— Молодёжь, — насмешливо-безразлично фыркнула лежащая в соседнем павильоне синяя драконица. В это время её прислужники посыпали свою госпожу золотым песком и старательно полировали скребками её чешуйки. — Ничего, повзрослеешь, передумаешь.

— Никогда! — яростно возразила Аксилия, после чего резко повернулась к содрогнувшемуся Льву. — Скажи, ты мне веришь? Веришь⁈

— Да. — быстро кивнул Лев и вдруг понял, что вокруг его плеч, а учитывая его размеры, то и вокруг всего тела сомкнулись черные лапы.

— Я знала, что в конце концов кто-то в меня поверит! — большая морда Аксилии опасно близко приблизилась к Думову, от чего тот в полной мере разглядел лихорадочно блестящие глаза черной драконицы. — Не сомневайся, я покажу тебе реки крови и то, как мир содрогнется от имени Аксилии Жаждущей крови! Твоя вера в меня будет полностью оправдана! О-о-о, я заставлю сами Небеса содрогнуться!

«Мама, твоё решение оставить нас одних было очень ошибочным. Как я умудрился очутиться в этой ситуации⁈» — мрачно-обреченно думал Лев, попутно размышляя, как ему вежливо покинуть общество этой психопатки и случайно её не обидеть.

Ведь мстительный черный дракон — это не то, что кто-либо когда-либо хотел иметь!

— Аксилия, — Лев мягко привлёк к себе внимание потерявшейся в мечтах черной драконицы.

— А? — пришла в себя она. — Что такое?

— С тобой просто невероятно интересно разговаривать, но… — Думов чуть повошкался в сомкнувшихся вокруг него антрацитовых лапах. — Может ты меня сначала отпустишь?

— А? А-а-а! — лапы были немедленно убраны и Аксилия залилась нервным смехом, попутно косясь вбок, где словно случайно застыл огромный красный дракон, что всё это время внимательно смотрел за разговором.

Кажется, слова Сарианы о безопасности драконьей ярмарки были не просто словами, что имело смысл. Зная тяжелые характеры древних ящеров единственным способом их контроля были жесткость и неумолимость наказания.

— Мне говорили, что я иногда увлекаюсь, но ты же на меня не обижаешься? — Быстро спросила драконица, отведя взгляд в сторону.

Очевидно, это был тот максимум извинений, что можно было добиться от дракона, поэтому Лев оскалился и дружелюбно похлопал Аксилию по лапе, то есть до туда, куда максимум мог достать.

— Конечно, я не в обиде! — легко ответил Думов. — Более того, я полностью одобряю твоё решение! Я и сам хочу поступить так же, когда вырасту!

— Да? — недоверчиво спросила Аксилия, пристально смотря на морду Льва и пытаясь разглядеть там что-то.

— Естественно, — заверил её Лев, чувствуя, что этим разговором он играет на очень тонком льду, под которым бушует яростное безумие черных драконов. — Посмотри на меня. Я красный дракон и ты и без меня знаешь нашу репутацию!

— Угу, — завистливо вздохнула ящерица, грустно опуская плечи. — О ваших подвигах все знают, а о нас, черных, только гадости говорят!

— Мне кажется, просто дело в том, что ты выбрала не совсем верный подход, — небрежно заметил Лев, чем разом привлёк к себе всё недовольное внимание сузившей глаза драконицы. Теперь надо было должным образом направить всё её безумие в нужную сторону.

— Что ты имеешь ввиду? — теперь Льву надо было очень аккуратно выбирать свои следующие слова.

— Я так понимаю, эти орки были тяжелыми противниками? — Думов кивнул на лежащий в стороне череп шамана. Даже сейчас он чувствовал испускаемый им духовный флер. С его паршивыми навыками шаманизма это могло быть что угодно, начиная от заключенного там духа бывшего владельца черепа, до зарождения стихийного артефакта.

— Обычные воины не очень, — покачала головой Аксилия. — Но вождь, а особенно шаман были. Его духи воздуха были слишком сильны, поэтому я не могла поливать их кислотой с небес, а на земле меня постоянно атаковал и отвлекал вождь. Шаман же усиливал его духами, поэтому с ним тоже тяжело было справиться.

