“ Пошл, пошел…!”. – Радостный шепот голосов разбудил его. Дышать стало труднее. На губах от удушья выступила пена. Его как будто пытались выдавить из самого себя. Тот кто-то кряхтел и давил на грудь из внутри его тела. Леонид со страхом взглянул на свои ноги. Там он увидел, что его ноги утонули в полупрозрачном теле Лунатика. Он кряхтел, голова его то и дело выглядывала из груди Леонида, с трудом передвигаясь к голове все выше и выше к голове. В него, со стороны ног, влезал Лунатик. Леонид в ужасе бросился в душевой отсек. Лунатик в такт движения тела делал точные копии своих движений. Сопротивления движению не ощущалось. Но ноги Кразимова остывали, как в морозильной камере холодильника. Он быстро открыл кран с горячей водой. Лихорадочно стал обливаться почти кипятком. Постепенно удушье прошло, сердце уравновешеннее, ритмичнее застучало в груди. С испугом Леонид посмотрел в сторону ног. Тело Лунатика быстро выползало из ступней. Слышался душераздирающий вопль. Горячая вода обжигала тело Лунатика. Как ужаленный, Лунатик пустился прочь. Он выбежал на смотровую площадку и растаял там, как призрак, словно его и не было. Леонид устало опустился на корточки. Как быть в сложившейся ситуации? Что предпринять? Как защититься от врагов Лунного мира? Тысячи вопросов мучили его в эти минуты передышки. В минуты, пока Лунатик зализывал свои раны, полученные от ожога горячей водой. Леонид в отчаянии обхватил голову руками, стиснул до боли зубы, зажмурил глаза. Так просидел он под теплыми струями спасительной душевой воды довольно долго. Затем резко поднялся и закрыл воду, вытерся махровым полотенцем и взглянул на табло часов. Время было позднее. Четыре часа ночи по Московскому времени. Он отправился в постель. Лег и снова уснул. До самого утра его уже не беспокоили кошмары Двуликого мира. Утром, когда солнце яркими лучами озарило пейзажи доисторического леса, удивительного по красоте и пышности, захотелось вдруг бросить все и бежать прочь от этого корабля, от кошмаров, от самого себя. Леонид сел на койке. Обхватил голову руками. В отчаянии зашатался в предчувствии возвращения голосов. Но голоса не возвращались. Странно все здесь в этой проклятой субстанции Двуликого мира. Он откинулся на подушку в удивленном ожидании. И тут же услышал: “ Он уже проснулся!”, – голос, называвший себя Оля, сказал свое. Леонид, сосредоточившись прогнал влезшую мысль. Затем вдруг, неожиданно для самого себя, поймал на том, что голоса вибрируют, словно воспроизводятся шумом приборов. В лихорадочной спешке Леонид вскрыл аптечку у изголовья. Порылся там, достал пакетик плотно упакованной ваты. Скоро соорудил из нее два тампона под неусыпные комментарии голосов:

“ Зря стараешься! Мы все равно тебя убьем!»

Заткнул уши. Шум приборов стал не слышим, а в месте с исчезновением шума исчезли и голоса. Теперь Леонид мог оставаться с самим собой. О, как это бывает необходимо, даже в глубоком космическом одиночестве человек мечтает побыть один. Он наслаждался тишиной, покоем, обретенной свободой. Мысли вновь подчиняться ему! Леонид мог теперь всесторонне оценить преподнесенный урок Лунатиками, которые использовали любые зацепки, лишь бы подчинить его волю своим интересам, и борьба эта велась ими не на жизнь, на уничтожение… Внимание Леонида остановилось на летающем диске. Он поднялся с постели и, забыв о туалете, направился к аппарату. Диск опирался частью корпуса на поручни смотровой площадки, таким образом, под диском образовалось свободное пространство. Леонид решительно нырнул под него с твердым намерением сбросить это исчадие ада, породившее столько кошмарных явлений. Он ожидал привычное ощущение тяжести, но поразительная легкость, с которой ему удалось столкнуть диск, почти мгновенно вызвала в нем не столь отдаленное воспоминание невесомости. Диск, уподобляясь падению кленового листа с осеннего дерева, полетел вниз, глухим шлепком оповещая о своем приземлении. Вздох облегчения вырвался из груди космонавта. Ему показалось, что теперь, когда рядом нет этого аппарата, галлюцинации голосов не будет. Он вытащил тампоны из ушей. Тишина “ захлестнула” сознание. Леонид в приподнятом настроении духа вернулся в корабль и занялся туалетом. А день разгорался буйством красок, пением птиц, еще не научившихся как следует летать, и ревом доисторических существ, от которого кровь стыла в жилах и содрогалась земля. Солнце уже стояло в зените, изрядно укоротив гигантские тени. Внизу, у подножья корабля, копошились животные, с любопытством осматривая чужака. Рептилия, с маленькой головкой, по сравнении с мощью своей туши, “ протиснулась” в кабину управления, Видавший виды Леонид оторопело отстранился, закрывая лицо рукой. Когда он откинул руку, то рядом увидел, трепещущий оранжевым блеском, шар величиной с свою голову. Опыт подсказал, что это глаз рептилии.

“ Если это млекопитающее не исчезнет, придется взлететь!”. Рептилия, пронизывая стенки приборных панелей, не причиняя своими движениями головой никакого вреда, призрачным видением исчезла внезапно, как и появилась. Прибор, вызывающий, столь недавно галлюцинации голосов, мирно жужжал, поддерживая влажность, температуру и давление в салоне корабля, выдавая команды соответствующим системам… Леонид, приняв водные процедуры, чисто выбритый, сел завтракать. С аппретом съел специально приготовленную “ космическую” пищу, затем убрал поднос в нишу столовой машины робота. И облачился в рабочий комбинезон. Представляющий собой плотно облегающий костюм. При необходимости костюм быстро мог превратиться в легкий скафандр с индивидуальным кислородным питанием. Шлем, перчатки и два кислородных баллона помещались в специальном ранце, закрепляемом лямками на спине, как рюкзак. Укрепив ранец, он несколько раз присел, попрыгал на месте и убедившись, что облачение сидит хорошо, вышел в лифт… Лифт доставил его к площадке выдвижного трапа. Он взошел на плоскость и по ступеньках сошел на видимость песка, мгновенно “ утонув”, по-щиколотки, в нем. Ноги тотчас же уперлись, сквозь неощутимые наносы песка, в твердую землю Лунного мира, невидимого в ярких лучах солнечного дня. Бросилась в глаза торчащая из призрачного песка поверхность диска. После наглой атаки голосов Лунатиков ему хотелось отвлечься, развеяться, полюбоваться невиданной фауной Мезозоя. Он решил обследовать рощу гигантских растений с совершенно гладкими темно-зелеными стволами, с редкими ветками, торчащими, как высохшие сучья, из толстых колонн- стволов. На этих “ сучьях” росли длинные ланцетовидные светло-зеленые листья. Издали эти растения напоминали наши современные сосны с высокими и прямыми стволами и верхушками-кронами. Но разница состояла лишь в том, что у сосны ствол имел светло- коричневый оттенок, крона зеленый. У доисторических растений крона состояла из стеблей, собранных в огромные корзинки. На конце стеблей имелось по пяти белых язычковых цветков. Верхушка же выглядела как большая поляна из цветков с плотно пригнанными друг к дружке белыми лепестками. Со стороны этой рощи ветер доносил дурманящий аромат, уже знакомый нашему герою. Он долго соображал схожесть, с каким растением напоминает ему этот аромат, и сошелся на том, что так приторно дурманящее пахнут цветки тысячелистника, в изобилии растущие на лугах:

“ Леня, не ходи к роще! – неожиданно услышал он вкрадчиво-заботливый голос маленькой девочки, – этот запах ядовит».

“Ты там умрешь. Нам тебя жалко. Мы любим тебя”, – вмешался голос женщины с упрямой, неподдающейся логике, примесью ноющих интонаций, настойчивостью. Леонид снова не сдержался, выругался, покрыв смачным русским матом явившихся неоткуда непрошенных “ гостей» :

– …, черт побери, опять началось? – да это только и надо было Лунатикам. Они тотчас же настроились на волну мозгового восприятия телепатических импульсов Леонидом. И атака началась… Леонид не в силах больше терпеть наглого вторжения в его мысли, не ведая, что творит, машинально и быстро надел прозрачный шар шлема. Укрепил, загерметизировал стык. Поспешно надел перчатки, полностью изолируя себя от внешней среды. Странно, но это факт, голоса исчезли.