— И там успел выпендриться? Почему мне не сказал?

— Сейчас говорю. С аттестацией меня послали. Но я уверен в своих словах.

— Хорошо! — встала Юлия. — Переодевайся в тренировочные доспехи… Именно в доспехи, а не костюмчик! Жду в спортивном зале! Я докажу, что ты неправ! Только учти! Жалеть не буду!

Что ж… Такая концовка нашего разговора меня сильно заинтриговала. Я быстренько прошёл к себе и нацепил поверх тренировочного костюма тяжеленную броню, способную выдержать удар меча, напитанного тремя-четырьмя клеймами.

Спустился в тренировочный зал, не забыв прихватить и собственный меч.

К моему удивлению, графиня хоть и была при оружии, но никакого защитного доспеха на ней не наблюдалось.

— Решила покончить жизнь самоубийством, раз голая против меня драться собралась? — осторожно спросил я Юлию.

— Голая я только с Савелием Тихоновичем, а с тобой, недоумок, могу справиться и без лишнего «обвеса». Биться будем с применением Дара, чтобы ты понял глобальную разницу между Мастером и Магистром.

— Тогда, — с облегчением скинул я свою защиту, — немного уравняем условия поединка, чтобы потом ты не смогла придумать оправдание своему поражению.

— Макс, ты дурной? Я же тебя на молекулы разнесу. Нахлобучивай всё обратно!

— Макс не дурной. Макс собирается отстаивать свою точку зрения.

— Хорошо… Если почувствуешь, что истощился, то не стесняйся останавливать бой. Моя цель не покалечить своего уже как бы приёмного сына, а проучить.

— Правило действует в обе стороны.

— Наглец! За то тебя и люблю. Катя, ты сегодня почти настоящий секундант. Бой!

Мы с ней сошлись, легонько проверяя оборону друг друга. Никто не хочет форсировать события, осторожно примеряясь к манере боя соперника. К чести Юлии, она не стала сразу показывать своё подразумевающееся превосходство, а отнеслась к поединщику с уважением.

Затем она, устав от разведки, резко взвинтила темп. Пока ничего сверхъестественного, и я легко поспеваю за ней. Потом скорость увеличилась, ещё, потом ещё… Напитанные силой мечи молниями мелькают в воздухе. Помня бой с Аксакалом, стараюсь сдерживаться, чтобы не выдать себя в ускорении. Но настырная графиня словно провоцирует, чтобы вышел за пределы нормы. Её удары всё стремительней, опасней. Знаю, что в любой момент может их остановить, не дав помереть пасынку. Но всё равно рискованная игра. Хотя Достоевская никогда других и не ведёт!

Сирена на прекращение первого раунда дала обоим небольшую передышку.

— Пока не вижу явного фаворита, — прокомментировала Катя.

— Никто не видит! — слегка раздражённо ответила ей Юлия. — Не озвучивай очевидные вещи!

Через минуту мы снова сошлись. Достоевская сделала правильные выводы и теперь уже совсем не жалеет меня, эмоционально приняв за равного соперника. В какой-то момент она заставила меня раскрыться, и все эмоции Безумного Генерала выплеснулись наружу.

Удар, отбитие, выпад… Ещё удар! Снова удар! Ускоряешься голубушка? Нет! Надолго тебя не хватит, а я могу продолжать веселье! Уходишь вправо с линии атаки? Уходи! Но огромная грудь здесь тебе помеха: инерцию никто не отменял.

Делаю подсечку заранее, за мгновение до того, как Юлия оказалась в нужной точке. Она падает, но умудряется в воздухе сгруппироваться и откатиться назад.

Великодушно даю ей подняться и, уже не ожидая атаки, нападаю первым. Азарт постепенно переходит в боевую ярость. Я уже не на показательном поединке, а собираюсь убивать Врага! Вот её шея! Такая белая и незащищённая! Хватит одного мощного удара мечом, чтобы…

— Стоп! Бой окончен! Я сдаюсь! — сдавленно вскрикивает Юлия, отпрыгивая на несколько метров назад и опуская оружие. — Макс…

— А? Чего? — очумело верчу головой, приходя в чувство.

— Макс… Ты… Откуда?

— Я же говорил тебе, что готов подтвердить Печать Магистра.

— Нет… Пройдёмте, господин Гольц, в мой кабинет. Пожалуйста.

Такая манерность и просящие нотки в голосе Достоевской смутили меня и заставили озадачиться.

— Максимилиан, вы… — осторожно начала беседу Юлия, когда мы оказались наедине.

— Юль! Ты чего? Вроде по голове не бил, а как шибанутая.

— Я не знала. Простите. Сомневалась…

— Чего не знала? Мне врачей вызвать? — совсем обалдел я.

— Теперь вижу, что вы — это не вы. И что к знатному роду Мольцы имеете прямое отношение… Даже больше.

— Юля, блин! Я вообще-то теперь Достоевский, хоть и тайный временно. Не мучай меня своим болезненным припадком.

— Извините… Извини. Дай мне пару минут собраться с мыслями.

Я послушно сел в кресло, глядя, как графиня маятником ходит по кабинету из угла в угол.

— Короче, Макс, — уже нормальным тоном произнесла она, усаживаясь напротив. — Подозревала, что ты искусно обманываешь Императора Александра, прикидываясь бастардом, чтобы замаскировать некоторые пятна своей биографии. Ну, почти никогда не бывает детей у простолюдинки от одарённого! Пара случаев известны. И то потом выяснилось, что бабы непростые оказались.

Подозревала… Теперь же твёрдо уверена, что никакой ты не заштатный немецкий отпрыск Меринбергов, а истинный Мольцы, в жилах которых течёт кровь не одного поколения Абсолютов. К сожалению, это тоже не вся правда. Знаешь, чем кровь Истинных Императоров отличается от простой одарённой?

— Тем, что её нельзя безнаказанно пролить ни при каких условиях: вмиг живьём похоронят родственнички.

— Это тоже… На самом деле, главное отличие в том, что даже имей ты сто поколений предков Абсолютов в роду, то всё равно будешь всего лишь Абсолютом.

— «Всего лишь»? Что-то у тебя настройки приоритетов сбились.

— Нисколько. Кровь Истинных Императоров может разбавляться сколь угодно долго, но она всё равно доминирует в потомках. Она делает их вне рангов и Печатей. Она даёт, извини за тавтологию, абсолютную власть над Абсолютами, когда начинает проявлять себя. Поэтому Императоры никогда… Точнее, не то чтобы никогда, а стараются блюсти верность жене и не ходят на сторону. Чтобы не множить конкурентов и не давать повода бастардам на трон. Понятно?

— В общих чертах. Такого нам не преподавали.

— Это информация не для всех, дабы не плодились самозванцы в каждой деревне. К сожалению, ты не самозванец, а самый настоящий Истинный. Я не знаю, кто трахнул твою маму, бабушку или прабабушку. Скорее всего, кто-то из венценосных принцев Римской Империи. Но ты имеешь право создавать свою Династию.