— Что такое?

— Я… — она снова взглянула на меня, и я прочел в ее взгляде страх и одновременно твердую решительность. — Я пришла, потому что хочу тебя.

От ее слов, моментально сперло дыхание. Пришла! Она пришла, потому что хочет!

— Лера, — выдохнул я, тут же преодолевая разделяющее нас расстояние, и впился в ее губы в яростном и жаждущем поцелуе, завоевывая и подчиняя ее себе.

Моя! Только моя!

От запаха, исходящего от моей девочки, просто сносит крышу и рвет, к чертям, все барьеры — я вожделею ее! Хочу так, что внизу все сводит от безумного желания.

Чувствую, как она дрожит в моих руках, какое сбившееся у нее дыхание, как резко вздымается и опускается ее грудь. Лера держится за мои плечи, словно боится упасть, но не понимает, что я не позволю этому случиться. Она — мой криптонит и она же — мой кремень.

Держу так, будто боюсь, что она исчезнет, целую так, будто это в первый и в последний раз.

Нежные, податливые губы и тихий стон…

У меня туманит разум, срывает к чертям все стены, что я возвел вокруг себя, думая, что никто не сможет их пробить, но Лера…

Она не пробивала, а просто ненавязчивым движением своих пальчиков сокрушила их. Барьеры, которые спасали меня от всего мира.

Моя девочка. Только моя! Никому не отдам! Убью за нее любого!

— Лера, — шепчу ей в губы, и получаю от нее, наполненный страстью и неутолимым желанием, стон.

И снова набрасываюсь на ее губы в жадном, яростном поцелуе, стискиваю ее талию в своих руках. Прижимая к себе как можно ближе.

Я возбужден настолько, что яйца сводит до безумной боли.

Моя девочки обвила мою шею руками, стараясь притиснуться ко мне как можно ближе. Она чувствует силу моего желания, и от осознания этого я хочу ее еще сильнее.

Если она и боится, то умело это скрывает.

Не разрывая поцелуя, подхватываю ее на руки и несу на кровать. Бережно, чтобы не испугать, опускаю ее на простыни и накрываю ее тело своим.

— Кирилл, — шепчет она, распахивая свои глаза и доверчиво заглядывая в мои, словно ища в них что-то, и, видимо, находит, так как тут же притягивает к себе поближе и уже сама начинает целовать.

Она исследует меня, то углубляя поцелуй, то проводя своим язычком по моим губам, то исследует мой рот, сплетая наши языки. Сперва, она действовала осторожно, но чем дальше, тем смелее становится.

Я не препятствую ее инициативе — она должна сама понимать, чего хочет. Пусть пробует, исследует и осознает, чего желает ее сердце. Я не хочу быть инициатором, чтобы она потом не думала, что это я ее соблазнил, но и полностью отдаваться во власть ее нежных рук — тоже не собираюсь!

Пока я даю ей шанс привыкнуть ко мне, целую в ответ, точно так же изучая ее губки, ротик и язычок, но без присущей мне напористости. Она может ее напугать, а я точно этого не желаю. Единственное, чего хочу, — заняться с Лерой безумным сексом, о котором мечтал с первого дня нашей встречи. Еще когда она стояла на лестнице и высказывала мне в лицо, какой я придурок.

Мои руки исследуют изгибы ее идеального тела, выискивая чувствительные места: стройные бедра, тонкая талия, высокая и упругая грудь.

И Лера стонет мне в губы, выгибаясь навстречу. Ловлю ртом ее прерывистое дыхание и углубляю наш поцелуй.

Чувствую, как ее руки скользят по моим плечам, спускаясь все ниже и ниже — к ягодицам, как она сжимает их. Даже с учетом того, что на мне полотенце, ее прикосновения будто обжигают.

Мой член упирается в тканевое препятствие, разделяющее нас с Лерой.

Мне немного дискомфортно — «друг» жаждет оказаться в моей сладкой девочке.

Но нельзя торопиться. Нужно действовать умнее.

Но с каждой ее лаской соображать, сука, становится все труднее и труднее!

Такое ощущение, будто я прыщавый подросток, который только и может, что думать о безумном сексе.

Осторожно, умелыми движениями, сантиметр за сантиметром оголяя ее кожу, но тут же осыпаю поцелуями все, что только открывается моему алчущему взору. Не желаю пропустить ни даже самой малой крохи.

