Ее руки прошли сквозь бетон так, как будто тот был туманом.

Лицо и конечности биолога тут же скрылись внутри стены. Было ощущение, что до этого он плавал на поверхности кастрюли с молоком, а теперь его кто-то дернул в глубину.

– Есть! – крикнули с той стороны стены.

Медики тут же ломанулись из класса. За ними поспешила директриса и остальные.

– Я смогла? – тихо спросила Нина.

Вика взглянула на нее. У девушки две кровавых струи стекали по подбородку. Глаза ее закатились, и она начала падать. Вика постаралась подхватить ее, но соседка была явно в другой весовой категории, так что ей только удалось задержать падение и не дать голове сильно ударится о пол.

– Врача! Врача! Ей плохо! – закричала она.

В класс тут же забежали двое в белых халатах.

Один надел стетоскоп и прижал его к груди Нины. Второй раскрыл чемодан с кучей ампул.

– Первый пульс нитевидный. Второй приглушенный, почти отсутствует. Лидокаин!

Второй тут же выхватил какой-то странный пистолет, вставил в него нужную ампулу и разрядил ее в шею девушки.

Вику кто-то оттащил подальше. Она обернулась: это был историк.

– Не мешай. Они пытаются ее спасти.

– Это я виновата? Она что, умирает?

– Нет. Просто потратила слишком много сил. Не вини себя. Уверяю, она выживет.

Вбежали еще люди в белых халатах с каталкой. Нину положили на нее.

Где-то по коридору прогрохотала еще одна, на которой, скорее всего, везли в реанимацию учителя.

– С дороги! – крикнул врач.

Вику отпихнули в сторону и мимо быстро провезли Нину. Лицо у нее было смертельно бледное.

– Это я… я ее заставила… – с ужасом сказала Вика.

– Мы спасли человека. И подругу твою подлатают, не бойся. Давай лучше думать, как мы теперь объясним это твоим горячим одноклассникам, – вздохнул историк.

Когда они вернулись на третий этаж, Олег Александрович остался в коридоре:

– Мне кажется, будет лучше, если ты пойдешь одна.

Нервы Вики были натянуты, как струна. Она совершенно не понимала, как и что ей говорить остальным.

Она постучала в дверь:

– Это я.

Послышался звук, как будто кто-то вынул гриф, и она смогла войти внутрь.

На нее смотрели все.

– А где Нина? – с угрозой в голосе спросил Саша.

– Она спасла биолога, но ей стало плохо. Ее увезли в реанимацию.

Наступила гробовая тишина.

– Врешь! – крикнул кто-то.

Вика вздрогнула.

– Ты на их стороне! Я поняла! – заявила Лика. – Все эти оговорочки! И в лазарете она дважды была, хотя туда никого не пускают, и прощаются ей любые нарушения – по ночам шастает как хочет, и знает она всегда больше всех, и сейчас вызвалась, чтобы выгородить директрису. Сопроводила Нину к ним в лапы, а сама к нам вернулась врать.

– Да нет же… – растерялась Вика и попыталась найти глазами Влада или Аркадия, чтобы те подтвердили.

– Она, наоборот, меня лечила! Если бы не она, я бы из лазарета не вышел! – крикнул Коля.

– Вот-вот! Доказательство, что она с этими коновалами заодно! – зло сказал Саша.

– Дверь! Держите! Она привела этих! – крикнул Сергей.

Вика обернулась. Оказывается, пока все отвлеклись на нее, этим воспользовались спецназовцы. Они уже забегали в спортзал, выставив перед собой щиты и дубинки.

Вот теперь ей точно никто никогда не поверит и не простит. Вика только сейчас наткнулась взглядом на Белку и увидела и в ее глазах недоверие.

Мысли понеслись галопом, и время замедлилось.

С точки зрения Белки все тоже выглядело странным. Вика же сама призналась, что встретила в лазарете директрису, общалась с ней, но при этом лечила больных и вернулась в номер совершенно спокойно без последствий. Если подруга имела договор с Агнией Михайловной, то спокойно могла решить, что и Вика заключила нечто подобное.

Это все было ужасно несправедливо! Она теперь будет чужой для всех. Нужно было что-то делать.

Мысль промелькнула, как молния. Вика ее еще толком не успела осознать, как крикнула максимально жестким и командным тоном:

– Белый! Прогони их прочь!

В зал успело к этому времени забежать только четверо, и сейчас в них словно врезался невидимый КАМАЗ. Щиты им не помогли от слова совсем. Всю четверку и тех, кто шел за ними, просто вынесло прочь через распахнутые створки.

Сергей тут же подскочил и опять запер двери на гриф.

По ту сторону в коридоре раздавалась шумная возня, но вроде к ним больше никто не ломился.

Вика обернулась.

Все опять смотрели на нее. Влад и Аркадий с восхищением, а Белка – выпучив от удивления глаза.

– Теперь вы не думаете, что я с ними в сговоре? Этого они мне уже никогда не простят, – сказала она тихо.

Все молчали.

– Мощно, – сказал Аркадий. – Харе, ребят. Что вы тут за инквизицию устроили?

Влад молча подошел и встал у Вики за плечом.

– Хорошо, что с пятой попытки ты сообразила, что делать, – сказал он шепотом, – а то у меня уже силы кончались.

– Эй, ты чего? Она же не из наших… из этих, мажоров, – сказал Саша.

Аркадий подошел и встал рядом с Владом.

– Нет больше наших и ваших. Мы все должны быть вместе, иначе нас эти по стенке размажут, – сказала Белка, распихивая всех плечами. Она подошла и встала перед Викой.

К ней тут же присоединился Коля. Затем Микаэла.

– Ладно, Санек… забей, – Серега хлопнул Сашу по плечу, – ошиблись мы. Никакой она не предатель.

Общее напряжение как-то тут же спало. Саша вздохнул, отошел в сторону. Лика хоть и сверкала глазами в сторону Вики, но промолчала.

– Народ… а делать-то, что будем? – спросил Султан. – Не вечно же здесь сидеть. Жратвы тут и в самом деле нет. Да и пить хочется.

– Нужно выяснить, что кто умеет, – предложил Влад, – тогда можно скоординировать усилия и понять, как дать им отпор и заставить с нами считаться. Тогда мы сможем диктовать условия.

– Точно! Дело говоришь, – воскликнул Султан. – Вот я, например, могу иллюзии делать.

– Фокусы, что ли? – переспросил Сергей.

Султан щелкнул пальцами, и рядом с ним возник стол с большим блюдом с фруктами.

Сергей подошел, попытался взять абрикос, но его рука прошла сквозь блюдо.

– Иллюзия… – улыбнулся Султан.

– А я… постоянно вижу какой-то другой мир. Как фон, когда глаза закрываю. Я уже поняла, что это Прага, но какая-то другая. Там люди чудаковато одеты, паромобили по улицам катаются…

– Очень полезно, – хихикнула Лика. – А чем это так пахнет?

Вика только тут ощутила странный аромат в воздухе. Вроде как сладкий, но при этом немного неприятный и химический.

– Это что… газ? – удивленно спросил кто-то, но Вика уже не смогла понять, кто именно. Мир поплыл перед ее глазами. Она ощутила, что падает, и все вокруг погрузилось во тьму.

Сознание возвращалось медленно. Она словно продиралась сквозь мутный кисель, который склеивал и тело, и веки, и мысли. Невозможно было думать и шевелиться. Наконец, ей удалось открыть один глаз.

Через несколько минут мир приобрел резкость, словно проявившись из тумана, но не явил ничего интересного: только высокий белый потолок с какими-то трубами.

Спустя еще какое-то время она справилась со вторым веком, и картинка обрела трехмерность.

Мысли расползались из головы, как пугливые мыши. Как Вика ни пыталась поймать хоть одну – ничего не удавалось. Она вроде как проснулась, но при этом продолжала спать наяву и не имела никакой возможности повлиять на сновидение.

Спустя еще несколько минут Вика смогла повернуть голову.

Она лежала в достаточно просторном зале. Рядом стояли еще койки, и на них тоже кто-то лежал. Целые ряды кроватей.

С большим трудом она узнала спортзал. Уже то, что она вспомнила это слово, было большим успехом.

Руки того, кто валялся рядом, были пристегнуты к металлическим поручням на койке толстыми кожаными ремнями. Ноги тоже. Рядом стояла стойка с капельницей, из которой тянулась прозрачная трубочка к локтю.