В тот день, пока отец был на работе, семилетний я выскочил на улицу и спрятался под горкой. Мне казалось, там надежно, а главное, никто не увидит моих слез, ведь как говорил папа, мальчикам не полагается показывать слабину, вот и я не показывал. Однако тут появился Серега, он держал в руках бездомного котенка с ободранным хвостом.

– Ты тоже пытаешься спрятаться от плохих людей? – спросил вдруг Серый. Волосы у него торчали в разные стороны, ярко-оранжевые, как спелый апельсин.

– Иди отсюда, – хмуро отозвался я.

– Смотри, – вместо того, чтобы уйти, Архипов протянул мне трясущегося кота. Взгляд его зеленых глаз словно коснулся моего сердца, оставив там рубец. – Он тоже хотел бы сбежать. Но не получилось. Другие коты его чуть не погрызли.

– Я ненавижу кошек, уходи.

– Я тоже. Что же делать? Мне кажется, он умрет, если никто не поможет ему, – с досадой в голосе произнес Серый. Я поднялся с корточек и вылез из-под горки. Мы поравнялись с рыжеволосым мальчишкой: он был худой, в грязной серой майке и рваных кедах.

– Моя мать меня бросила, – выпалил я, желая хоть кому-то рассказать о произошедшем. Можно было, конечно, пойти к Сашке, пожаловаться ему, вот только мне стало стыдно. У Давыдова счастливая семья, большой дом и много игрушек. Мы бы и не познакомились, если бы наши отцы не были друзьями детства. Как я мог прийти и признаться, что от меня отказалась даже родная мать?! Это было бы унизительно.

– Его тоже, – не унимался Сережа. А потом нагло впихнул мне кота. Тот вцепился коготками в мою грудь и жалобно мяукнул.

– Что ты…

– Так бывает. А хочешь, я расскажу тебе свою историю?

– Не особо, – пожал я плечами.

– Тогда слушай!

И Серый рассказал, он вообще не умел скрывать или молчать о своих переживаниях. Именно этот странный мальчишка поддержал меня, а позже стал лучшим другом. Гораздо ближе, чем был Дава. Наша дружба была другой. И больше всего на свете я боялся, что однажды она закончится…

Когда я вернулся домой, Сашка ругался с отцом. Они опять что-то не поделили. На самом деле, дядя Дима был не строгим и уж тем более не противным, несмотря на свой статус в обществе. Он много шутил, улыбался, носил не брендовые вещи, гулял без охраны и мечтал вырастить достойных сыновей. Меня Дмитрий относил тоже к категории своего сына. И я пытался отдавать максимально, насколько мог: хорошо учился, не влезал в разные неприятности, пошел на хоккей, как того хотел Давыдов-старший. Меня даже выбор ВУЗа особо не волновал, поэтому я согласился на любой, лишь бы угодить своему названному отцу.

Дядя Дима часто ставил меня в пример Сашке, не из корысти или злости, а в надежде, что тот исправится, возьмется за голову и начнет жизнь с чистого листа. Но Саша продолжал витать в облаках, совершать бездумные поступки и заставлять родных переживать. Вокруг него менялась компания и от хороших, в моем понимании, людей ничего не осталось. Злые. Пропитанные желчью. Многие из них не могли похвастаться особыми достижениями и утверждались за счет других. Именно компания Давы по итогу стала тем камнем преткновения, который образовался между нами. Мы продолжали дружить, я продолжал его защищать, как старший брат, но что-то внутри вызывало непонятную тревогу, желание находится на расстоянии вытянутой руки.

Скинув кроссы и куртку, я поднялся на второй этаж и уже почти оказался у себя в комнате, как услышал за спиной Сашкин голос.

– Отец меня бесит, – со вздохом произнес он, подходя ближе. Я оглянулся и заметил недовольное выражение лица Сани, его губы искривились.

– Он просто беспокоиться о тебе.

– Нет, он просто хочет, чтобы я плясал под его дудку. И мать туда же. Знаешь, что она мне сегодня выдала? – Сашка облокотился о стену, скрестив руки на груди.

– Что нашла тебе невесту? – пошутил я.

– Она хочет, чтобы я поехал в столицу, окончил международное, а потом занял кресло в думе. Она спятила!

