И все же, столь откровенные мысли немного смущали. Словно передо мной стояла стена, которую нужно просто обойти, но… я не решалась. Казалось бы, просто протянуть руку, и получу желаемое, но… Это ведь неприлично!

И тут же в голове, будто красными буквами на черном фоне возникло: «Так ведь никто не увидит, никто никогда не узнает о том, что я тут творю!»

И я решилась: рука медленно приподняла краешек халатика, а затем оказалась на самом сокровенном месте.

К щекам тут же прилила кровь, и стало тяжело дышать.

Первая, нерешительная ласка нежных лепестков, и я охнула.

Нет, мне не впервой ласкать себя там, но когда в мыслях Кирилл, будто это не мои, а его руки сейчас дотрагиваются до моего лона, ласкают его, раздвигая нежные складочки, и проникают чуть глубже, то и ощущения становятся совершенно иными.

Я словно наяву представила, как Бес склонился надо мной, каким жарким огнем горят его карие глаза, а на губах расцветает довольная улыбка. Он — победитель, этот человек всегда добивается того, чего жаждет всем сердцем. И я была уверена, что для Кирилла я — ценный трофей. Он сказал, что хочет меня. Оно и понятно — Бессонов сильный, здоровый мужчина, у которого под боком ошивается молодая и неопытная девчонка с очень привлекательным телом и симпатичной мордашкой. Девчонка, которая при первой встрече обозвала хозяина дома придурком, а на следующий день еще и врезала по «бубенцам». Становится понятным его реакция — на меня началась охота. И пока Кирилл не добьется желаемого, не оставит меня в покое.

И я это все понимаю, но как же сопротивляться его животному магнетизму? Где найти силы?

Не знаю. Я в растерянности.

Да, я не подпускаю его к себе слишком близко, потому как боюсь обжечься об то пламя, что пылает в этом мужчине, но… фантазировать-то мне никто не запрещал!

Поэтому я и отдалась во власть своих грез.

Одна рука ласкает внизу, а вторая нежно поглаживает тугую вершинку груди.

По телу то и дело пробегают электрические разряды, пронзая меня насквозь, от удовольствия начинаю ерзать по простыням, а с губ то и дело срываются первые стоны наслаждения.

Осторожно, чтобы не причинить себе вреда, ввожу пальчик себе в лоно и нежно массирую его изнутри, задевая большим пальцем клитор.

— М-м, — сорвалось с губ, и голова мотнулась в сторону, скидывая полотенце с влажных после душа волос и теперь разметав их на подушке.

Много времени, чтобы довести себя до пика наслаждения, не потребовалось — перед глазами все время стоял образ Кирилла…

Его губы, взгляд, от которого бегают мурашки по коже, саркастическая ухмылка, сильное, тренированное тело, сводящее с ума, а какой жар от него исходил, когда Кирилл целовал меня в своем кабинете!.. Как откровенно и жадно целовал меня, обнимал и прижимал к своей груди!..

— А-а-ах! — протяжно выдохнула я, когда неожиданно достигла пика, а тело начало подрагивать от полученного оргазма.

Спустя всего пару минут, пришла в себя, и вот теперь стало стыдно. Из-за чего? Да я и сама толком не понимала. Но отчего-то было такое ощущение, что я только что занималась сексом с Бессоновым.

— Боже мой, что же я творю? — резко садясь на кровати, закрыла лицо руками. — Так нельзя. Это неправильно! Нужно выбросить Кирилла из головы, иначе, боюсь, он станет моим персональным вирусом, от которого будет очень нелегко избавиться.

— Родионова Валерия Николаевна, — обратилась сама к себе, убирая руки от лица и теперь уставившись в одну точку. — Прекрати! Бессонов — жестокий и властный человек. Он не тот, кто тебе нужен, и не тот, кто будет тебе верен до конца жизни. Если ты поддашься на его обаяние, то потеряешь не только покой, но и свое бедное сердечко, ведь Кирилл, как только получит свое, тут же его разобьет. Ему нужна не ты, а твое молодое тело!

Сколь бы горькими и неприятными были эти слова, но я была уверена, что сказала их не зря, что это правда. Хотя сердце истошно вопило, что я ошибаюсь.

И, возможно, я бы послушала доводы разума, но куда деться от мыслей? Я ведь только что предавалась развратным действиям, думая о Кирилле, фантазируя, будто это его руки, его откровенные ласки… Именно поэтому я и кончила так быстро!

— Дура! Какая же я дура! — ударив кулаками по мягкому матрацу, воскликнула я. — Выкини! Выкини все это из головы! Забудь, словно ничего и не было!

Но что бы я не говорила, от истины не убежать — я хочу Беса! Хочу так сильно, что голова идет кругом.

Кажется, я пропала...

Сегодняшний день, как назло, был просто на разрыв: то, сперва, позвонил Багир, сказав, что поставщик опаздывает с барной установкой — пришлось звонить и интересоваться, в чем, собственно, дело. Оказалось, что вышла какая-то накладка в документах, но теперь все в порядке, и скоро мой заказ будет на месте.

Перезвонил Багиру и успокоил его. Переживает бедный, что не уложимся в срок. До открытия осталось всего несколько дней, а барной установки еще нет. Непорядок!

Затем звонил Тень. Вроде, что-то получилось нарыть на того, кто грохнул Родионова. Сказал, что вечером заскочит и все доложит сам — не хочет, чтобы информация попала в чужие руки или же услышал кто посторонний. Так что разговор должен быть тет-а-тет.

Затем приехал курьер с запиской.

Странно, конечно, но я забрал письмо и пошел в свой кабинет.

Содержимое меня не просто удивило, а, надо сказать, повергло в шок!

Содержимое в ней гласило:

«Предатель ближе, чем ты думаешь. Будь осмотрительнее, Бес. Найди крысу, пока не поздно».

А ниже подпись: «Тот, кто обязан тебе жизнью».

И вот в тот момент я надолго завис.

Кто? От кого это письмо? Кто обязан мне своей жизнью?

Почему-то подумал про Гамбита, но он уже несколько месяцев, как зарыт в земле, поэтому этот вариант сразу отпадает.

Алина? Да ей это на фиг не нужно — у этой наемницы своя жизнь. Да и не обязана она мне ничем. Гамбита не получилось спасти — только грохнуть его врагов.

Тень? Ну, он бы прямо сказал, что рядом со мной есть крыса. Так что он — не вариант.

Лера в этом во всем не участвует и ее все мои разборки касаются только косвенно. Лишь по вине неродного отца.

Мария Владимировна? Она вообще фактически ничего не знает о моих делах, а если бы знала, то не молчала — сразу бы сообщила что-то подозрительное. В ней я уверен на сто процентов.

Но ведь кто-то же мне послал это сообщение. Тот, кто пожелал оставаться в тени.

Кто?!

Голова разрывалась от многочисленных дум.

Первое — я не знаю, кто этот доброжелатель, и такой ли уж он дружественный, или просто хочет зародить во мне сомнения? Чтобы я начал подозревать всех и вся. Может, это своего рода ловушка?

— Черт! — разозлился я.

Кто бы это ни был, но он сумел зародить во мне сомнения и переживания.

Кто? Кто может меня предать?

Не Лера — ей нет смысла. Мария Владимировна? Абсурд — она меня с детства знает. Тень… Нет, он не может — мы с ним прошли и огонь, и воду вместе. Не раз выручали друг друга.

Кто-то из моей охраны? Вполне возможно. Скорее всего, это кто-то из безопасников. Только у них есть доступ к тому, чего нет у других работников. Что ж, придется Стаса попросить перепроверить каждого, кто на меня работает.

Но некое беспокойство все же осталось. Оно не желало проходить.

Нет, не стану просить Стаса — сам все проверю и перепроверю. И его, Тень, — тоже. Мало ли… Дружба дружбой, но, как говорится: доверяй, но проверяй. Что ж, вот и проверю. Каждого. Лично!

Погрузившись в работу, не заметил, как пролетел день. За окном уже смеркалось, когда в дверь постучали.

— Войдите, — коротко бросил я, отрывая взгляд от документов, разбросанных по столу, и закрывая крышку ноутбука.

Дверь несмело приоткрылась, и в проеме появилась седая голова.

— Кирилл Дмитриевич, — раздался голос домработницы, которая вошла в кабинет, сминая свой белый передник, — вы уж извините, что отвлекаю, но вы целый день тут провели за работой. Вы же весь день ничего не ели. Ну где это видано, чтобы молодой и здоровый мужчина, и не кормленный. Вы уж отвлекитесь хоть ненадолго — поешься.