- Ваша светлость! – Раздался женский голосок у него за спиной.

Саймон неохотно обернулся. Это леди Уоррен, молодая и красивая девушка была, если можно так сказать, эталоном красоты. В этом ее выдавали стройная фигура, светлые волосы, плавные и правильные черты лица.

- Леди Уоррен, - он сделал поклон, а она в свою очередь – реверанс. – Как вы поживаете?

Ресницы, которыми она так кокетливо хлопала, были темными и густыми, напоминающие кисть.

- Спасибо, - ответила она со всей любезной улыбкой, - очень хорошо. Что-то мы с вами давно не виделись. Я не наблюдала вас в течение длительного времени, и меня окутало беспокойство.

Все внутри него рвалось к той самой двери. И как бы не была мила Шарлотта Уоррен, он просто не мог сейчас растягивать с ней беседу, поэтому пришлось спешно ответить:

- Леди Уоррен, жизнь герцога иногда обязывает выполнять необходимые дела, которые нельзя отложить. И сейчас как раз тот случай, когда я должен отойти, прошу меня извинить.

Девушка сделала попытку вставить слово. Но Саймон даже не дал ей возможности открыть рот:

- Я уверен, что вы понимаете меня. Мы очень скоро с вами встретимся. - Поклонившись, он быстро зашагал вперед, пока Шарлотта не придумала новый фокус задержать его подольше.

Ни при каких обстоятельствах он не опоздает.

Войдя в парадные двери особняка, Оливии и ее матери пришлось, соблюдая этикет, искать хозяйку сего грандиозного мероприятия, чтобы поблагодарить ее. Ричард давно хотел посмотреть знаменитую галерею, поэтому сразу ушел на ее поиски. Но, скорее всего, это был лишь предлог. Отец не любил эти званые вечера в кругу сотен натянутых масок.

- Леди Джекинсон, - Лили и Оливия присели в реверансе, - мы выражаем вам благодарность за приглашение на такой чудесный бал! – Она восхищенно размахивала руками.

- Леди Брайтшир, - начала дама, - как приятно видеть вас и вашу дочь.

Улыбка ее была красива, хотя сама она, по мнению Оливии, имела слишком пышный бюст.

- Оливия, вы ведь, насколько я помню, уже не дебютируете? – В ее глазах читалась колкость.

Эта женщина прекрасно знала ответ и все равно спросила ее.

- О, нет, что вы! – ответила она неестественно широкой улыбкой. – В этом сезоне пытают счастье другие юные леди, но при этом всем известно, что всегда выигрывают терпеливые. Мне остается только пожелать им удачи, однако вряд ли это как-то изменит ситуацию.

Лили поджала губы. Конечно, она радовалась достойному и остроумному ответу дочери, но на лице было написано напряжение, потому что не знала, как долго ее дочь сможет сдерживать свой острый язык за зубами. Иногда Оливия испытывала от этого настоящее удовольствие. Леди Джекинсон изумилась и слегка отстранилась. Она явно ожидала простого однозначного ответа. «Нет, миледи. Оказывается, молодые девушки способны постоять за себя» - так и вертелось у Оливии на языке.

- Верно, леди Уотсон, - подошел муж этой дамы и кивнул в знак приветствия, - именно терпение ведет к желаемой победе. Этому следует пример Нельсона при Трафальгарской битве. – Лорд был уже пожилым, но высоким и бодрым человеком.

Леди Джекинсон просто махнула рукой.

- К чему говорить об этом? Старый добрый Нельсон, как все знают, не уступал в смелости никому.

Лили только и делала, что сохраняла на лице механическую улыбку, периодически кивая.

Оливия продолжила, получая удовольствие от беседы с лордом:

- Его терпение, несомненно, помогло и принесло победу в сражении. Немаловажным стала и его находчивость, так как новая тактика арьергарда хоть и была рискованной, но вполне реализуемой, как мы в этом смогли убедиться.

Джекинсон склонил голову набок. Было непривычно вести беседу с дамами об истории, но особенно о политике, потому что зачастую их обсуждали лишь мужчины.