– Согласен, – усмехнулся я, представляя ветреного Саню в кресле депутатов. Было бы забавно наблюдать, как он пытается участвовать в собраниях, выдвигать идеи о новых законах или спорить с другими важными дядьками в костюмах.

– Не смешно, – Дава отошел от стены и толкнул меня локтем в бок, а затем сам засмеялся.

– Как думаешь, кто круче: хоккеист или мужик с бабочкой?

– Хоккеист в бабочке, как тебе такой вариант? – предложил Сашка, и мы оба усмехнулись. На самом деле, его мама ненавидела хоккей, и на эту тему они с Дмитрием постоянно ругались. Один мечтал увидеть звездную карьеру сына, другая переживала, что на льду он сломает себе ноги. Это был вечный спор, который продолжался уже на протяжении многих лет.

– Тогда это уже будет хоккей в категории восемнадцать плюс.

– Отлично, самое оно для меня! – присвистнул Сашка. Я уже думал, мы сейчас завалимся ко мне в комнату и поиграем в плойку, но он вмиг сделался серьезным, словно человека напротив подменили.

– Что с тобой?

– Слушай, ты не передумал насчет Чеда?

Между нами на миг повисла пауза. Затяжная и напряженная. Она натянулась, словно струна, которая могла в любой момент оборваться.

– Я слышал, ты полез к его брату по пьяни и получил за это.

– Его брат нарвался! – Сашка надул губы, как маленький ребенок. Он и в детстве так делал, чтобы привлечь к себе внимание, чтобы его пожалели. Тетя Юля, его мама, велась на подобное поведение, а дядя Дима наоборот злился.

– Что он сделал?

– Он несся по клубу, как угорелый, я из-за него пролил на себя коктейль, и главное, куда пролил! – Дава наклонился, взглядом указывая на ширинку, и я еле сдержался от смешка.

– А ты еще и был в компании красивой девушки, так полагаю?

– Да! – воскликнул Сашка, опять же в своей детской манере. – Та девушка завизжала и выругалась на него, а он ее грубо послал. Я был бы полным кретином, если бы спустил с рук подобную выходку.

– Согласен, – я кивнул с улыбкой на губах.

Брата Олега мне доводилось видеть всего несколько раз, он приходил на хоккей и болел за нашу команду. Высокий, худощавый, угрюмый. Сложно было представить, как этот пацан нецензурно ругается.

– Поэтому ты должен пойти со мной к Чеду и затребовать публичных извинений! Он схватил меня за шкирку при друзьях, прижал к столу и облил пивом. Это же уму непостижимо!

– Просто отпусти ситуацию, – я пожал плечами и открыл дверь в спальню. По слухам, Дава устроил драку в клубе, неплохо так проехал по лицу того пацана, а Чед в отместку его опустил вот таким образом. Неприятно, но не смертельно.

– Ты издеваешься? – повысил голос и сменил тон Сашка. Он посмотрел на меня так, словно злая бездомная псина, желающая растерзать жертву. Нет, у нас и раньше были конфликты, вот только Дава подобного себе не позволял.

– Ты сейчас требуешь, чтобы я шел к Чеду и рвал за тебя глотку? – спросил я, прищурившись.

– Да, черт возьми, я требую! Потому что мы друзья, блин!

– Сань, ты путаешь понятия.

– Какие такие понятия? – прорычал недовольно он.

– Охранника и друга.

– Я бы за тебя!.. – эта была давно избитая фраза, которой Сашка прикрывался. Раньше она меня вдохновляла, все казалось, в ней есть что-то душевное, настоящее. Но с каждым разом слова превращались в клише, собственно, как и улыбка Давы, которой он очаровывал девчонок.

– Если бы тебя избили, угрожали или опозорили просто так, я бы сломал уродам морды. И ты это знаешь. Поэтому давай не перекладывать с больной головы на здоровую.

– Разве это был не позор? – искренне удивился Саня.

– Нет, скорее проигранный бой на публику. Разговор окончен.

– Яр! – крикнул Сашка, однако я не хотел дальше его слушать. Единственным способом побега было закрыть дверь в свою комнату, что я собственно и сделал.

– Ну и иди ты! – раздался его разгоряченный, обиженный голос в коридоре. Я тихо выдохнул. В груди нарастало непонятное чувство.