— Давай попробуем завтра, — предложила я, понимая, что время в нашем случае имеет вес.

Тоннеля уселась на землю, обхватив голову руками, и замерла.

— Я тоже переживаю, — заняла я место рядом с ней так, что наши тела соединились боками, — но это сейчас верное решение. Ночь – не лучшее время для людей, которые ничего не смыслят в ночевке в лесу. И как ты будешь себя чувствовать, зная, что в паре километров нашему другу плохо, а ты ничем не в силах помочь.

— Не уверена, что, находясь рядом, смогу помочь, — вздохнула она и потерла лицо руками.

— Ты права, Цветная, я думала, что будет проще, но не понимаю, куда идти, — ее лицо исказилось от бессилия и усталости. Признавать поражение всегда тяжело, хочется до последнего сопротивляться, но, проблуждав по лесу не один час, мы должны были вернуться, пока еще знали куда. Я надеялась, что с Виталиком хоть что-то прояснилось, и ребята справляются. Как же я ошибалась.

После того, как решили вернуться, нас ждал еще один неприятный сюрприз: мы ходили кругами. От постоянных неудач сводило нутро, но мы настойчиво шли, обе уверенные в том, что дорога верная. В глазах начало темнеть, и нервозность повысилась. В запасе оставалось около получаса, когда солнце покинет нас, и ночь сменит день. Тогда придется остаться там, где будем, ведь плутать в темном лесу удовольствие не из приятных.

В рюкзаке лежали нетронутые бутерброды, о которых мы совершенно забыли, и когда сумерки опустились на лес, я устало облокотилась о ствол одного из деревьев, понимая, что обе миссии были провалены нами. Хотелось реветь, кричать и злиться, но теперь эти чувства могли воплотиться в огонь, который мог стать непредсказуемой стихией.

— Ты поосторожней, — предупредила Юля, видевшая последствия, — вряд ли я смогу быть антидотом. По крайней мере пока, — подняла она палец вверх.

Не знаю, сколько часов прошло на самом деле, но мои силы нуждались в допинге. Раскрыв рюкзак, достала припасенную еду и протянула Тоннеле.

— Что делать будем? – спросила она, откусывая хлеб с колбасой.

Я озиралась, но теперь видела и того меньше.

— Может, запустишь пылающий шар? – предложила она.

— И что это даст? Лишь возможность пожара из-за близости деревьев.

— Тихо, — напряглась Тоннеля, вслушиваясь в звуки.

Я последовала ее примеру. Для большего эффекта закрыла глаза, чтобы настроить одно из чувств по максимуму, и явственно услышала чье-то присутствие.

— Волки, — озвучила свое предположение Тоннеля, и я резко открыла глаза.

— Думаешь…

— Это волки, Цветная, смотри, — указала она куда-то перед собой, и меня окатило страхом.

Мгновенно вскочила, судорожно соображая, что делать дальше, пока они подходили ближе, окружая своих жертв в кольцо.

— Юля, — вырвалось у меня как-то слишком жалобно.

— Ты же огненная, Цветная, чего скулишь? – она нащупала под ногой какой-то камень и зажала его в ладони, прижимаясь спина к спине, ведь животные были повсюду. – Стрельнешь пару раз и все – разбегутся. Лия! Ну же!

Я силилась произвести хоть что-то, напоминающее вчерашнюю вспышку, но словно переклинило.

— Если хочешь подпустить их поближе, то они совсем рядом, я бы посоветовала поторопиться. Не думаю, что, вцепившись мне в горло, он отпустит, как только почувствует холод. Лия!

Абсолютно ничего не выходило, а потому, схватив лежавшую неподалеку палку, я намеревалась воспользоваться хотя бы ею, если придет нужда.

— Ай, — одернула ладонь от меня Тоннеля, и я поняла, что конец палки в моей руке горит.

— Типа факел? – насмешливо спросила Юля, не отводя взгляда от одного из волков, который выбрал ее в жертву.

— Я просто так не сдамся, — неизвестно откуда она вытащила нож и выкинула лезвие. – Жаль будет вот так помереть, да, Цветная?

— Ага, — согласилась я, не до конца понимая смысла сказанных ею слов. Палка была зажата в моей руке нужной стороной: огнем к неприятелю. Я видела в кино, когда нападают дикие звери, люди машут перед ними горящей веткой. В вымышленном мире это срабатывало, а что до реального?

Не выпуская из поля зрения троих, я понимала, что их здесь явно больше, и не факт, что все видны глазу.

— Юля, может, им отдать бутерброды?

Она расхохоталась. Даже на краю гибели Тоннеля не теряла чувство юмора.

— Думаешь, за колбасой пришли? – съязвила она. – Цветная, что за наивность. В тебе пятьдесят пять килограммов мяса, ну плюс – минус, думаешь, им сервелат нужен?

Я поняла, что сморозила глупость, и тут словно что-то толкнуло вбок, я покачнулась, но выстояла, чувствуя, что спину больше никто не прикрывает. Тоннеля! Резко повернувшись, я увидела то, от чего волосы встали дыбом. Огромный волк придавил ее своим телом.

— Неееет, — заорала я, как сумасшедшая, делая выпад в их сторону.

Ничего не стоило ему вцепиться в неприкрытое горло жертвы, но отчего-то он не делал этого. Впечатав горящую головешку в бок животного, я в замедленной съемке наблюдала, как он взвизгнул и отскочил.

— Вставай, — дернула я за руку подругу, помогая подняться, но она словно была оглушена.

Заслоняя ее своей спиной, я махала палкой вправо-влево, сражаясь в бою, где призом были наши жизни.

— Цветная, — позвала Тоннеля, и голос показался каким-то странным.

— Ты ранена?! – дошло до меня.

— Нет, — отринула она мое предположение. – Я их чувствую.

— В каком смысле? – мои округлившиеся от страха глаза почти не моргали, переводя взгляд с одной особи на другую, а рука не переставала совершать движения в воздухе.

— Постой, — Тоннеля немного потянула меня назад, призывая перестать, и собралась выйти вперед без какого бы то ни было оружия.

— С ума сошла?! – откинула я ее рукой назад, не давая возможности сделать глупость.

— Они не тронут! – настаивала Тоннеля, и я решила, что удар о землю принес ей сотрясение мозга.

— Голова кружится? – отчего-то кричала я, будто мы были не в тихом лесу, а на работающем заводе.

— В порядке, — не согласилась она, делая несколько шагов в сторону от меня.

— Юля, не надо! – пыталась остановить ее, но она уже подошла почти вплотную к раненому волку и села так, что их глаза встретились в немом диалоге.

Палка в моих руках опустилась вниз, пока мозг всячески пытался осознать происходящее. Несколько минут назад вожак чуть не прикончил ее, а теперь они спокойно играли в гляделки: человек и волк. Чушь какая-то.

— Они не тронут, — снова повторила Тоннеля, переводя взгляд на меня. – И тащи уже свою колбасу, — рассмеялась она.

Не веря глазам, что дикие собаки не трогают нас, я осторожно добралась до рюкзака и, вытащив оставшиеся бутерброды, подала пакет Тоннеле.

— На, ешь, — засунула она в пасть кусок, и волк послушно начал жевать, словно домашний питомец.

— Офигеть, — только и сказала я, покачав головой.

— Это потому, что я – волк, — трепала собрата по холке Юля. – Они видят во мне свою. Почувствовали это, когда подошли достаточно близко.

Она разделила бутерброды на несколько частей и бросила в сторону каждого из стаи. Кругляши колбасы исчезали в пастях, оставляя на земле куски хлеба.

— Кстати, есть хорошие новости, — обнадежила она меня.

— Какие, человеческий детеныш? – усмехнулась я, не до конца веря в благополучный исход. Мне казалось, что в любой момент животное может кинуться на нас, а потому была напряжена.

— Они покажут дорогу, — ее голос прозвучал так спокойно, что я невольно вспомнила Валеру, а с ним и причину нашего нахождения здесь.

— Как навигатор? – не понимала я.

— Типа того, — скривилась она.

— Тогда не теряем время, погнали.

Застегнув рюкзак, я закинула его за спину, намереваясь поскорее оказаться дома.

— Еды больше нет? – поднялась Тоннеля с колен, отряхивая штаны.

— Финиш.

— Извини, — ответила она волку.

— Он, типа, говорит с тобой? – не поняла она.

— И да, и нет. Но я понимаю, чего он хочет, — пожала она плечами. – Его тело горит от ожога.