Правда, за глаз дракона пришлось расплачиваться откусанной рукой, но это не так уж и страшно, тем более что Азазель меня по итогу прикрыл, каким-то своим артефактом блокируя золотому дракону возможность призывать свои многочисленные артефакты прямиком из ауры… Если бы этот монстр еще и свою коллекцию легендарных артефактов в ход пустил, нам всем стало бы совсем весело.

Ну а так Азазель полностью оправдывал свою славу хорошего стратега и исследователя. К битве с королём драконов тот подошёл со всей своей продуманностью и последовательностью. Собрал подходящий состав для противостояния Фафниру. Рени — главная атакующая сила, Вали — щит для девушки, я — стереотипный маг поддержки, всячески ослабляющий противника, но готовый в случае чего сменить Лавинию на её позиции. Силы позволяют, а навыки сендзюцу облегчают задачу по преодолению многочисленных слоёв защиты одного из драконьих королей.

При этом грамотно подобранный состав бойцов и верная тактика сражения с драконом уже позволяли моему отцу иметь не самые низкие шансы выйти победителем из этого конфликта. Тем более, что всех нас ещё и элитный отряд падших прикрывал, пусть и не вступая в прямое противостояние, но при необходимости страхуя и напрягая дракона своими техниками.

Вот только губернатор Григории совершенно не собирался останавливаться лишь на этом, имея неплохое представление о способностях нашего противника и найдя немало слабостей в этих самых способностях… Так, участвуя в бою постольку-поскольку, Азазель всё равно доставлял больше всех неприятностей своему неудавшемуся контрактору.

Специальные артефакты, разработанные лично падшим ангелом, блокировали способности дракона к призыву своей коллекции легендарного оружия. Врученные нам с Вали, Лавинии и отряду восьмикрылых падших браслеты помогали защищаться от драконьего огня. Стационарные рунные круги, возводимые отцом и парочкой его помощников из числа всё тех же восьмикрылых ангелов, подавляли жизненную силу Фафнира, работая на манер такого себе проклятья ослабления, но способного пронять даже драконье сопротивление…

Честно говоря, я предпочёл бы иметь во врагах трёх Вали, с этой его бесящей способностью сводить на нет почти любые атаки энергетического типа, или кого-то по типу самого Фафнира. Но только не Азазеля. Этот мстительный и изобретательный ублюдок становится слишком опасным, стоит тому только собрать немного информации о своём противнике… А уж когда на его стороне имеется ещё парочка сильных боевых единиц — вообще сушите вёсла.

Один из королей драконов вон уже начинает потихоньку осознавать столь простую истину, болезненно воя от всё новых и новых ран. Переломить ход битвы тот уже не мог. Удавка на шее золотого дракона схватывалась всё туже, а его силы постепенно таяли под давлением моих барьеров, постоянных делений Вали и пробирающего до самых костей мороза Рени.

Даже мне под бронёй Драйга становилось холодно до жжения на коже. И это у меня при себе сразу три артефакта, защищающих от холода, да и магией с сендзюцу я защищаюсь будь здоров. А всё равно холод пробирает… Фафниру же, на котором и сосредоточена вся эта сила, приходилось вообще весело. По себе знаю, насколько это неприятно, когда у тебя вполне натурально кровь стынет в жилах, а плоть начинает осыпаться ледяной крошкой…

Совсем не удивительно, что один из королей драконов постепенно слабел. И даже его ярость, казалось, потихоньку тухла под давлением абсолютного мороза.

Или это очередная проделка отца? Он-то ведь точно знает, что ярость придаёт драконам новых сил. Мог и разработать какую-нибудь контрмеру на этот случай… Хотя здесь уж утверждать не берусь. Во время боя со столь сильным противником, любая атака которого почти наверняка обернётся для тебя новыми ранами, следить за действиями отца как-то не получается. Битва сжирает всё внимание и силы.

