— Объясните свои мотивы, Харада-сан. Нам не хочется и дальше продолжать эти унизительные допросы.

Кулаки непроизвольно сжались, но голос остался спокоен:

— Не чувствую никакого унижения.

— Вы хорошо контролируете себя. Понятно, почему Вы были назначены на свой пост. Однако…

— Хватит ходить вокруг да около.

Голос Тайтэна.

Сложно было не вздрогнуть и не выпрямиться по струнке.

— Скажи мне, Харада, вот что. Ты слушаешь?

— Да, господин.

— Отлично, — судя по голосу, он ухмыльнулся. — Не подумай, я не осуждаю. Когда ты позвонила мне и сказала, что на базу проник мальчишка, виновный в… той ситуации три года назад, что ты его схватила, я был очень рад. Но теперь я смотрю на эту ситуацию и вижу… Знаешь, что я вижу?

— Нет, господин.

— Вот, а если бы видела, то, наверное, не стала бы этого делать, — Тайтэн хохотнул, но затем его голос упал до угрожающего рыка: — Я вижу маленькую идиотку, которая вздумала, что сможет сыграть на моих слабостях ради собственного повышения. Вместо того, чтобы сразу избавиться от этого мальчишки, ты ждала, пока он проникнет внутрь, чтобы задержать его на месте — и показать мне, что, мол, смотри, глупый Тайтэн! Я схватила человека, за которым ты гонялся три года! Которого не смог поймать!

— Господин, это не…

— Заткнись! Я не закончил. И вот ты, глупая идиотка, вместо сотрудничества с отделом внешней разведки решила поиграть в хитроумного детектива, даже затянула в это дерьмо мою дочь. А в конце, когда, казалось бы, у тебя была лишь одна блядская работа — дождаться меня и получить свою награду — ты проебалась и распылила силы на еще каких-то там лазутчиков, которым срать хотелось на мою дочь и проект. У тебя была она! Возможность! Но из-за своего идиотизма и желания ухватить кусок побольше ты проебала все! Проект, мою дочь! Даже сраный пацан сбежал! Ну так что? Ты согласна? Так все и было? Ответь мне, Харада.

Повисла звенящая тишина. По спине побежал пот.

Еще никогда ей не было настолько страшно.

Господи. Это конец. Это конец. Господи.

— Господин…

— Отвечай на вопрос!

— … да, господин. Я сожалею.

— Что-то незаметно.

Вряд ли земной поклон изменит хоть что-то, но она все равно сделала это.

Просто потому, что так можно было уставиться в пол. Не смотреть с напряжением в темноту, не ждать, когда там появятся чужие силуэты. Ее лица никто не видел, а потому она зажмурилась, надеясь, что сейчас все это кончится. Она так оплошала. Так оплошала. У нее был шанс, и она громко проебалась, наворотив столько дел…

Из-за нее умерла Цубаки.

— Ну вы просто посмотрите, — голос Тайтэна так и звенел яростью. — Жаль, что только твое блядское «сожалению» не вернет мне дочь к жизни! Но ничего. Все в порядке. Харада, посмотри на меня. Подними голову.

Повинуясь, она медленно подняла голову и встретилась взглядом с Тайтэном — тот успел выйти из темени и опустился на одно колено прямо перед ней. Он медленно обхватил пальцами ее подбородок и осмотрел, так, словно видел в первый раз.

Голос его зазвучал неожиданно мягко:

— Я всегда знал, что женщин не надо допускать до важных постов. Все вы подвержены эмоциям… Аи умерла из-за этого, Цубаки… Посмотри на себя. Играла роль мужчины, но настоящую-то твою сущность это не скроет. Но ничего. Я все понимаю, правда. Нам всем хочется получить свою толику признания.

Тайтэн улыбнулся ей.

— Я повышаю тебя, Харада, — и, когда она недоуменно заморгала, добавил веселым тоном: — Теперь ты — главы отдела обработки внутренних данных. Считай, звание равное тому, до которого ты так стремилась.

… что?

— Я не понимаю, — пробормотала она.

— Тут нечего понимать, Харада, — рот у Тайтэна растянулся в безобразной улыбке. — Ты не помнишь? Так мы назвали должность, на которой числилась моя дорогая дочь. Теперь ты станешь ее заменой, новым ядром «Химико». Ты же не хочешь, чтобы наши исследования останавливались из-за твоей глупой ошибки? Нет? Ну конечно! Ты же хороший сотрудник.

Она ощутила, как краска отлила от лица.

