– Да вроде спит.

– Ну- ка. – Он подошел к незнакомцу. Осмотрел.

– Развяжи его. Дело пойдет теперь на поправку.

Вскоре Ден ушел к овцам. А Омар принялся готовить больному еду.

– Эй, кто тут. – Неожиданно резко прозвучал в утренней тишине голос незнакомца. Омар застыл от внезапности. Он не поверил своим ушам и первое, что взбрело на ум:

«Галлюцинация?» – Где я?! – голос незнакомца развеял сомнения. Омар бросился к постели. Осмысленный взгляд серых глаз пытливо уставился Омару в лицо.

– Я нашел тебя в камнях на берегу моря.

– Ты живешь в этом городе? – не понимая, где он, опросил незнакомец.

– Нет тут никакого города. Здесь пастбище.

– Ты обманываешь меня, мразь. – С ненавистью проговорил больной.

– Эй, парень, легче на поворотах. Я спас тебя!

– Заткнись, ты не знаешь, с кем говоришь. – Слабым, но властным голосом перебил незнакомец.

– Ты слаб. Но, клянусь, как только ты сможешь держаться на ногах, я сделаю из тебя бифштекс.

– Свинья! – выругался больной и демонстративно отвернулся. Омар обиженно сунул ему брынзу и кружку парного овечьего молока.

Незнакомец долго колебался. Вкусный запах щекотал ноздри, изголодавшийся организм требовал пищи. Омар тактично вышел. Через несколько минут он вернулся. Брынзы и молока уже не было. Он убрал пустую кружку, смахнул крошки с постели. Больной делал

вид, что спит. Игра в молчанку длилась почти две недели. Даже отцовские угрозы не подействовали. С презрительной гримасой на лице незнакомец упорно не хотел замечать своих спасителей… Как- то вечером отец принес «Вестник светской жизни». Он бросил журнал перед Омаром на стол: – Вот, сын, я был в поселке. Проведал Жаннет.

– Ну как она там? – осведомился брат.

– Счастлива. В доме достаток, дети здоровы, бегают, смеются. Ты знаешь, что у нашего царя пропал наследник.

– Как?! Вот это новость! Верно, его убрали враги?!

– Ты только послушай, что пишут газеты.

Ден раскрыл журнал, стал читать: «Гибель принца Лакии легла траурной лентой на мундир будущности. Бедный отец. Он очень изменился. Личный врач сообщил нашему корреспонденту, что лишь чудо может уберечь монарха от инфаркта…»

– А, как это случилось?

– Представь себе, никак не могу найти. Вот посмотри траурный портрет принца. – Омар вгляделся в лицо. Жесткие черты подчеркивались тонкими губами плотно сжатого рта. Нос прямой с горбинкой. Ясные серо- стального цвета глаза. Широкий лоб, прядь волос

спадает на лоб. Слева большой пробор. Виски выбриты. Тоненькая нитка усов у верхней губы.

– Да, приятного мало. Морозом пробегает от такого лица. – Сказал Омар. Незнакомец приподнялся на постели, крайне заинтересованный разговором.

– Посмотри, наш немой бородач. Что, грамотный, небось, почитать хочется?! – ехидно заметил отец, Кивая Омару.

– Дайте журнал! – властно приказал незнакомец.

– А, где волшебное слово пожалуйста? – продолжал в своем духе Ден.

– Я тебя, мразь, в тюрьме сгною. Не знаешь, с кем говоришь?! На колени перед принцем Лакии!!!

Отец округлил глаза, приподнимаясь со стула.

– Послушай, Омар, так он еще и сумасшедший?

Омар подал больному вестник. Тот нервно выхватил журнал, стал лихорадочно листать страницы.

– Ничего, сумасшедшие – хорошие пастухи. – Спокойно заключил Ден. – Пусть только поправится. Я ему всыплю как следует, он у меня будет шелковым.

Дни проходили за днями. Больной уже без помощи Омара мог выходить на двор, ухаживать за собой. Но по- прежнему хранил величественное молчание.

Однажды он стал укладывать некоторые вещи в вещмешок, а также куски брынзы, аккуратно завернутые в чистую тряпицу.

– Ты это куда? – спросил Омар. Незнакомец, презрительно смерив пастуха глазами, отвернулся.

– Э н- нет! – отбирая мешок, в волнении сказал Омар. – Будешь пасти отару. Вместе будет легче.

– Я принц Лакии! – неожиданно пролепетал он. – Меня зовут Тиром. Если ты оставишь меня пасти овец, я велю сравнять это пастбище с землей вместе с твоими овцами.

