Ну а потом взял слово лидер оппозиции Чарльз Фокс. За время его выступления Питт не раз ерзал на стуле. Фокс размазал Питта по стене обычной географией. «Зачем мы хотим начать войну с Россией? Чтобы вернуть туркам Крым и Очаков? Но тогда надо идти туда и воевать в Черном море. Мы же собираемся вести флот в море Балтийское, которое находится за полторы тысячи миль и от Очакова, и от Крыма. Но самое смешное в том, что мы воюем за город на краю ойкумены, который… достанется не нам. Более того, если бы он достался нам, он нам все равно был бы не нужен, ибо находится в далеком море через три пролива и не имеет ни малейшего стратегического значения. Не кажется ли вам, уважаемое собрание, что ради начала войны с Россией нам подсовывают совершенно нелепый и глупый повод?»
Далее Фокс сказал, что вместо войны с Россией надо иметь с ней союз и он, Чарльз Фокс, готов его заключить, буде он избран главой правительства, и оппозицией уже разработан целый ряд мер и шагов, которые могут склонить Россию к такому союзу.
Всю весну и часть лета 1791 года в парламенте Англии шли постоянные дебаты. 10 апреля 1791 года министр иностранных дел Лидс предоставил парламенту записку относительно действий союзников Англии по Тройственному союзу: «В то время как Пруссия деятельно готовится к войне, голландцы под разными предлогами отказываются от участия в коалиции. Более того, все страны: Голландия, Пруссия, Швеция — требуют субсидии. Испанцы говорят, что вступят в коалицию, только если в нее войдут и австрийцы, а австрийцы соглашаются начать войну с Россией только тогда, когда Англия и Пруссия добьются какого-либо решительного успеха». Далее Лидс предположил, что Австрия ведет двойную игру с Англией, так как австрийские войска концентрируются не на границе с Россией, а на границе… с Пруссией.
Художник Джеймс Гилрей. Карикатура «Баланс сил — бессмертное наследие лорда Чатэма, мастера балансировки». На картинке премьер-министр Уильям Питт-младший, идя по канату, пытается удержать баланс между турецким султаном и русской императрицей Екатериной II. Султан умоляет: «Билли, дорогой, помоги мне сделать еще один толчок, и я отдам тебе половину гарема!» У Екатерины в одной руке скипетр, в другой — лист с надписью «Новороссийские завоевания». Она говорит: «И, Билли-худышка, можешь сам сделать обрезание своей собаке! Убей меня, если сможешь. Я смогу противостоять вам всем и сожру еще тысячу таких, как вы!» Питт с высоко поднятой головой поет: «Старая карга не сможет скинуть меня. Гаремы не подкупят меня. Я не имею отношения к этим делам. Мой шест (здесь игра слов: pole переводится и как „шест“, и как „поляк“) держит баланс». По земле, глядя вверх, идет Ричард Бринсли Шеридан, депутат, один из лидеров оппозиции, в образе дурачка, и напевает: «О, дьявол, дьявол! Корова прыгает выше Луны! И если бы я занял место на канате — Лорд! Я бы быстро набил свои карманы и, думаю, быстро победил бы её!» Намек на речь Шеридана в Палате Лордов. Цветная гравюра. 1791 г. National Portrait Gallery.
Очаковский кризис (1791–1792)
Предварительное замечание: ситуация 1791–1792 годов — это чисто дипломатическая война.
Премьер-министр Питт заявил, что Очаков запирает устье Днестра и выход в Черное море «разбойников-казаков». Фокс высмеял премьера, сказав, что Очаков всю жизнь находился в устье Днепра, и вообще, оппозиция не понимает, почему «премьер-министр совершенно не представляет, где находится крепость Очаков, но готов начать за него войну». Лорды сопроводили это смелое и язвительное заявление громким смехом.
