(и, например, рассказать про лабораторию «Хорин», пообещав золотые горы с плохой охраной)

Слишком глубоко погрузившись в собственные мысли, он и не заметил, как один из скавов, второй одноглазый мужчина, подошел к его местоположению слишком близко. Видимо, искал что-то — болтал со своим коллегой, постоянно бормоча что-то про «ценные материалы». Ямато не успел отшатнуться назад, и, когда скав повернул за угол, они столкнулись нос к носу. Почти буквально. Так и вылупились друг на друга, повисла неловкая пауза…

Черт. Надо было найти какую-нибудь острую железку, чтобы…

Однако, вопреки всем ожиданиям Ямато, скав лишь бегло оценил его взглядом сверху до низу, цокнул, словно ничего поразительного в этом не увидел. Остановился, скрестив руки, и, когда Ямато продолжи глазеть на него с крайне изумленным видом — больше ничего и не получалось, честно говоря — покачал головой с таким выражением, будто подобные встречи начинали его утомлять. Но то, что он сразу все понял, Ямато было ясно с первой секунды.

— Побитый какой, — затем развернулся к своему товарищу. — Сен! Помнишь, мы шутили про дебильные встречи с выброшенными на свалку людьми? Ты не поверишь! Тут прямо такой парень, погоди минутку, — затем вновь уставился на Ямато. — Ты из корпы, да? Хороший костюмчик. Неужто выкинули и не добили?

Не из «Хорин». Не узнал лицо.

Не знает.

Вот он, шанс на спасение.

Плюс ко всему он не желал распотрошить его ради имплантов, значит, точно не типичный скав. Наверняка просто искатель сокровищ. Чуть помедлив, Ямато прикинул, что, в общем-то, терять ему было нечего, а в случае чего он всегда сможет ранить старика и удрать (он не выглядел сильным, значит, даже с травмами преимущество было на стороне Ямато), и кивнул. И, чтобы добавить обстановке немного более дружелюбной атмосферы, неловко улыбнулся:

— Вы совсем не удивились.

— Да чего мне удивляться. Я часто трупы нахожу, когда сюда наведываюсь, — голос одноглазого не отличался воодушевлением. — Иногда хоронил, когда настроение было. Живые тоже встречались… Так что ничего удивительного. Ты — очередная погрешность в статистике. Вот и все.

Вот и все.

Тяжело выдохнув, Ямато змейкой пробежался языком по высохшим губам.

— И что делали с выжившими?

— Дотаскивал до границы и отпускал на все четыре стороны, — на лице неожиданного нового знакомого выросла ухмылка. — Не бойся, продавать на органы не собираюсь. Не моя стезя. Хотя импланты у тебя, признаюсь, неплохие… — опустив взгляд вниз, он оценивающе взглянул на не скрытую синтокожей руку. — Взломать надо? Ну так. Дам небольшую скидочку в честь пикантного знакомства.

— Спасибо за предложение, но обойдусь. Пока вроде бы все работает.

Он нервно хихикнул, когда в ответ услышал вздох, мол, мое дело предложить. Потом, подумав, решил, что если этот старик помогает встреченным с тем, чтобы хотя бы добраться до границы, решил ради приличия соблюсти хоть какие-то рамки:

— Такигава.

Намек поняли сразу.

— Котобуки, — мужчина критичным взглядом осмотрел его. — Прости, руку пожимать не буду. Воняет от тебя просто пиздец. Из какой корпы-то, если не секрет?

— Извини, дружище, — Ямато пожал плечами и постарался придать голосу как можно более непринужденный тон, — но я лучше не буду озвучивать. Мало ли, вдруг у меня в лицо встроена бомба, которая рванет, если я проговорюсь.

Котобуки еще раз взглянул на него, явно считая вариант с бомбой весьма неубедительным, но все же кивнул. Как хорошо, что в этом мире еще существовали люди, которым было плевать на то, откуда именно ты пришел. Его поманили следом, и, между делом, Котобуки заметил:

— До края свалки доведем, так уж и быть, но без дальнейшей благотворительности. Извини, мы тут за деталями, а не для спасения шкур корпоратов. Больно много от вас мороки.

Будто бы у тебя уже был опыт с беглыми корпоратами, подумалось Ямато, но он кивнул. Но потом все же поинтересовался:

— А душ я хотя бы могу принять? Ну, хотя бы за отработку. Не могу в таком виде на людях появляться.

