На помощь звать Зорону и в голову не пришло, он не боялся: вряд ли серьезные грабители залезли бы в старое, давно пустующее жилище, да еще и на Площади Перемирия, где грифойдер на каждом перекрестке. Скорее случайный воришка, или подростки пробрались в темный, угрюмый дом, похулиганить.

Шуршание раздавалось из кухни. Кому это понадобились Зороновы съестные запасы? Эй, их там на одного, и он не намерен делиться!

Еще немного. Ступенька треснула под ногой. Шорох стих. Услышали?

Зорон ступил на холодный пол холла. Неприятное ощущение. Вот зачем врачевателю сапоги. Чутье сразу ухудшилось, и он перестал четко ощущать присутствие чужака. Холодные доски пружинили под ступнями. Шорох становился все ближе. Звон металлических предметов. Он коснулся пальцами двери кухни, чуть отталкивая её от себя, чтобы образовалась щель. «Кто же ты, мой незваный гость?»

Очень знакомый звук. Шипение воска. Кухня озарилась светом свечи, и на стене стала видна тень проникшего в дом. Увидев, кто его навестил, Зорон невольно расслабился. Конечно, все может быть, но кочерга скорее всего не пригодится. Что понадобилось этой нарядно одетой девице в его доме? Была бы на бродяжку похожа — хоть какое–то разумное объяснение, ан нет!

Незваная гостья, одетая в кроваво–красный бархат, дернулась, как только хозяин вошел и выронила из рук чашку. Чашку Зорона, между прочим.

— Итак, женщина, — он встал, перегородив собой выход. — Рост средний, возраст предположительно, до тридцати, перемещается слишком быстро для человека. Эйра? Нет, эйры в чужие дома не вламываются. Нага? Нет, слишком низка да и черты лица совсем не те. Может полукровка?

Пойманная на горячем, уронив и разбив чашку, «гостья» смотрела испуганно. Красные губы, белая кожа, румянец словно с мороза, черные, длинные волосы и роскошное бархатное платье. Темные глаза. Безусловно красивое создание, но Зорон не любил неопределенность. Как и тех, кто покушается на его жилище. И посуду.

— Позвольте… я… — попятилась девушка назад, и уперлась в стенку. Голос мягкий, приятный. Зорон отмел еще парочку вариантов.

— Никто тебе не говорил, что проникать в чужие дома совсем не вежливо? Думаю, уже удостоверилась — ничего ценного здесь нет.

Надо сказать, Зорон никогда не был особенно умел в общении с дамами. Скорее груб и неловок, чем обходителен, как и его отец. «Кроме альгамы», — вдруг промелькнула у него догадка о ценных вещах, что могут заинтересовать взломщицу — «Неужели возчий или его спутники растрепались о ней?» Хотя он честно поделил с ними находку, его собственная часть была довольно ценным трофеем.

— Сейчас все объясню, — наконец, с вызовом произнесла она. — Я не воровка, и думала, дом мертв. Не знала, что он обитаем.

Кто же она такая? Зорон мысленно перебирал расовые признаки, и всевозможные их комбинации. Её раса интересовала его даже больше того, с какой целью она пробралась в его жилище. Загадка. Молодой доктор обожал загадки!

Он с любопытством подошел ближе, не сообразив, что выглядит довольно угрожающе: босоногий, встрепанный, с кочергой в руке. Совсем о ней забыл и вспомнил, только когда девушка при его приближении метнулась к кухонному ножу на столе. Ну, только этого не хватало! Но как она это сделала! Практически мгновенно, одним движением, точно не человек. Зорон невольно залюбовался. И еще. Она не пахла. Вообще. Хоть его обоняние еще не до конца восстановилось, но на таком близком расстоянии он бы смог ощутить хоть что–то.

— Так, стой, стой, — он положил кочергу на стол и показал пустые руки. — Успокойся. Я не причиню тебе вреда.

Она сощурилась.

— Как ты сюда попала, и что тебе нужно?

Ответом Зорону был хмурый напряженный взгляд из–под бровей. Раздумывает. Говорить правду, часть правды или соврать? Он старался не двигаться и не провоцировать незнакомку. Зрачки темные, хрусталиков не видно. «Приняла что–то из веществ? Или расовый признак? Думай, Зорон, думай!»

