– Приветствую тебя, Тео.

– Приветствую тебя. Сон.

– С чем пожаловал? – на изнеженном лице председателя было написано страдальческое выражение, по всему было видно, что его пост ему был уже в тягость.

– Мне нужны добровольцы.

– Ты шутишь, Тео?

– Ничуть.

– Ну, кто пойдет с тобой, кто откажется от наслаждений космической энергией?

– Послушай, Сон, ты ведь не знаешь, что это такое и откуда эта энергия берется?

– Ты же сделал доклад на Совете.

– Я сказал о неуравновешенной системе планет, но не сказал истины… – Тео вдруг прикусил язык.

– Какой такой истины? И кому она нужна? – ничего не подозревая об истинном происхождении энергии, говорил Сон. Тео колебался. Затем уклончиво ответил:

– Там, на Фаетоне очень хорошие условия для существования. Если Совет не против, я бы хотел переселиться туда и принять всех желающих. Сон задумался. Затем сказал:

– Хорошо, Тео, я поговорю с учеными.

– Ну, а как насчет добровольцев?

– Нет. Работать никто не будет. А, впрочем, тебе Союз Планет не запрещает ничего.

Тео вышел из здания Союза в глубокой задумчивости. Его терзала мысль о том, как скрыть свое открытие долголетия путем смены телесных оболочек? А без раскрытия тайны перед добровольцами ему не обойтись. Терзаемый мыслью об этом, он решился на крайний шаг. Свой диск он обволок сферой защиты, установив в нем приемник, сориентированный на Фаетон. С таким переносным полем он вылетел на Су. В Найи вскоре появилось объявление о том, что прибыл в город маг и чародей из системы Солнца и дает представление только раз для тех, кто живет за счет пищи. Как бывает в подобных случаях, на сеанс стали приходить все. Зал был рассчитан на триста человек. Пришло ровно сто. В тесном помещении было душно. “ Маг” старался. Он навел невидимый коридор, соединяющий здание с аппаратом. На сцену никто не выходил. Никто ничего никому не говорил. Обманутые люди стали хлопать в ладоши, призывая к началу представления. Никто из них не подозревал, что двери наглухо заперты, что в зал подается уже удушливый газ. Когда все было кончено, Тео сидел в диске. Он на время покинул свое тело. Ему стали видны бестелесные зрители, витавшие в сфере защиты. Он стал их вытеснять в “ коридор”. И когда все уместились в диске. Тео вошел в тело. Он быстро улетел на Землю. Там, подпитывая каждое бестелесное существо комплексом энергии, он закладывал “ программу” действий внушением. Теперь каждый из них, рождавшийся на Земле в телесной оболочке, будет действовать, создавая экстремальные ситуации в людской среде. Тео нагло проводил свою преступную деятельность. Распоясавшийся преступник чувствовал себя хозяином созданного им Мира… Никто из жителей Союза Планет и Земли не мог даже подозревать о том, что он творит. А Тео наглел, ему было скучно.

– Сон, я предлагал тебе переселение на Землю, как ты?

– Знаешь, я согласен. Ведь там Солнце ярче и, по заснятым кадрам, мир этот красив. Богатая природа. Не то, что скудные растения тут.

– С тобой еще есть желающие?

– Ты знаешь, больше, чем достаточно.

– Но мы переселим не много, ну, думаю, тысячи три, для начала.

– Мы создадим свою страну и будем учить людей всему передовому. – Мечтательно говорил Тео, зная прекрасно, что передовая мысль обратится против человечества и будет проявлять себя в изощренных орудиях войны. Уж его черная сотня постарается. А войны – это энергия. Итак, все, что ни делал Тео, обращалось исключительно в пользу извлечения энергии. Ибо будет энергия, будет и его власть. Переселение трех тысяч лучших умов Союза прошла успешно. Город создали в той живописной долине, где на скале была лаборатория Тео. Сам он не пожелал переселиться, а жил вблизи Отшельником и проводил свои опыты, не посвящая никого в их суть…