Потому что слишком хорошо знала, что делали с Цубаки. Постоянная обработка серверов в режиме 24/7, жизнь в клетке, «парамита»… Тайтэн улыбался ей, зачитывая смертельный приговор. Боже, боже, боже, как она не хотела умирать.

За что ей все это? За все то, что она сделала? Она ведь так старалась, правда. Это ведь не только ее вина. Это мальчишка, Ямато, убил Цубаки, выдернув провода слишком быстро. А она остановила его, просто не ожидала, что у него будет подмога. Она сделала все возможно, все, что сумела. Если бы только… Если бы только…

Почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему почему…

Почему это все происходит с ней.

Кажется, из глаз что-то потекло. Она не могла сказать точно — во все глаза смотрела на Тайтэна. И тот, видя это, провел большим пальцем по щеке, вытирая слезы.

— Ну, к чему это? Или ты от радости? — улыбка его стала шире, а лицо, очерченное тенями, стало похожить на каменное изваяние, столь же равнодушное к горечи человека. — Возрадуйся, Харада. Такой почести добивались не многие. Будущее компании теперь зависит только от тебя.

— Да, все прошло именно так, как я и предполагал.

— Значит, Тайтэну сейчас нет дела ни до чего, кроме своей скорби. Оплакивать свою дочь, которую же погубил собственными руками…

— Проект все еще в разработке.

— Тебе не жаль было делать смертником собственного подопечного?

— Все ради высшего блага.

— Ты кровожадней, чем я думал.

— Отнюдь. Однако, пока что влияние Тайтэна все еще в силе. Не думаю, что надолго. После смерти дочери он стал еще более нестабилен, чем до этого. Совету директоров не нужна ядерная боеголовка во главе их компании.

— Посмотрим, сколько еще времени это займет.

— Недолго. Ваш бывший протеже занимает сейчас все мысли Тайтэна. Ему будет не до компании, что выгодней нам.

— Значит, до тех пор.

— Да. До тех пор.

— Благодарю тебя за информацию, Вашимине.

— До скорой встречи, Окамура-сан.

Отключившись, высокая сухая фигура бросила последний взгляд на закрытые двери кабинета генерального директора «Хорин». Оттуда доносилась приглушенная ругань, всхлипы, затем что-то загремело — словно опрокинутый стеллаж.

Прикрыв глаза, фигура молча удалилась прочь.

Некоторое время Ямато бродил по улицам, не зная, куда податься дальше.

Отора выдал ему денег на риппера, и он обратился к уже хорошо знакомому Шинсею, который подлатал его раны и помог приделать на место отрубленной аугментации добытый ручной протезы Харады; тот, конечно, отличался по строению, но, в целом, с учетом сломанных частей, кое-как присобачить его удалось. Шинсей не задавал никаких вопросов, и Ямато был неимоверно ему благодарен; честно говоря, он не был уверен, что у него хватило бы сил отвечать.

Он решил уйти от Ханзе. Сейчас… ничего из этого не хотелось. Сердце было не на месте. Когда он объявил об этом Оторе, тот вышел из своего странного состояния транса, но не стал его останавливать, лишь взглянул как-то горько. Отчего-то в тот момент Ямато показалось, что он и правда сожалел обо всем — но никак не мог сформировать эту мысль, признаться, вот и отпустил. Потому что Отора, в сущности, был точно таким же, как и Ямато — плывущим по течению.

Куда идти?.. Обратно к Юкико? Приползти к Ишикаве, попроситься обратно на арену, на договорные бои? Ямато не знал. Ему было так тошно от всего, что он мог лишь бесцельно бродить по улице, изредка бросая взгляды на неоновую рекламу, безобразную, от которой было тошно, особенно от логотипа «Хорин».

В какой-то момент он прошел мимо стоянки у какого-то мелкого кафе где-то в бедных районах, на окраине; его внимание привлек шум, словно там кого-то избивали. Присмотревшись, Ямато увидел, как группа подростков, не особо старше его, издевались над задохленьким корпоратом в дешевом грязном костюме. Это его не удивило; такое встречалось повсеместно. Детишки, окружавшие бедолагу, выглядели с лоском: особенно внимание Ямато привлекли двое. Первый, вестимо, был главарем шайки: угрюмого вида пацан с осветленными короткими волосами и видом, словно у бойцовской собаки. В руках у него была зажата бита, и всем своим видом он говорил — он тут самый опасный. Рядом с ним все время вилась девчонка; ну точно — парочка, волосы у нее были точно так же осветлены, длинные, она была невероятно красива собой, как модель.