— Душ… — тот явно озадачился, вновь критично на него уставившись. Видимо, планировал отказаться, но речь про отработку сыграла свое. Ну точно, подумалось Ямато, тот еще жадюга. Как легко иногда раскусывать людей. — Душ и стирку можно. Но за плату. Хотя ты такой побитый, не знаю, даже, что тебе предложить. Дойти-то сможешь?

— Спасибо. Дойти… Дохромаю. Не впервой уже.

Его одарили крайне скептическим взглядом, но не сказали ничего более.

Когда они вышли обратно ко второму человеку, тот сидел на корточках рядом с чемоданом, явно сортируя что-то из найденного. На звук шагов он даже не обернулся, не дрогнул, и, лишь когда Котобуки окликнул этого человека, слегка поднял голову, все еще не поворачиваясь к ним лицом полностью. Со спины рассмотреть его было сложно, но Ямато понял: это был кто-то высокий, поджарый, с неровно отросшими темными волосами с множеством седых прядей. В армейской куртке не по размеру. Взгляд невольно зацепился за видимый хром на пальцах.

Котобуки с наглейшей ухмылкой указал рукой на неожиданного нового знакомого.

— Сен! Зацени че нашел. Корпокрыса в естественной среде обитания, хе-хе.

— Дошутишься, дядь.

Котобуки проигнорировал реплику, явно все еще довольный своей шуткой, и человек, которого он назвал Сен — Ямато так и не мог понять кто это, мужчина или женщина, из-за расстегнутой куртки на плечах — медленно поднялся на ноги. Несколько секунд взгляд его был направлен четко вниз, но затем человек развернулся. Замер, уставившись на Ямато, смотря во все глаза, и тот остановился тоже, потому что…

Его настигло странное озарение. Это лицо, этот взгляд — он уже видел их. Когда-то давно, так, что почти успело забыться, но не окончательно, витая на периферии памяти. Горько-сладкие воспоминания о прошлом, когда он был просто мальчиком, которому Ханзе раскрыл ужасающий секрет его происхождения. Разговор в кафе, лисья улыбка, обвинения в убийстве… Удивление при осознании амнезии… И мольбы о помощи. Помоги мне, Ямато. Тайтэн убьет меня. Помоги, пожалуйста.

Они продолжали смотреть друг на друга молча, в каком-то шоке, и, заметив повисшую заминку, Котобуки уже было двинулся вперед, чтобы остановить грядущее, что конкретно неясно… Но Ямато не видел этого.

Потому что он смотрел на человека перед собой. В глаза.

И не знал, что ему думать. Радоваться? Пугаться? Он-то думал, что Харада умерла. Тайтэн был в этом уверен, и в этом вопросе он полагал верить его суждениям — потому что тому не было смысла врать. Смерть от «парамиты» не казалась чем-то необычным. Но она стояла тут, перед ним, живая. Настоящая… Он был уверен — о нет, это не галлюцинация, самая настоящая Харада, та, с какой они дрались в подземной лаборатории. Значит, хотя бы ее смерть не лежала грехом на его душе? С другой стороны, она наверняка будет зла, что именно по его вине с ней произошло… все, что произошло. Ямато вполне бы себе понял, если бы она бросилась на него и придушила бы голыми руками. Не то, что он хотел такого исхода, но злиться на том свете, если вдруг станет юрэем, точно не станет.

В отличие от Цубаки.

Не сдаст ли она меня «Хорин»? Этот вопрос пронесся в голове у Ямато, но он так его и не озвучил.

Но произнес другое:

— Ты жива.

Харада продолжала смотреть на него во все глаза.

Ни единой эмоции на лице. Лишь взгляд, пристальный, в самую душу.

Даже Котобуки замолчал. Он косился то на одного, то на другого, а сам Ямато никак не мог оторвать взгляда от Харады. Он не мог сказать, что та слишком сильно изменилась со дня их последней встречи, но что-то разительно отличалось. И главным отличием, наверное, был взгляд: дикий. Почти животный испуг. Этого не было заметно в выражении, в позе, но он видел. Ощущал. Зрачок у Харады сузился, она тяжело дышала, смотря на него. Казалось, вот-вот — бросится вперед.

Но вместо этого она медленно, с трудом оторвав взгляд от Ямато, повернула голову к Котобуки и звенящим от гнева голосом бросила: