— Ее дочурку? — удивленно вскинув темную бровь, поинтересовался Клим, отставляя от себя бокал с виски. — Получается, Лера не твоя дочь?

Родионов пождал губы, но отступать уже было поздно — он проболтался. Черт дернул начать говорить о предательнице-жене!

— Нет, она дочь Елены и какого-то мужика. Даже и не помню его имени. Я просто был безумно влюблен в Елену, поэтому убил ее хахаля и забрал себе. Приручая, а когда нужно, наказывая. Помню, как обрадовался, когда Елена сообщила, что ждет ребенка… Но эта дрянь… — Николай сжал руки в кулак, вспоминая прошлое, — она заявила, что этот ребенок от ее любимого, которого я убил.

Клим сидел молча, внимательно слушая рассказ Родионова, лишь слегка барабаня пальцами по подлокотнику мягкого кресла из натуральной кожи.

— На тот момент я обожал свою жену, поэтому принял и ребенка, но чем дальше, тем больше в душе начинала расти злость, что ребенок не от меня… Я надеялся, что когда он или она появится на свет, то постараюсь полюбить так же, как и Елену, но… Не смог. А видя, как моя жена возится с малышкой, даря ей всю любовь, ласку и заботу, возненавидел Леру, ведь она получала то, чего жаждал я сам! Эта маленькая сучка забрала у меня все!

Клим лишь хмыкнул, продолжив слушать дальше.

— Девчонка росла, я старался окружить ее заботой, показать своей жене, что я не такой жестокий, каким она меня всегда видела, но что бы я не предпринимал, она воротила нос… И вот тогда… Тогда вся любовь во мне угасла. Елена стала для меня не более, чем шлюхой, которую я имел так, как желал. Не считаясь с ее желанием и мнением, беря когда и где угодно, так, как хочется мне. Мне уже было плевать на ее чувства, а Лера… Что ж, она выросла красивой девушкой. И я не вижу в ней своей дочери. Она мне чужая. Единственное, что я к ней испытываю — ненависть. Ненависть за то, что она получила все внимание, тепло и любовь той, кого я обожал!

— Как интересно, — спокойно хмыкнул Фролов, доставая из деревянной коробки, увитой замысловатой резьбой, дорогую сигару и, обрезав ее гильотиной для сигар, неспешно закурил. Выдохнув облако белого дыма, он продолжил: — Знаешь, я могу сказать лишь то, что ты не любил свою жену. Был помешан на ней? Да, бесспорно, но не любил.

— Да что ты понимаешь!.. — начал было Николай, подавшись всем своим тучным телом вперед, но один взгляд серых глаз Клима, тут же остудили его пыл.

— Не смей даже мысленно повышать на меня голос, — так же спокойно произнес Фролов, но во взгляде сквозил металл и жесткость. — Я никому не позволю разговаривать с собой в таком тоне, а уж тебе и подавно. Ты, Родионов, просто цепной пес, которому стоит лишь отдать команду «Фас!» и ты поспешишь ее исполнить. Думаешь, я не знаю, какой ты? — Клим скривил губы в презрительной ухмылке. — Знаю, Николай. Я все про тебя знаю. Мне только жаль Леру, ведь эта малышка ни в чем не виновата. Поэтому я и желал забрать ее у тебя в качестве откупа. Теперь же, когда ее у тебя нет, когда ты потерял абсолютно все: дом, бизнес, пусть и не родную, но все же дочь, жену… Ответь, нужен ли мне тот, у кого нечего мне предложить?

Николай подскочил с кресла, беззвучно хватая ртом воздух и бешено вращая глазами, уже понимая, что попал в очередную западню, в которую сам же и угодил. Идиот старый! Ведь прекрасно же знал, что нельзя доверять Фролову! Знал! Но думал, что у него еще есть время. Есть время, чтобы все переиграть, а оказалось…

— Ты ничтожество, Родионов. Таракан, которого давно требовалось раздавить.

— Не надо, Клим, — глядя на невозмутимого мужчину, сидящего в дорогом черном костюме, начал умолять Родионов. — Я сделаю все, что ты пожелаешь, только не убивай. Если тебе нужна Лерка, так я достану ее для тебя! Носом буду рыть землю, но достану.

— Лера? — темная бровь взметнулась вверх, а на лице расцвела издевательская улыбка. — Ты что, думаешь, будто я сам не смогу ее себе заполучить?

— Она под защитой Беса!