— Об этом я и говорю, — Лев поймал вдохновение. — Твоя битва была тяжелой и достойна того, чтобы о ней узнали. Но как ты можешь это сделать?

— Я уже пришла на тинг, но посмотри! — драконица дернула головой в сторону проходящих мимо драконов. — Они не обращают на мои достижения никакого внимания! За всё время ко мне подошел лишь ты!

— А что если делать ставку не только на драконов? — голосом змея искусителя спросил Лев. — Ведь в этой вселенной есть не только драконы…

— Ты предлагаешь мне хвастаться перед смертными⁈ — оскорбленно воскликнула Аксилия. Её громкий голос невольно привлёк внимание нескольких ближайших драконов, отчего она была вынуждена быстро перейти на шёпот.

Длинное тело черной драконицы обернулось вокруг Льва, скрыв его от окружающих взглядов. Теперь он был словно бандерлог в кольцах удава Каа. Оставшийся в одиночестве Асириус потерянно огляделся. Кажется, про него все забыли.

Обеспокоило ли Льва это? Ничуть. Вдохновение правило Думовым, ведь наконец-то, выбравшись из логова матери, он начал управлять своей судьбой сам. А то, что это было опасно, то без риска не бывает сказочной награды.

— Я ещё не настолько опустилась, чтобы хвастаться перед смертными! — возмущенно, но тихо зашипела черная драконица, обдувая Льва кислотными порывами дыхания. Выдох черных драконов создавал очень сильную магическую отраву.

— А почему? — азартно спросил Лев, смотря прямо в пылающие желтым глаза собеседницы.

— Потому-что… потому-что… они смертные! Не драконы! Почему ты вообще спрашиваешь? Это и так всем очевидно!

— А я и не говорю, что они нам равны, — усмехнулся Лев и от его хищной улыбки Аксилия остановилась, удивлённая таким размером порочности на мордочке простого вирмлинга. — Но давай прикинем вот что. Как ты думаешь, равен ли один взрослый смертный мужчина когтю дракона?

— Что за странный вопрос? — ошеломленно спросила драконица, окончательно запутавшись и начиная сожалеть, что вообще заговорила с этим, очевидно, полностью безумным дракончиком.

— Ответь на вопрос!

— Может быть! — раздраженно рявкнула она. — Хорошо, пусть он равен когтю, но не больше!

— Значит ли это, что сто взрослых смертных равны нашему кулаку? Детей и женщин смертных мы будем считать по сниженной ставке, но даже так двести из них должно хватить на кулак.

Вошедший в раж вирмлинг отчаянно жестикулировал.

— Тысяча смертных будет равна лапе. Пять тысяч всем лапам и хвосту. Десять тысяч на тело и пять на голову и шею, — окончательно смущенная раскрывавшейся перед ней математикой Аксилия молчала, позволяя её собеседнику открывать всё новые и новые вершины драконьего высокомерия. — Таким образом выходит, что двадцать одна тысяча смертных по своему вниманию окажется равна одному дракону.

— Это…

— А теперь давай вспомним, сколько всего смертных лишь в одном этом мире? Тысячи и тысячи! Если ты заставишь их о тебе знать, то…

— Но это всё равно будут лишь смертные, — огорченно прервал его черная. — Слова Льва немного поколебали её уверенность, но она всё равно была не до конца уверена. Разве ты не понимаешь, что я хотела признания настоящих драконов…

— А разве я сказал, что на этом план и заканчивается? — подмигнул ей Лев, чем разом вновь вернул надежду. — Представим, что первая часть плана достигла успеха и о тебе, а значит, и о черных драконах знают все смертные. А теперь вспомним, из кого драконы берут прислужников? Кто является драконьими шпионами среди смертных? Кто расскажет остальным об одной красивой и сильной драконице? Может быть это займет больше времени, но результат будет тот же!

— То есть, ты предлагаешь использовать смертных, чтобы добиться уважения драконов? — пораженно прошептала Аксилия. — Это так безумно, что может сработать!

Драконица тяжело дышала, пока новые мысли и идеи то и дело возникали в её голове. Наконец она начала успокаиваться и взгляд желтых глаз вновь сосредоточился на Льве.

— И как мне этого добиться? Смертные ненавидят и бояться нас.

— Неужели ты думала, что всё будет так легко, — усмехнулся Лев, на что уже оскалилась и сама Жаждущая крови.