А в конце января 1792 года в Лондон пришла депеша от британского посла в Стамбуле Джорджа Эварта, который говорил, что 9 января турки, отчаявшись ждать помощи от Британии и Пруссии, были вынуждены заключить мирный договор с Россией. Статья 3-я договора определяла, что «между Империею Всероссийскою и Портою Оттоманскою пребудет границею река Днестр, так, что все земли, на левом берегу помянутой реки лежащия, имеют остаться вечно в совершенном и безпрепятственном владении Всероссийской Империи, а на правом берегу помянутой реки и лежащия все земли, по возвращении их со стороны Всероссийской Империи, имеют остаться вечно в совершенном и безпрепятственном владении Порты Оттоманской».
Но стоит понимать, что этот провал британской политики вбил большой клин в союз России и Англии, — теперь Англия воспринимала Россию не только как торгового партнера, но и как конкурента в европейской политике.
На время обе страны объединило противодействие Французской революции. 17 ноября 1796 года умерла Екатерина II, и на трон взошел Павел I. Надо сказать, что Екатерина использовала революцию во Франции к своей пользе, вовсю реализуя экспансию России в Азии. Науськивая Пруссию и Австрию на Францию, сама она задумала завоевать Кавказ и Персию, для чего были собраны 50 человек. 21 мая 1796 года пал Дербент. 24 июня взят Баку. 24 декабря заняли Гянджу. Путь на Персию был открыт. Однако после воцарения Павла Каспийский корпус был расформирован. 16 февраля 1797 года русские войска были выведены из Закавказья, а приоритетом внешней политики стала Европа.
3. В войнах с Францией
В сентябре 1797 года Павел попытался быть посредником на мирных переговорах между Австрией и Францией, правда, безрезультатно — в октябре обе страны без русского посредничества заключили мир в Кампоформио. Тогда царь предложил убежище в России французским роялистам — принцу Конде и Людовику XVIII. Французы захватили Голландию, Швейцарию и Италию, и это стало причиной созданий новой антинаполеоновской коалиции в составе Австрии, России, Турции и Англии. В июне 1798 года Наполеон захватил Мальту и распустил Мальтийский орден, и Россия вступила в войну с Францией. В Италию была послана армия Суворова, а в Средиземное море — объединившийся с турками флот Ушакова. В связи с этим канцлер Безбородко писал: «Надобно же вырасти таким уродам, как французы, чтобы произвести вещь, какой я не только на своем министерстве, но и на веку своем видеть не чаял, то есть союз наш с Портою и переход флота нашего через канал».
Что касается Балтики, Дания и Швеция вели явно пророссийскую политику. Пруссия держала нейтралитет, вполне выгодный и России, и Англии, и все вышеназванные державы были настроены враждебно по отношению к Франции, хотя и не вступали с ней в войну. Это позволило Павлу I 28 декабря 1798 года заключить с Англией соглашение, согласно которому он выделял 17 593 солдата для высадки в Голландии, захваченной французами. В обмен на это англичане предлагали разовый платеж в 88 тысяч фунтов стерлингов плюс по 44 тысячи фунтов в месяц за все время нахождения русских войск в Англии или Голландии.
Для погрузки русских войск на Балтику прибыл целый транспортный флот из 262 судов под командованием кэптена Хоума Риггза Попхэма, получившего на время операции звание коммодора. Первые 8000 солдат загрузились на британские корабли в июне 1799 года в Ревеле, потом происходили погрузки в Петербурге, Ораниенбауме и Петергофе. Также Россия выделила для операции шесть линейных кораблей, пять фрегатов и два транспортных судна. За эти корабли Британия должна была заплатить еще 58 976 фунтов стерлингов единовременно и по 19 642 фунта — каждый месяц военных действий.
Англичане выделили для экспедиции 10 линейных кораблей (74-пушечный «Кент» присоединился к операции в последний момент, в день высадки), пять фрегатов, а также 200 транспортных кораблей, 11 люгеров, 50 плоскодонных лодок и 16 куттеров для действий на мелководьях. Английским флотом командовал вице-адмирал Эндрю Митчелл, русским — адмирал Павел Чичагов.
16 августа союзники высадили войска, 20-го — захватили голландский флот, но далее успехи десанта закончились, так как англичане и русские так и не смогли наладить взаимодействие на суше. 25 сентября наступление союзников выдохлось, а 8 ноября 1799 года последние соединения русских и англичан покинули территорию Голландии.