— Ты собрал хорошую команду, падшее сердце, но тебе не подчинить меня своей воле! — Ярился Фафнир, обращаясь напрямик к Азазелю… Кажется, тот начинал понимать к чему всё идёт, решаясь напоследок продемонстрировать окружающим свою драконью гордость. — Я заключаю контракты лишь с теми, кто дал за то достойную плату! И никак иначе! — Тут же дополнил свои прошлые слова дракон, несколько смазывая первое впечатление…

Кажется, в действиях золотого дракона сквозит отнюдь не только гордость и драконья гордыня, но и вполне обычная жадность, с примесью принципиальности такого себе торгаша…

— Фафнир всегда был наименее гордым из нашего рода. Возможно из-за этого до сих пор и жив. Усиляю, Усиляю, Усиляю, Передаю! — Оставил свой комментарий мой личный император драконов, помогая мне контролировать передачу накопленных усилений в «барьер святого грома».

Личная разработка Баракиэля, которой тот лишь недавно решил меня обучить, пришлась как раз кстати. Святые техники, конечно, не очень эффективны против золотого дракона. Но начавшая сковывать тушу Фафнира «цепь» молний всё равно имела свой эффект, резонируя и дополняя ледяные атаки Лавинии, а заодно и сдерживая ответные атаки дракона.

— Очень жаль это слышать, старый друг. Но я и не рассчитывал, что этот бой сможет пронять твою принципиальность… В конце концов Один предупреждал меня об этой твоей черте. — Спокойно-насмешливо тянул слова Азазель, отвечая на недавний рык нашего противника. — Впрочем, мне не так уж и важно, жив ты по итогу останешься, или нет. Твоя душа и тело в любом случае послужат материалом для создания моего собственного святого механизма. — Тут же дополнил свои слова падший ангел, атакуя противника десятком святых копий.

— Вот оно как? Значит скандинавские боги продали меня твоей фракции? — Зло уточнил дракон, бешено крутанувшись на месте и очередным ударом хвоста откинув от себя огромную ледяную куклу Лавинии. Хотя, на фоне десятиметрового ящера лонгин Рени-тян не казался таким уж большим.

— Насколько я знаю, вы были не в тех отношениях с Одином, чтобы считать это предательством. Свой контракт перед его пантеоном ты давно закрыл, ныне являясь полностью свободным королём драконов… По крайней мере именно так мне заявлял одноглазый старик, пообещав не вмешиваться в наши разборки, чем бы они ни закончились… Даже лишней информации из старого пердуна выудить не получилось. — Оправдывал своего союзника мой отец, в очередной раз начиная свою игру словами…

Было видно, что Азазель не хочет, чтобы золотой дракон обозлился на скандинавов. Ни к чему хорошему это не приведёт. Тем более что убивать Фафнира, по большому счёту, никто не собирается. А если тот по итогу всё же помрёт, Один уже пообещал помочь падшему с воскрешением или лечением короля драконов. Именно об этом моменте мой отец недавно и договаривался с главой скандинавских богов…

В конце концов драконьи короли — зверушки редкие, в исследованиях полезные. Ну а скандинавам не впервой воскрешать золотого дракона. Древний герой драконоборец — Зигфрид в своё время ведь уже убивал нашего нынешнего противника… Но драконы — тварюшки живучие, а уж сильнейшие из них так и вовсе почти бессмертны. В том плане, что даже умерев, те всё ещё имеют неплохие шансы когда-нибудь воскреснуть, ибо их души, при желании самих драконов, даже на перерождения не отправляются, ожидая новой возможности обрести физическое воплощение.

В общем да, слова Азазеля — всего лишь блеф. Тот может сколь угодно долго угрожать дракону смертью и заточением в святой механизм, но по факту живой и сотрудничающий с ним дракон будет куда как полезнее, нежели его агрессивно настроенная к своему убийце душа. А потому, наша главная задача — не убить Фафнира, а измотать его достаточно, чтобы Азазель продолжил свои переговоры, но теперь уже с позиции сильного…

К чему мы очень близки. Не просто же эта парочка уже начала обмениваться любезностями… Золотая аура Фафнира потихоньку блекнет, движения драконьей туши становятся медленнее из-за ран и промороженных Абсолютной погибелью мышц, а также замерзающей прямо в жилах драконьего короля крови.

Стационарное проклятье, заготовленное Азазелем, подавляет кипучую жизненную силу короля драконов, что и позволяет Лавинии столь сильно влиять на тело своего противника. Ну и мы с Вали, конечно же, без дела не стоим, постепенно подавляя и истощая некогда казавшегося непобедимым противника… Как говорится, толпой валят и дракона. Особенно если в этой толпе затесалось трио владельцев лонгинов и один излишне хитрозадый губернатор Григории.