Тем временем запертый голос становился всё более яростным.

— Во-вторых, я ифрит, дубина, а не какой-то там сраный джинн! Огонь, не воздух! Ну и наконец, в-третьих, если ты не понял, я не буду исполнять желания, ведь печати, тю-тю, нет!

— Так зачем мне вообще тебя тогда выпускать? — разумно поинтересовался Лев. — Где гарантия, что ты не решишь мне отомстить сразу же после освобождения?

— Потому что меня сразу перенесет на план огня, стоит дверям моей тюрьмы исчезнуть, — чуть успокоилась ифрит. — Будь ты волшебником или чародеем, то смог бы этому воспрепятствовать, но мне не надо видеть, чтобы знать, что ты не один из них.

— Хорошо, подожди. Давай по порядку, — остановил её Лев. — Сначала разберёмся с тем, с кем я говорю. Кто ты вообще?

— Дракон с манерами? Кажется, я слишком долго пробыла в этом чертовом кувшине, — фыркнула ифрит. — Трепещи и склонись ниц, ведь перед тобой сама, прекрасная для друзей и ужасная для врагов, Амира Аль-Халифа! Остальные мои титулы я милостиво опущу, ведь сомневаюсь, что ты сможешь понять и половину из них.

— Ну а я Лев, — пожал плечами Думов.

— А разве вирмлинги имеют имена? — показала глубокие познания в драконах Халифа.

— Это скорее прозвище. — покривил душой мужчина, не желая объяснять тонкости.

— Не важно, — отмахнулась ифрит. — И раз уж мы представлены, то может уже перейдешь к делу и снимешь печать?

— Ты неправильно ставишь вопрос с самого начала, — оскалился Лев. — Правильнее будет: Что я получу за то, что тебя освобожу?

— Маленький дракон, всё равно дракон. Чего я ещё ждала? — возникло чувство, будто ифрит закатила глаза. — Чтоб ты знал, я принадлежу к великому огненному клану завоевателей Халифа. И занимаю в нём далеко не последнее место. Нам принадлежит значительная часть города Фламеса, столицы Пепельных пустошей плана огня! Если ты меня выпустишь, то я позабочусь, что если ты когда-нибудь прибудешь на мой план, то тебе будет оказан приём, достойный самого Султана, моего мужа!

Видя молчание Льва, Амира добавила ещё немного.

— Также, если захочешь прикупить рабов, то невольничьи рынки нашего клана одни из самых качественных. Наши воины совершают рейды в самые прекрасные и интересные места, приводя лучших рабов на всём рынке. И это последнее предложение!

— У меня есть ещё условие, — заговорил Лев. — Я хочу, чтобы на протяжении ближайшего года ты рассказывала мне всё, что ты знаешь об этом мире и других известных тебе мирах…

— Исключено! — отрезала Амира. — Я не собираюсь оставаться на этом поганом плане дольше, чем пара секунд! Всё это время, пока я тут прохлаждаюсь, эта сучка, наложница Гульнара, продолжает охмурять моего мужа! Я законная сто четвертая жена самого султана Сулеймана и не позволю всяким прошмандовкам занимать моё место и место моего клана!

— Мне кажется ты не в лучшем положении для спора, — хмыкнул Лев. — Если ты не согласишься, то я просто не буду тебя выпускать. Ты отлично сгодишься, как первый экспонат моего личного сокровища. Кувшин с женой ифритом самого Султана плана огня! Как по мне, это звучит!

— Не выйдет, — сочащийся ехидством голос Халифы стёр усмешку Думова. — Прямо сейчас я блокирую своё присутствие от чувств твоей матери. Или думаешь она случайно меня не нашла, перед тем, как выгрести все сокровища из крепости этих тупых великанов? Как бы не так!

— И чего ты добьешься? — забеспокоился Лев. — Из сокровищницы моей матери ты вообще вовек не сбежишь.

— А мне и не нужно, — зло хихикнула ифрит. — Самое главное, что я лишу ТЕБЯ сокровища и награды. Понимаешь? Ну так что? Мне звать твою мать или может договоримся?

Лев смерил ехидный кувшин пристальным взглядом и цыкнул. Что-то ему подсказывало, что ядовитая ифритша и впрямь отрежет себе свободу, лишь бы отомстить ему. Слишком уж она была эмоциональной, словно пламя. С такой станется отрезать себе палец лишь для того, чтобы бросить им в своего врага.

