— При чём тут это? Я же извинился!

— Притом! Ты, наверное, всех знакомых человеческих девушек убил, поэтому эта дрянь на руке и вылезла, а я следующая жертва и даже убежать от тебя теперь никуда не смогу-у-у, — и тут её как накрыло истерикой, что все мои вопросы и извинения тупо до нее не доходили. Я уже вообще ничего не понимал.

— Ну, хватит! До тебя, кажется, до сих пор не дошло, что я не знаю об этом мире НИЧЕГО! Хочешь, чтобы не ошибался, объясняй буквально всё и про татуировку тоже. Ты сама не сказала, для чего она нужна, а теперь про каких-то девушек лепечешь! — психанул и полез вниз, прихватив с собой шкуру и мясо. Удивительно, но это на нее подействовало успокаивающе, проводив меня круглыми заплаканными глазами, она вдруг сверху меня окликнула:

— Подожди! Я с тобой спущусь! Не обращая внимания на её слова, молча слез с дерева и стал собирать хворост, сухую траву и листья. Разожгу хоть костер и пожарю себе мяса, раз оно для меня неопасно. Пока злой и голодный пытался сообразить, как без спичек зажечь пламя через трение, Эридия, пыхтя, как паровоз, слезла с дерева. Удивленно выглянув из-за плеча, спросила:

— Что ты делаешь? Хм… Помочь?

— Сам справлюсь, — буркнул, продолжая своё занятие. Тут за спиной послышался уже знакомый звук зажигалки и мимо полетели искры прямо в сухую траву, что я старательно тер палкой. Она тут же вспыхнула, как фитиль, обдав меня жаром, хорошо, что хоть вовремя успел отодвинуть лицо.

— Не благодари, — язвительно фыркнула эта вредина и пошла осматривать кусты.

Медленно вдохнул и выдохнул, успокаиваясь, подкинул в траву веток. Смотря, как весело занялось пламя, исподлобья стал наблюдать, что делает эта неугомонная. Девушка озадаченно осмотрела кусты, потом деревья, затем траву, чуть ли не каждый лист, возможно, она искала лекарственное растение от ожогов, хотя, кто её знает. Пока она была занята, я обложил костер камнями, сделал две рогатины, воткнул их в землю, поставив друг напротив друга, нарезал когтем мясо и насадил его на прутья, повесив над почти прогоревшим костром. Так себе шашлык получился, но хоть что-то.

Минут через пятнадцать она все же нашла какие-то листочки, села напротив меня, растерла их между ладоней и аккуратно приложила к ожогу. Так мы и сидели, молча смотря друг на друга. Не знаю, что она думала обо мне в этот момент, наверное, ничего хорошего, раз постоянно хмурилась, зато у меня появилось время получше её рассмотреть.

Она отличалась от аталантов. Лицо не такое вытянутое, волосы хоть и белые, но оттенок, скорее ближе к молочному, да и глаза не насыщенного темного цвета, как у них, а скорее, золотисто-карие, теплые такие, лучащиеся, с длинными пушистыми ресницами. А еще нет в ней этой аталанской вытянутости костей, фигура гибкая и стройная, движения плавные, естественные, если не знать, что она иномирянка, можно запросто принять за человеческую девушку, хм… очень красивую девушку. Сердце забилось быстрее, по телу пронеслась волна жара. Поспешно отвел взгляд на костер, а потом незаметно на руку, татуировка сместилась ближе к запястью, вибрируя линиями. Да что же это такое? Это на меня она так действует?

— Может, уже скажешь, зачем нужен этот знак на руке? — спросил, перебив неловкое молчание.

— Не скажу, — хмуро сдвинув брови, отвернулась Эридия, делая вид, что внимательно рассматривает ближайшие деревья.

— Почему?

— Потому что это тебя не касается, это должен был быть мой выбор.

— Если она шевелится на мне, то очень даже касается!

— А ты не нервничай лишний раз и не будет шевелиться!

— Мы что, теперь женаты или типа того? — предположил, сопоставив факты и её нервы по этому поводу.

Эридия аж поперхнулась воздухом, откашлявшись возмущенно выговорила:

— Всё, хватит с меня твоих вопросов, я, между прочим, тоже есть хочу, и не ту гадость, что ты сейчас жаришь, а что-нибудь съедобное! — и ушла осматривать кусты.

