Механический костюм заурчал сервомоторами, словно динозавр. Стальная махина рывком швырнула свое тело на несчастную Бейку. Командующая на миг застыла, что вкопанная.

В глотке застрял вопль отрицания, пушка танка крикнула за меня канонадой. Три снаряда врезались в Вита, швырнули его будто куклу прочь.

— Молодец! А еще так можешь? Чтобы подпрыгивал! — Старшенькая приникла глазом к оптике. Покачал головой, это не я! Моих стараний здесь не было.

— Дей-ству-й, руже-ман-д, — танк проскрипел сотней тысяч пришедших в движение шарниров. Качнулся, подтолкнув Бейку в спину, приводя ее в чувство. Командующая, словно птица, нырнула внутрь танка.

— Уно! Сано! Сюда! — Старшенькая нашла блестящую рукоять пулемета, но никто не отозвался. Раненые сестрицы сверкнули на нее взглядом, словно спрашивая: «Драки хочешь?» Постучав саму себя по лбу, девчонка-кендер сдавила гашетку.

Пулемет заухал тяжким басом, словно зенитная батарея. Почти поднявшийся Скарлуччи снова оказался прижат к земле. С лязгом открылся еще один отсек, прятавшийся ниже, Ната с Леной нырнули к самому днищу.

Танк помогал с управлением самого себя. Скала, стоявшая здесь целый век, сдвинулась с места. Рыча паром и огнем, тронулся с места, обещая перемолоть Скарлуччи под тяжестью могучих траков.

Бронемаг зарычал. Полный злобы, зависти и безумия, взвился вихрем, нырнув в самоубийственной атаке.

Кулаки размером с каток врезались в башню головного орудия, увели предназначавшийся ему в брюхо выстрел. Каменным крошевом раскололась стена, по броне замолотило осколками. По ногам чародея прыснуло жидким огнем, прятавшийся под самым днищем огнемет заставил его взвыть.

— Великий зверь ружемантской войны! Он не подчинился им! Не подчинился МНЕ! Почему, ragazzo, почему он подчинился тебе?

Даже внутри стального чудовища чуял кислый дух пота, исходящий от великана. Врубились на полную мощь реактивные двигатели его костюма, относя назад. Пулемет под управлением Старшенькой не выпускал его из круглого перекрестия прицела, бил точно в яблочко.

Тщетно.

Опьяневший от горя, безумия и граппы бронемаг выставлял один защитный заслон за другим. Воздух заполнился звоном хрустящих под огневым напором магических экранов.

Ириска, недолго думая, нырнула в танк. Сама? Я ей приказал? Или он ей позволил? Не знаю.

На миг ощутил, что у меня нет тела.

— Дей-ст-ву-й, руже-ман-д, — пробудившийся исполин говорил с теплотой, вверяя свое тело в мои руки. Сознание потоком побежало по проводам.

Чувствовал, как внутри меня копошатся девчонки, делают свою работу, стараются. Бейка, завидев, что со мной неладно, нырнула к рычагам управления головного орудия. Пушка повиновалась ее маленьким, хрупким ручонкам. Ухнула, исторгая из себя очередную канонаду. Орудийные башни заработали в унисон: ружеманты былого знали толк в создании оружия.

Открывались подробности. Зверь Войны создавался из лучшего для лучшего. Легендарная пушка, уникальные стволы гранатометов. Россыпь пулеметов с невероятными навыками — все слизывало со Скарлуччи один слой брони за другим.

Бронемаг рычал от отчаяния, принимая сыпавшиеся удары, пытался уйти от столкновения, обращал собственные руки в орудия. Огнем кольнуло в боку, задымилась прореха в броне. Больно же! Вит миндальничать не собирался, встретились два танка на отшибе.

Ловкий, ускоренный реактивными двигателями, словно первый человек на Луне, он перескакивал с одного места на другое.

— Я выколупаю вас оттуда, словно костный мозг! Вытащу каждую сучку, и прежде чем ружемант сдохнет, переломаю на его глазах каждую! Каждую, слышишь?

Выполняя угрозу, он отскочил, пол взорвался россыпью осколков, пошел трещинами, где бронемаг стоял мгновение назад. Тяжелые стальные подошвы ботинок врезались о одну из пушек, мое тело содрогнулось. Запрыгнувший на борт чародей вцепился в головное орудие, не давая ему двигаться, что было сил врезал кулаком по броне.