— Я тебя понял, но твоё предложение всё равно слишком слабое. За спасение кого-то вроде тебя не платят простым приглашением в гости!

— А то, что тебе почти ничего не надо делать, ты не учел? — фыркнула Халифа. — Но ты в чём-то прав. Я и впрямь достойна большего. Вот тебе моё последнее предложение и знай, с него я уже не сойду. Ко всему ранее перечисленному ты получишь тайные слова нашего клана. Если ты решишь призвать низших элементалей из плана огня, то используй их в ритуале, это укрепит их верность, и они будут не так сильно желать твоей смерти.

От Льва не укрылась часть «не так сильно», а не «полностью не желать», но это предложение звучало уже намного лучше.

Конечно, Думов допускал, что ифритша могла врать, но и её аргументы тоже звучали разумно. Ранее, пройдясь по донжону, Лев убедился, что его мать и впрямь полностью обнесла все комнаты.

Как она это сделала было под вопросом, но сам факт никто не отменял.

— Договорились, — решил Лев. — Но магические слова дашь вначале. И выпущу я тебя лишь в пещере.

— Да хоть в воде. Я всё равно сразу исчезну.

Сказано, сделано.

Запоминая магический наговор плана огня, Лев и впрямь чувствовал, что это далеко не просто слова. В каждом слове или букве звучал рёв яростного пламени. Со слов Халифы он мог сказать их другому волшебнику и тот точно так же бы сумел создать улучшенное заклинание призыва низших элементалей.

Кувшин пришлось нести в зубах, так как надо было копать ещё один туннель. Пещеру же Лев выбрал на случай если ифрит решит сделать что-то глупое. В таком случае его мать появится рядом очень быстро.

— Было приятно пообщаться, Амира Аль Халифа. Надеюсь, когда-нибудь наши дороги вновь пересекутся. — вежливо попрощался Лев. Его впечатлил ранг пленницы. Он чувствовал, что в будущем это знакомство может помочь ему получить изрядную выгоду.

— Да-да, мне тоже было приятно и бла-бла-бла. Ты не такой уж говнюк, как другие драконы, и очень умный для своего возраста. Как вернусь, прикажу вырвать этой сучке её наглые глаза, а затем налить ей в глазницы воду! Ха-ха-ха! Клан Халифа умеет платить свои долги. Хорошие или плохие!

На последних словах крышка с воем отлетела и из кувшина вырвался интенсивный поток огня, почти сразу начавший рассеиваться.

Лев успел на секунду увидеть ослепительно красивую краснокожую и рыжеволосую четырёхрукую женщину с торчавшими из-под верхней губы маленькими клыками и несколькими короткими рожками на голове. Одета она была в сложную смесь шароваров, шелков и доспехов.

Подмигнув напоследок, она с демоническим хохотом растворилась в воздухе.

Спустя же пару мгновений вся пещера содрогнулась, когда словно из ниоткуда рядом со Львом возникла полностью готовая к бою красная драконица.

Её пылающий взор немедленно застыл на лежащем на полу пустом кувшине, а затем медленно перешел на своего сына.

Думов вздохнул. Кажется, ему предстояло очень много врать.

Сказать, что красная драконица не очень хорошо восприняла новости о потере ценного артефакта, это ничего не сказать.

Да, теоретически кувшин был за пределами её сокровищницы и мать Льва о нём не знала, но когда логика и жадность дракона шли рука об руку?

Право Думова на выход из пещеры было немедленно отозвано, пустой кувшинчик отобран, а сам он был наказан на полгода невозможностью выйти. Мордочки услышавших об этом остальных дракончиков стали такими довольными, что Лев потратил некоторое время, чтобы задать трёпку каждому из них, донеся мысль, что злорадствовать надо незаметно. Даже Латунная и та получила братский захват шеи и наставительное втирание кулака в голову.

А нечего зубоскалить над старшим братом!

Но вернёмся к красной драконице и том, как тяжело она восприняла потерю.

Выслушав историю, как её сын случайно открыл кувшин, чем и высвободил какую-то красную женщину, драконица скривилась так сильно, будто у неё разом заболели все зубы.