Лера учащенно дышит, прикрыв глаза, но ресницы дрожат, губки приоткрыты… Грудь, которую я успел освободить от сорочки, вздымалась, заставляя меня просто полыхать огнем.

Соски моей девочки затвердели, превратившись в две острые вершинки. Две сочные, спелые «ягодки», к которым я тут же припал губами.

Приласкал языком, а затем втянул в себя, чуть прикусив, а вторую вершинку чуть сжал между пальцев.

Лера застонала, снова выгибаясь мне навстречу, и теперь зарываясь своими пальцами мне в волосы, теснее прижимая к себе.

О-о, какая же она чувственная!

Постепенно спускаюсь ниже.

Целую ее плоский животик, ласкаю языком, слегка прикусываю кожу, и тут же снова начинаю целовать.

Руки, меж тем, обследуют ее стройные бедра с внутренней стороны.

И снова с губ Леры срывается стон.

Я не спешу, нарочно ласкаю кожу ее бедер у самого чувствительного места, разжигая в моей девочке нешуточный пожар.

— Кирилл, — слышу ее стон, и чувствую, как она подается своими бедрами мне навстречу. — Прошу.

Замираю внизу ее живота и шепчу, опаляя своим дыханием ее лоно:

— Чего? О чем ты просишь?

— Я…

И снова мое горячее дыхание у «киски».

— М-м-м, — раздался протяжный стон.

И снова неосознанное движение бедер мне навстречу.

Улыбнулся, видя, как изнывает от желания та, кого я так давно жажду. Ту, о ком мечтал долгими ночами.

Снова ласкаю ее бедра, теперь постепенно пробираясь пальцами к ее лону, дотрагиваюсь до нежных «лепестков», и провожу по ним пальцами. Чувствую, насколько она влажная. О, да! Моя девочка так сильно жаждет меня, как и я ее.

Нежно и очень осторожно ласкаю пальцами, чуть проникая внутрь, но не слишком глубоко, «играю» с ее клитором большим пальцем.

— Господи! — словно в бреду шепчет она, пытаясь свести ноги вместе, но я не даю.

— Лежи смирно, — произношу, фиксируя ее бедра своими руками.

И она повинуется.

Хорошая девочка.

Улыбаюсь. Какая покорная. Нужно вознаградить ее за такое послушание.

Не колеблюсь ни секунды, и тут же припадаю ртом к ее лону.

Слышу, как с ее губ срывается «Ах!», и тело напрягается.

Понимаю, что ей непривычны такие ласки, поэтому действую неспешно и крайне осторожно.

Провожу языком по нежным «лепесткам», ласкаю у самого входа, а затем я все свое внимание уделяю ее «жемчужине».

Лера стонет. Сперва, чуть слышно, но чем дольше я ее ласкаю, тем громче становятся ее стоны.

Руками глажу бедра, поднимаю выше, и пальцами чуть сжимаю соски.

Лера выгибается, стонет, мотает головой из стороны в сторону, подается своими бедрами мне навстречу, хватает своими пальцами за мою голову… Но я неумолим. Мой язык то ускоряет свои движения, то замедляет. То осторожно трахает, то замирает на мгновение, чтобы снова начать доводить ее до безумия.

Чувствую, как Лера напрягается всем телом, как по чуть-чуть начинает подрагивать, как участилось дыхание…

Да, девочка, не держи себя, дай волю.

— Кирилл… — шепчет она.

Но это все, на что она сейчас способна.

И я понимаю ее без слов.

— Не держи себя, — отвечаю.

И снова возвращаюсь к клитору.

Всосал его, щелкнув по нему языком, и Лера протяжно застонала, выгибаясь.

Я чувствовал ее дрожь, слышал ее прерывистое дыхание, видел, как от оргазма закатились ее глаза.

Да, черт возьми! Ты шикарная, когда кончаешь!

Но я не говорю ей этого вслух — лишь молча наслаждаюсь, как моей девочке хорошо.

Даю немного прийти ей в себя, и тут же нависаю над ней, заглядывая в затуманенные страстью и похотью глаза.

— Хочу тебя, — шепчу ей фактически в губы.

Лера лишь улыбается. И я понимаю, что она дает свое согласие.

И все же…

— Лера, — смотрю довольно серьезно, — ты уверена, что хочешь этого? Если согласишься, то обратно дороги уже не будет — я не остановлюсь до тех пор, пока ты не попросишь пощады. Буду трахать тебя всю ночь. Уверена, что готова к такому?