— И что? — хмыкнул он. — Это не проблема. В его доме есть тот, кто работает на меня. И работает уже довольно давно.

— Что? — шокировано выдохнул Николай, пытаясь нащупать рукой кресло позади себя, чтобы тут же в него свалиться обессиленной тушей.

— Не ожидал, да? — издевательски поинтересовался Клим, делая новую затяжку, а затем выпуская облако белого дыма. — Сюрприз, Родионов. На самом деле ты и не нужен был мне все это время, но как же было интересно наблюдать со стороны за твоими жалкими потугами хоть как-то насолить Бессонову. Спалить его клуб? Ты серьезно? Поверь, для него это мелкий пустяк, с которым он довольно быстро разобрался. Пытаешься ставить ему палки в колеса? — мужчина хохотнул. — И как, получилось хоть что-нибудь из задуманного?

Родионов зло поджал свои губы, из-за чего они превратились в одну сплошную тонкую полоску, но все же промолчал. Не стоит нервировать Клима, тогда, возможно, у него, Родионова, будет шанс остаться в живых.

— Так что не обессудь, но ты мне больше не нужен. Надоели твои жалкие попытки навредить Бесу. Твое вечное недовольство и нытье. Ты — тля, которую и раздавить не жалко. А вот Лера… Скоро я заполучу ее себе в единоличное пользование. И твоя помощь мне в этом не требуется.

Клим поднялся с кресла, более не обращая никакого внимания на трясущегося от страха мужчину, и подошел к столу, нажимая на какую-то кнопочку, после чего в кабинет вошли двое здоровых, лысых, точно на подбор, крепких ребят.

— Этого, — кивнул Фролов на Родионова, — закопать.

— Что? — побелевшими от ужаса и осознания той участи губами, что его ожидала, прошептал он. — Клим… Клим, прошу тебя!..

— Не будь тряпкой, Родионов, — презрительно скривился мужчина, видя, как старик упал на колени и пополз в его сторону. Затем глянул на застывших в дверях парней: — А вы чего встали? Я сказал: закопать!

Они тут же сдвинулись с места, направляясь к Николаю, который уже натурально скулил и обливался слезами, умоляя о милости:

— Прошу, Клим! Не губи! Если хочешь, я стану твоим самым преданным псом, буду делать всю самую грязную работу! Только не убивай!

— Псом? — хохотнул Фролов. — Ты для этого слишком старый. А что делают со старыми, ненужными собаками? Их усыпляют.

В это время как раз двое громил подошли к Родионову, подхватывая того под руки и волоча прочь от Клима. Родионов визжал, брыкался, выл, умолял, угрожал, но Клим в своем решении оставался непреклонен.

И лишь брезгливо поморщился, заметив, как на светлых брюках Николая расползается большое желтое пятно.

— Падаль, — прошипел мужчина, отворачиваясь от Родионова.

Через пару мину во дворе его огромного загородного особняка раздались выстрелы.

— Ну что ж, одну пешку с поля убрал, теперь переходим к более сложной игре. Пора выводить на доску тех, кто сидел на скамейке запасных слишком долго. Но сперва, дам время Бесу успокоиться.

Он взял телефон и набрал нужный ему номер. После нескольких гудков в трубке раздался мужской, уверенный голос:

— Слушаю тебя.

— Прекращай поставку наркоты в город. Мне нужно, чтобы Бессонов решил, что с исчезновением Родионова все закончилось. Пусть расслабится и немного насладится жизнью. А потом, в самый неожиданный момент я заберу все, что ему принадлежит.

— Понял, — раздалось в ответ, после чего сбросил вызов.

Клим довольно усмехнулся и сел в рабочее кресло, чтобы открыть ноутбук и просмотреть все фото, что скинул его человек на почту. На них была изображена Валерия Родионова. Красивая, нежная девочка, которая скоро пополнит коллекцию Клима. Он сломает ее, точно фарфоровую куклу, как ломал и других девушек до нее. Он сделает ее своей новой игрушкой, которой будет наслаждаться день за днем, пока не пресытится, а затем найдет другую «куклу»…

Фролов довольно улыбнулся, предвкушая скорое веселье. Сперва устранит Беса, а нежную, притягательную Леру заполучит, как трофей. Трофей для победителя.

С того времени, как Лера узнала о смерти своей матери, прошло больше недели. Она замкнулась в себе, почти ничего не ела и все время сидела в той отвратительной розовой комнате, на которую она теперь, похоже, не обращала никакого внимания. Она была безразлична ко всему.