Один раз ломали руку монтировкой, ощущение примерно такие же. Зашипел от боли, на глаза брызнули слезы. Вскрикнула Ната, Лену вышвырнуло из кресла. Старшенькая в немом ужасе закрылась руками. Пробив слой брони, Скарлуччи гигантской ладонью стиснул ствол тяжелого пулемета. Кололо так, будто вытаскивал из меня печень.

Рывком швырнул хлипкую добычу прочь, один за другим рвались искрящие провода, дождем сыпались из поломанного магазина патроны. Кряхтел Зверь Войны, не иначе думал, что зря мне доверился.

Вит зло ухмыльнулся, в налитых кровью глазах сверкнула жажда скорой мести. Мгновение — и он, словно куклу, выудит из меня девчонку-кендера.

А там придет черед и остальных…

Заревел, моя глотка обернулась рычащими траками. Рванул с места. Пушка дернулась. У бронемага в действительности стальная хватка, но даже он не сумел удержаться. Его мотнуло, пытаясь сохранить равновесие, Скарлуччи ухнул, отпустил злосчастный ствол. Я треснул им в обратку, словно дубиной.

Будто вцепился зубами в наждачный круг…

Ружейный демон выскользнул наружу в прежнем своем облике. Слышал бормотание пушек, тихий шелест десятка стволов. Костюм Скарлуччи виделся черным сгустком скверны. Будто собранный из одних лишь обид, он работал в симбиозе со своим создателем. О чем думал Вит, прилаживая очередную бронепластину, лучше не думать.

Лучше наехать на него траками.

Великан отчаянно вскрикнул, уперевшись ладонями в днище танка, траки, способные молоть под собой технику, заискрили, сдирая с него остатки брони. Еще чуть-чуть — и он останется с нами один на один!

И вот тогда ему придется бежать…

Ему удалось диким усилием отшвырнуть Зверя Войны. Танк врезался неповрежденным бортом в стену. Над головой задрожал потолок, местные подпорки не были рассчитаны на драку двух йокодзун…

Нет, отвечал он мне.

Не сегодня.

Взгляд, поза, кровоточащее плечо, шрам содранной, будто теркой, кожи на щеке, все говорило об одном: сегодня он не побежит. Либо умрет, либо победит.

Я был согласен на первое…

Гусеницы месили под собой щебень, высекая искры. Ухнул пушкой из головного орудия, пытавшегося встать бронемага смело, словно оплеухой.

Девчата в бронированном чреве поднажали. Пришедшая в себя Старшенькая метнулась к амбразуре. Зверь Войны хранил в себе тонну оружия. Кендер уселась за рычаги.Заскрипела, сбрасывая коросту ржавчины, орудийная башня. Зенитная четырехстволка спешила воздать Скарлуччи за девчоночий страх. Понимая, что будет дальше, чародей выставил перед собой руку.

В распростертую пятерню ладони ударило свинцовым дождем. Семь защитных экранов не выдержали натиска, ворохом искр прыснули бронемагу в лицо. Вит отчаянно зарычал. Старшенькая давила на обе гашетки до побелевших пальцев. Ладонь чародея словно слизнуло языком. Механическая рука заискрила, сорванная с нее броня обнажила чуткую аппаратуру для немилосердных ударов. Обвисла, словно плеть, закачалась под неистовым напором.

Если я смог использовать дозор, будучи танком, то, может, смогу и все остальное?

Давно пора!

— Н-не на-а-а-до, — заголосил старый воин. Слишком поздно…

Мана потекла по стволу, докрасна нагрелось дуло. Пушка исторгла безжалостный выстрел. Турбоплазменный поток огня вырвался на свободу. Вит, не ведавший ужаса, вмиг побелел от страха, успел закричать, закрыться остатками рук.

Снаряд буравящим жалом вонзился в непробиваемое тело. Рык Скарлуччи сменился скулежом, брызнула кровь. Потерявший прежний разгон снаряд отшвырнул бронемага, что куклу, пригвоздил к стене.

Я чувствовал, будто лишился собственной руки. Боль бежала от кончиков пальцев до плеча. Невзирая на нее, смотрел на убитого врага.

Вздрогнувший в агонии бронемаг попытался освободиться, сполз наземь и затих.

Не сразу, но Ириска подтвердила: командующий царенатскими бронетанковыми кулаками мертв…

Я вернулся к прежнему состоянию не сразу. Минуты бежали одна за другой, прежде чем перестал ощущать себя Зверем Войны. Танк, казалось, вновь уснул беспробудным сном, молчал.