– Ты сумасшедший. Но пойми. Ведь принц погиб. Ты тоже чуть не утонул в море. Ты был матросом. Тебя выбросило на берег, когда ваш корабль потонул. Ведь правда же. Ну кто виноват в том, что у тебя отшибло память. – Пытаясь успокоить больного, ласково говорил Омар. – Побудешь чабаном, вспомнишь, а тогда на все четыре стороны. Куда тебя такого отпускать?

Незнакомец повернул к Омару скуластое лицо. Серо- стальные глаза смотрели жестко, презрительно, без тени сожаления: – Я сравняю ваше пастбище с землей вместе с вашими овцами!

В это время вошел отец. Он слышал последнее, что сказал незнакомец. Это его до крайности взбесило. Он схватил уздечку и бросился на больного. Но тот быстрым и ловким движением опрокинул старика наземь.

– Ты что?! – заорал не своим голосом Ден, с проворством вскакивая на ноги. Новая попытка броситься с кулаками на незнакомца не имела успеха, ловкий больной снова поверг Дена на пол. Омар в свою очередь кинулся на выручку, но также был опрокинут

ловким приемом.

– Я повторяю. Я сын царя, принц Лакии, и никто не посмеет меня удержать!

– Ты посмел меня ударить, щенок?! – орал Ден, тяжело подымаясь на ноги. Он, ковыляя больной ногой, ухватился за мешалку, которой мешают корм для овец. Но Омар вовремя остановил его, уцепившись обеими руками за древко мешалки.

– Пусти, пусти. Убью- ю- ю! – выл Ден в бессильной злобе. Мало-помалу отец пришел в себя. Незнакомец выждал, когда Дена покинет злоба, в удобный момент оказал.

– А, теперь ты позволишь мне уйти! – твердым приказным тоном в голосе.

– Нет! – отрезал Ден.

– Тогда прощай.

– Нет. Ты погибнешь. – Вмешался Омар.

– Ладно. Тогда собирайся, поедешь со мной. Я докажу, что я принц Лакии! – сказал незнакомец Омару. Взбешенный Ден вскочил со стула, но сын удержал его за руки.

– Отпусти, Омар! Я все равно убью его! – вопил отец. Омар не на шутку перепугался гнева родителя: «Надо уводить сумасшедшего отсюда».

– Ладно, Т- т- ир. – Заикаясь от глубокого смысла, заложенного в имени, от того, что это имя принадлежит пропавшей без вести царственной особе, от того, что им называет себя этот сумасшедший и от желания поскорее унять взыгравшую манию величия, с опаской сказал Омар.

– Пойдем в Нарфу. Только прежде зайдем к Жаннет.

– Сестра твоя?

– Да, я скажу, чтобы она присмотрела вместо меня за отарой.

– Ладно. Только без глупостей?

– Я убью его! – глухо стонал отец. Слезы текли по его обросшим щекам грязными ручьями, стул, на котором он сидел, скрипел от попыток встать, но силы оставили Дена. Сквозь пелену слез он наблюдал за суетливей размытой фигурой сына, за его быстрыми движениями рук, укладывающих дорожные вещи и еду в вещмешок. Перед уходом Омар сказал отцу: – Ты прости меня. Я не могу оставить его здесь. Отведу в Нарфу, а там с помощью дворцовой охраны помещу в психиатрическую больницу. Незнакомец в это время нетерпеливо поджидал Омара на дворе. А сын заботливо помог отцу лечь в постель: – Извини, отец. Завтра придет Жаннет и поможет тебе вместо меня.

– Ну слава Богу. – Со вздохом облегчения сказал Ден. – Избавимся наконец от этой обузы. – Подумал немного, затем мягким голосом добавил: – У тебя совсем нет денег, сынок. Возьми там, под кроватью кованный сундук. В правом углу, под одеждой, узелок с деньгами. Возьми две сотни, тебе хватит.

Омар полез под кровать. Пошарил руками вытащил небольшой сундук. Железные пластинки, прикрепленные к крышке и корпусу, создавали ансамбль красивого фрагмента. Сундучок был словно специально предназначен для хранения драгоценностей. Омар, склонный к мечтаниям, с трепетанием сердца вскрыл крышку. Но кроме выцветшей старой униформы гвардейца дворцовой охраны да костюма там ничего не было. Лишь в нижнем углу справа он обнаружил узелок с деньгами.

– Покажи. – Вдруг попросил отец. Омар поднес к глазам родителя деньги.

– Возьми две сотни.

Омар неторопливо отсчитал сумму. Затем стал завязывать узел и вдруг увидел над деньгами продолговатый конверт для писем. В нем была записка.