— Хорошо, — девушка наконец сочла доктора достойным пояснений, вздохнула и отложила нож, аккуратно переступая разбитую чашку и лужицу чая на полу.

Пахнет сахарной палочкой, наконец определил Зорон. Интересно…

— Я — человек¹. Мое имя Кирстен и я прошу у этого дома защиты и покоя.

Зорон кивнул, признавая за ней такое право. Просьба о защите была одной из основных в Городе. Правда перед ней обычно стучались, а не вламывались в чужой дом, угрожая хозяину ножом. Кстати как она это сделала? Окна и двери закрыты — ниоткуда холодом не тянет. Подвал? Чердак?

— Я прошу прощения, произошла такая ситуация…

Зорон решил, что гостья врать совсем не умеет, выдумывает на ходу. Он, внимая её рассказу, увлеченно составлял психологический портрет новой знакомой.

— Дело в том, что за мной гонятся! Сирра, пожалуйста, дайте мне здесь переждать хотя бы до утра. Я буду сидеть очень тихо, все за собой уберу, — девушка неловко сгребла носком туфли черепки.

Разумеется. Так он и поверил! Зорон сел на стул и сложил руки на груди:

— И кто же за вами гонится, сударыня?

А может она… нет, ерунда какая–то, чай все портил. Зачем ей чай? И хватать нож? Надо еще подумать.

— Я их не знаю… — протянула Кирстен, отводя взгляд и сцепив руки вместе. — Люди, в черных плащах.

— Люди? — уточнил Зорон. — В черных плащах?

Ложь была настолько кустарной и глупой, что он лишь фыркнул. Главное только, чтобы за нож снова не схватилась. А нож был рядом с ней, на расстоянии вытянутой руки. Надо как то сместить её к выходу, подальше от ножа. Мало ли.

— Именно, — подтвердила она, подняв глаза на доктора. Уверенный взгляд. То, что он вначале принял за страх, было чем–то иным. Совсем иным.

— И что же эти люди от вас хотят? — он сощурился. У отца был фирменный, пронизывающий взгляд из–под бровей. Зорон–младший так не умел, но понадеялся, что тоже вышло неплохо.

— Эти люди…

«Ну давай, выдумывай быстрее, — нетерпеливо подумал Зорон, — я хочу еще одну подсказку!».

— Эти люди хотели меня ограбить! — выпалила она и уставилась на него своими темными, бездонными, как два колодца, глазищами. — А я забежала сюда. Я не хотела вас обидеть, сирра!-

А нож схватила очень даже уверенно, ни секунды не колеблясь. Зорон даже решил, что профессионально. Что–то ему подсказывало — угрожай он её жизни, эта дамочка прирезала бы без сожалений. Да и сейчас, похоже, не испытывает никакого особенного страха. Скорее… тянет время? но зачем?

— И что же они хотели у тебя украсть? — с преувеличенным интересом спросил он. Ага, попалась! У девушки ничего с собой не было.

— Девичью честь! — Тут же нашлась Кирстен, и торжествующе посмотрела на него. Он на мгновение смутился и почти упустил подсказку. А она была. Но не в словах. Губы дернулись, как будто девушка хотела улыбнуться, но сдержалась. Он обратил внимание на эту часть лица и все понял, и тут же допустил фатальную, глупую, недостойную Зорона, ошибку. Настороженность и гнев сменились самолюбованием. Восторг от найденного решения и от встречи со столь необычным созданием, затуманили его рассудок. Картинка сложилась, только вот…

— А куда уважаемая сирра дела второго? — Заинтересовался он, невинно улыбаясь.

— Какого второго? — нахмурилась девушка, явно сбитая с толку.

— Того, кому предназначался чай, — он кивнул на разлитую по полу лужу. — Насколько мне известно, тени не употребляют человеческие напитки. Они гораздо охотнее употребляют людей

Зря он это сказал. Лицо Кирстен преобразилось, беликовы бороздки — две, практически незаметные тонкие и длинные складочки по краям рта, раскрылись, и она бросилась на Зорона так быстро, что он не успел ничего сообразить. Накрашенные алым губы, были всего лишь ловкой маскировкой, не более. Рот у теней значительно шире, чем у всех других рас, и открывался практически от уха до уха, демонстрируя пасть, полную тонких, длинных и ровных зубов–иголок. Простой обыватель, увидев такую картину в метре от себя, скорее всего лишился бы сознания или заработал сердечный приступ.