— Не уходи далеко, — бросил ей вслед.

— Я смогу за себя постоять, не маленькая! — крикнула, окончательно скрывшись из вида, лишь еле уловимый запах ванили еще показывал взгляду варлока в какую сторону она пошла, пока и он не исчез.

Вот ведь вредина, и что я такого спросил? Ну, поженила какая-то магия против воли и что? Разженимся как-нибудь, я так уж точно двумя руками… хм... лапами, только за! И как она интересно за себя постоит? Разряды её лишь взбесить кого-нибудь могут, а не защитить. Но раз из-за татуировки она далеко от меня всё равно уйти не может, решил, пока не переживать, если что, услышу. Только я принялся жевать шашлык, чем-то смахивающий на безвкусную баранину, как раздался треск, потом оглушительный удар, да такой силы, что даже земля подпрыгнула и содрогнулись деревья, а я чуть не подавился мясом.

Еле сглотнув застрявший в горле кусок, подскочил на ноги и огляделся, вокруг стояла странная звенящая тишина, и тут из-за деревьев показалась Эридия. С круглыми, испуганными глазами она неслась обратно, постоянно оглядываясь назад, заметив меня, закричала: "БЕГИ!". Вот так и знал, что лучше ей от меня не отходить. Нарвалась всё-таки на какого-нибудь хищника. И тут над деревьями я увидел его — местного великана. Какой к чертям великан! Это же живая огромная гора из камней, с острыми скалистыми щипами вместо пальцев! Он медленно шел за девушкой, раздвигая деревья в стороны, вальяжно так, спокойно, будто знал, что она от него уже никуда не денется. Я застыл в шоке, не зная, что делать. Эридия добежала до меня и дернула за руку, истошно выкрикивая: "БЕЖИМ! ДА СКОРЕЕ ЖЕ!"

Очнувшись, закинул её себе на спину и пустился наутек из всех оставшихся сил варлока. Под страшный рев и лавируя между летящими деревьями и каменными валунами, то и дело пытавшимися нас прихлопнуть, я бежал так, что, наверное, позавидовал бы и ягуар. Постепенно деревья закончились, и я выбежал к обрыву, внизу бурлила быстрая горная река. Выход был лишь один — прыгать! Собравшись с духом и набрав в легкие побольше воздуха, я разбежался и прыгнул вниз. Эридия верещала от ужаса, сверху ревело чудовище, мимо то и дело пролетали вывороченные камни с землей и деревья. На лету повернулся к девушке и, обняв, спрятал от удара об воду.

Было больно. Да так, что аж треснули кости. Дно оказалось неглубоким, и я испытал на своей спине всю "нежность" его каменистой поверхности, будь я человеком, точно бы разбился в лепешку, но это тело выдержало. Подхватив Эридию, я оттолкнулся и поплыл вверх, изо всех сил преодолевая бурное холодное течение и каменистые уступы. И вот долгожданная поверхность и жадный глоток воздуха. Эридия закашлялась и, посмотрев вперед, вцепилась в меня, как в спасательный круг, потому что нас стремительно несло через скалы, прямо к водопаду! Попытался схватиться когтями за камни, но они скользили по гладкой, обкатанной рекой поверхности, да и течение было настолько сильным, что преодолеть его, и залезть по таким камням на скалу, еще и с девушкой на шее было просто непосильной задачей. Пытался зацепиться хоть за что-нибудь до последнего, но вот уже и край пропасти, и истошный крик Эридии, и просто нереальный полет вниз. На этот раз удар об воду и дно был такой силы, что я просто мгновенно потерял сознание.

Приходить в себя от скручивающей в жгут боли, скоро, по ходу, у меня войдет в привычку. При этом кто-то еще и нещадно тащил меня по булыжникам за руку, особо не заботясь о том, что голова всякий раз ударяется обо что попало. Я перевернулся набок и вырвал лапу у этого изверга, сразу же застонав от новой вспышки боли. Потом всё же открыл глаза, чтобы увидеть над собой обеспокоенную мокрую Эридию.

— Великая сила, неужели очнулся? А я уже думала, что ты умер.

— Не дождешься, — прохрипел и закашлялся. Кровью, блин! Что на этот раз я себе сломал? Эридия присела рядом, пытаясь опять перевернуть меня на многострадальную спину, которая и так была отбита, так еще и знатно стерта об камни.