Прошло много лет. По проекту Тео в живописной долине на Фаетоне был построен город Шомон, и лучшие умы Союза Планет переселились сюда, под щедрые лучи молодой звезды Солнца. Они обрели здесь свою вторую родину, расселившись по долине и сменив несколько поколений, превратились в аборигенов, по праву считавших себя фаетонцами. Тогда-то и прибыл первый корабль, отправленный в далеком прошлом на поиски высокоразвитых существ. За ним стали прибывать с различными промежутками и другие. Разительные перемены, происшедшие в Союзе Планет, действовали на космонавтов не благоприятно. Чтобы оградить их от перемен, решением Союза экипажи стали селить на Фаетоне, в Шомоне. Им создавали все условия для адаптации. Под зорким наблюдением врачей и ученых они привыкали к планетным условиям, обретая тот мир, о котором мечтали долгие годы полета. Казалось, что все стало на свои места, и жизнь текла счастливо и беззаботно для всех. Но в город пришла эпидемия. Была чума. Тысячи людей валялись на улицах среди разгуливающих роботов-санитаров. Вирус, занесенный космическим кораблем с обитаемой планеты, косил всех подряд, не разбираясь с тем, член ты высокоразвитого модернизированного общества или инопланетянин…

На срочном заседании Ученого Совета выступил Тео, – Вирус необходимо ликвидировать путем дезинфекции атмосферы, в всех больных уничтожить. Иначе погибнет город.

– Ты варвар! – выкрикнул в негодовании ученый на противоположном конце стола. Тео вскочил с места, порывисто вышел из-за стола. Длинная белая тога коснулась щиколоток и сандалий, из которых выглядывали узловатые пальцы старца. Он нервным движением убрал одежды на руку и гордо, выпятив грудь, на которой лежала широкая гроздь белой бороды, вышел из комнаты. Ученые загудели голосами, с тревогой вглядываясь друг другу в лицо. Всего их было семеро, светил науки, когда ученый вышел. осталось шесть. Это были бородатые, убеленные сединами старцы. Их длинные бороды мелькали между кресел во время разговоров. Ученый, оскорбивший Тео, поднял руку, призывая к молчанию.

– У нас достаточно роботизированное общество. Мы можем ухаживать за больными и быть вне контакта. Я с одним могу только согласиться, с дезинфекцией атмосферы.

Ученые мужи глубоко задумались. В зале воцарилась тишина. Затем зашуршали одежды. Старцы переглядывались меж собой, казалось, они вели разговор без слов. Затем один из них, на котором остановились взгляды остальных, заговорил:

– Мы поддерживаем тебя. Толмач.

В этот миг до слуха Совета донеслись раскаты грома. Это началась операция по стерилизации атмосферы… Тео с силой бросил свое тело в кресло аппарата дискообразной формы. У ступенек форума стояло несколько таких машин с прозрачными куполами. В тот же миг машина, качнувшись, уплыла в голубизну неба. В вышине заискрились молнии. Вспышки усилились, и легкий аппарат стал трястись от каждого разряда.

– Ага, все-таки послушались варвара! – сказал сам себе в слух. Старому ученому до глубины души было обидно за пренебрежительное отношение Совета; “ Ведь ни один человек не вступился за меня. А Толмач? Этот завистник так оплевал перед всем миром. Ну, я ему не прощу этого”. – С досадой подумал. Обида захлестнула волной самолюбие. И он ступил на скалу. Высоко в горах была его уединенная лаборатория. Он еще в молодости отыскал эту пещеру. Среди тиши гор искал он тогда уединения от неудач. И молодость провел в творческой тишине среди хаоса камней и красивых горных пейзажей. И поиск удался. Он нашел то, что искал. Он нашел панацею, удовлетворяющую чувства человека, возвращающую молодость, дарующую безграничную радость бытия и жизни практически бесконечную. Но это оставалось пока тайной. Он решил пока не оглашать свое открытие, взвесив все до мельчайших подробностей. Ведь открытие избавляло человека от пут материального Мира, и прежде всего от его оболочки. Открытие позволяло избавиться от потребления пищи, не думать о холоде и тепле, о плотских наслаждениях и заботах. Открытие перемещало человека в мир беззаботной радости и вечного блаженства. О, это прекрасный мир, он создаст его. Он найдет единомышленников. Да их и искать не надо. Ведь нет такого человека, который не мечтал бы жить вечно в блаженстве. Тешил себя Тео, переступая порог лаборатории. Сноп яркого света ударил щедро в глаза из широкого окна. Яркие лучи проникали сюда, в поднебесья, отражаясь от снежных близких снегов. Тео устало опустился в кресло. На изящном столике рядом лежала пластинка с разноцветной гаммой аккуратно расчерченных квадратиков. Он небрежно подвинул ее ближе и, почти не глядя, прикоснулся к нескольким из них. В тот же миг послышалось легкое шуршание. Створка не видимой в стене двери отошла, обнажив вход, из которого вышел лакей с подносом в руках. На подносе дымилась чашечка кофе. Лакей с неживыми чертами лица застыл, как вкопанный, рядом.