще свалить всё на тебя, красавица.

От слова «красавица» ноги Сиилы подкашиваются не только от страха. Она еле сдерживает удивление на такую реакцию своего тела.

— Не убивайте… Прошу…

— Кого? Тебя? Или его?

Сиила понимает, что её не устраивает ни то, ни другое. Если убить Шапаша, то вину точно свалят на неё.

— Н… никого… Прошу… Отпустите…

— Я могу просто уйти.

— Нет… З… заберите его с собой… прошу…

— А что мне за это будет?

Издевательский, пугающий, но такой возбуждающий голос совсем близко. Она чувствует его запах… Запах мускуса и каких-то цветов. Его дыхание тоже близко. Ноги становятся ватными, а дыхание учащённым.

— Что захотите…

Тело её не слушается. Рука сама подцепляет шёлковую лямку, оголяя белоснежное плечико. Пусть он делает с ней что хочет. Прямо здесь. Прямо сейчас. Перед связанным и одним из самых влиятельных людей Аббатства. Это безумие её лишь возбуждает. Ах, а этот запах… Этот голос…

К её огромному разочарованию, человек за спиной поправляет платье, не давая ему упасть на пол.

— Шапаш больше не побеспокоит тебя. Он никого больше не побеспокоит. Но с тебя должок. И в одном ты права — я получу от тебя всё, что захочу.

Возбуждение мгновенно проходит. А вместо него Сиила ощущает всепоглощающее давление со всех сторон. Давление величия, могущества! Она чувствует себя беззащитной рыбкой в огромном океане с миллионами акул. И вот сейчас самая сильная и самая большая акула нависла над ней… обратила внимание на мелкую рыбёшку…

— У тебя больше нет долгов ни перед кем, Сиила. Только передо мной. Теперь ты моя. Но, несмотря на это, я готов тебя простить и отпустить. Или же дать выбор. Ты же хочешь быть моей?

Она кивает.

— Умничка. Теперь ты под моей защитой. Продолжай работать в «Праздном Доме». Хорошо работай. Старайся. Расти. Стань здесь моими ушами и глазами. Запоминай всё, что услышишь. Старайся услышать как можно больше. И тогда ты будешь вознаграждена. Мы ещё встретимся…

Никогда Сиила не слышала такого голоса. Никогда ещё ей так сильно не хотелось кому-то подчиняться. Подчиняться самому…

…Богу?

Давление пропадает, и Сиила резко оборачивается, но… за её спиной уже никого нет. Снова поворачивает голову и видит… что нет и ростовщика Шапаша.

Насвистывая, гуляю по ночному Аббатству. Всё прошло намного лучше, чем в первый раз. Я уже знал, где и что будет в доме ростовщика. Не стал встречаться с ним, не стал с ним болтать. Никто меня не видел, никто не знает, куда пропал Шапаш. Никто не знает, кто обокрал его. С таким же успехом можно сказать, что он просто сбежал, захватив с собой всё добро. Я даже оставил несколько следов, указывающих именно на это.

«С эльфийкой вы неплохо придумали, мастер. Пафосно, как мы и любим. Девка не знала, бояться ей или наброситься на вас и изнасиловать».

Игнорирую Костю… В заметках Шапаша я нашёл много полезной информации. В том числе о Сииле из «Праздного Дома». Хозяева заведения давно хотели себе эту красотку, но та отказывалась. Поэтому её сначала вогнали в долги, а потом попытались сделать убийцей. Это похуже, чем отобрать паспорт у гастарбайтера, приехавшего на подработки в другую страну. Ух и мрази же в этом Аббатстве. А с виду такие все цивильные.

Кстати, о мразях… Я вроде бы и дал ей выбор, а она сама согласилась мне служить, но не сильно ли я распылил на неё свою королевскую волю? Это, конечно, не магия разума, а демонстрация силы…

А, ладно. Будем считать, что я нормальный мужик. А девочка просто падка на сильных мужчин.

Так, ладно, подышали свежим воздухом, а теперь можно и возвращаться к развлечениям. Сиила же не виновата, что я отказался от её услуг. Теперь главное — не нарваться…

«Мастер, она близко».

«Знаю…»

«Хитроухая мерзавка не прошла через временной цикл. Умеет пользоваться кнутом. Знает про будущее то же самое, что и мы. Мастер, меняемся».

«Справлюсь без тебя».

«Мастер. Это для меня важно».

Думаю полсекунды, усмехаюсь.

«О, да неужели? Забыл? Мы не союзники и не друзья. За пятьсот лет жизненных сил».

Костя хрюкает.

«Моя школа. Я не могу вам передать жизненную силу, но… могу дать кое-что получше».

«Тик-так, Костя. Она близко».

«Как насчёт знаний об одном плетении восьмой ступени?»

«Десятой».

«Да я и не знаю особо таких плетений».

«Врёшь. Плетение связано с какой-то обителью бледной зимы и объятием матери».

«Так-так-так. Кто-то залез глубже, чем я планировал».

«Ага. В общем, как хочешь. На нет и суда нет. Говоришь, кнут — это цель твоей жизни?»

На этот раз думает Костя.

«Мастер, вы не понимаете. Я не хочу делиться знанием не потому, что это такая страшная тайна, а чтобы лишить вас соблазна использовать это плетение. Поверьте, даже если у вас и получится — вы не выдержите. Эта сила разложит вас на молекулы. А это противоречит моим интересам».

«Обещаю, что использую его, только если буду подыхать и захочу уничтожить всё вокруг».

«А, ясно… Вы не знаете, как работает это плетение».

«Не особо…»

В голове Кости я нашёл только фрагменты названия этого плетения. Школа Бледной Зимы… Объятие матери. Чёрт знает, какой матери и зачем она кого-то обнимает.

«Ладно, мастер. Ваша взяла. Разбирайтесь с ней сами. Ишь чего захотел! Плетение десятой ступени ему…»

Хм, это не так должно было сработать. Пожимаю плечами. Проиграл так проиграл.

«Ладно, давай восьмой ступени».

«Не-а. Надо было сразу соглашаться. Я передумал. Пожинайте плоды своего упрямства, мастер».

Эльвину я чувствую намного раньше, чем вижу. Силуэт проявляется справа, в тени. Но я не показываю вида, что знаю о ней, спокойно иду дальше, посвистывая. Сам же напрягаюсь, как струна, захожу за угол, накидываю на себя капюшон, замедляю время…

Тысяча триста пятьдесят лет спустя

Два неизвестных существа переговариваются на неизвестном языке, разглядывая величественный и древний монумент прошлой эпохи. Он далеко от них — возвышается посреди пустыни. Город вокруг давно превратился в пыль, но монумент остался цел. Женщина и мужчина гуманоидной расы сошлись в смертельном бою. Создатели монумента старались в камне выразить исходящую от фигур силу. Каменные отростки, похожие на разряды молний, расходятся от них во все стороны.

— Они сражаются, — констатирует первое существо.