Он только хотел что-то сказать, как его перебили:

- Предлагаю закруглить разговор о политических приемах и тактиках, - призывала леди Джекинсон собеседников к вниманию, - и направится в центр зала. Сейчас будут танцы, и я надеюсь, милорд, вы меня пригласите на правах супруга. - Она обмахивалась веером, а взгляд плавно стал кокетливым.

Джекинсон угодно и с ухмылкой подставил локоть своей даме, тем самым приглашая на танец.

Когда они ушли, Лили повернулась к Оливии с выпученными глазами:

- Больше так не делай! Не надо затрагивать такие темы, которые обсуждают лишь мужчины. Это выглядит так, словно ты нарочно привлекаешь к себе внимание и умничаешь.

Оливия понимала, почему мать была недовольна. И она знала, что есть запретные темы, на которые нельзя разговаривать с кем-либо в обществе, так как недолжно юной леди интересоваться такими вещами, как политикой, экономикой и многим другим. Почему? Умные женщины всегда вызывают недоброе подозрение.

Оливия не стала ничего отвечать, а просто смиренно кивнула. Позже ее мать отвернулась, беседуя с еще одной парой супругов. А Оливия, ловя момент, отошла от нее и вовсе скрылась среди толпы. Медленно прохаживаясь среди людей, она видела, насколько красивы были девушки. Им так подходили наряды, что были на них, поскольку, согласно моде, многие были худенькими. Это объясняло, почему на них все сидело идеально. Оливия почувствовала себя неловко и неуместно из-за своего немного полного тела.

К счастью, она встретила свою родственную душу среди толпы, Сару. Оливия непроизвольно улыбнулась. Гнетущие мысли в ней затихли. Они перешли к стульям, где обычно сидели не танцующие.

- Дорогая, ты видела, в каком платье пришла виконтесса Доусон? – активно сплетничали девушки.

- Да-да, - с живостью отвечала Оливия, - оно мне напомнило нераскрывающийся зонтик. – У одной дамы и вовсе декольте еле удерживается. Не понимаю, как она не боится вывалить свою грудь за его пределы.

Девушки продолжали весело хихикать. Оливия забылась, наслаждаясь общением с подругой.

Несколько минут спустя к ним подошел барон Лонгстри. Довольно уже зрелого возраста барон выглядел статно, но был худощавым и больше походил на дворецкого, нежели на аристократа.

- Добрый вечер, леди. - Лонгстри сделал поклон, напоминающий гнущуюся деревянную палку.

Оливия и Сара поприветствовали джентльмена ответным реверансом.

- Могу ли я взять на себя смелость и поинтересоваться, о чем леди здесь тихо ведут беседу? – спросил барон, держа руки по швам.

Вопрос застал девушек врасплох. Как раз минуту назад они его и обсуждали. Переглядываясь, девушки не нашли что ответить, слова будто застряли в горле.

Лонгстри учел их растерянность:

- Жаль, что вы не нашли подходящих слов. Надеюсь, леди Уотсон, в танце вы будете более разговорчивы.

Джентльмен предложил свою руку. И снова, не найдя вежливых причин для отказа, Оливия дала положительный ответ. Ну что ж, раз барон так настаивает, то пусть будет по его воле. Хотя она очень надеялась, что его приглашение не станет началом цепочки ухаживаний, и она с радостью после танца продолжит общение с подругой.

Взяв под руку барона, они прошли и заняли соответствующее место в зале. Барон держал ее руку крепко что немного насторожило Оливию, хотя он соблюдал расстояние между ними. В танце лорд Лонгстри показал себя с хорошей стороны в том, что ни разу не наступил ей на ноги и держался очень сдержанно. Кажется, на этом его достоинства заканчивались, так как он строго соблюдал и следил за своими движениями, что в них абсолютно не было плавности. Действительно, как палка! От его неотрывного взгляда у Оливии сковывало все тело.

- Было бы дерзостью с моей стороны просить вас о еще одной встрече, - заговорил барон, - но я очень надеюсь, что она состоится после сегодняшнего бала.

- Возможно, - протянула Оливия, не поднимая глаз.

Он что, рассчитывал, что она пригласит его домой с визитом? Этого нельзя было допустить.

- Вы очаровательны, миледи, - сказал он задумчиво, рассматривая ее без тени стеснения.

- Благодарю, лорд Лонгстри. - Она поджала губы.