— Где наш мастер Йода? — спросила, появившаяся внизу Лизи.

— Сказал, что на сегодня занятие закончено.

— Отлично! Тогда собирайся, Хлоя, поедем по магазинам!

*

— Оскар плачет и мечтает быть в твоих руках, красотка! — подруга лежит на шезлонге, а руками изображает медленный танец rb, пока я устраиваю по ее просьбе сексуальный показ вокруг бассейна. — Ты все делаешь идеально. Идеально. Видишь, какого я тебе классного препода нашла? Для твоей роли в пьесе стараюсь. А ты еще бегство кролика тут устраивала. Ладно, не смотри так. Лучше продолжай меня соблазнять, мне дико нравится!

— При нем я постоянно спотыкаюсь… — опускаюсь на соседний рядом с ней лежак.

— Это одновременно странно и прекрасно. — Лизи задумчиво проводит пальцами по подбородку.

— Что прекрасного в том, что он считает меня бездарной?

— Не считает. Только не знает твой истинный потенциал, — коварно усмехается и продолжает дёргаться в такт одной ей известной песне, которую вскоре начинает напевать вслух.

Мы на секунду переглядываемся, а затем вскакиваем с лежаков и устраиваем дикие пляски.

Солнце согревает жаркими лучами и мои щеки покрываются пламенем, когда я вспоминаю наш урок с Райаном, который состоялся в эту пятницу.

Походка, жесты и взгляды были не единственными пунктами на пути к соблазнительнице. Они являлись ростками, начальными ступенями, разогревающими па до начала основного курса. А уже в нем Райан заставлял проживать с ним различные сценки, в каждой из которых мне, по правде говоря, даже не приходилось особо стараться, ведь следовало изображать влюбленность в него. В такие моменты, наставник говорил:

— Молодец, хорошо отыгрываешь влюбленный взгляд. — отчего я ощущала себя синьором-помидором, покрасневшим до кончиков волос, а потом вмиг становилась баклажаном от холодного добавления. — Но тебе не следует смотреть на меня с обожанием, Хлоя. Тебе надо меня соб — лаз — нять.

И, кажется, злость на себя в пятницу после этих слов взрастила во мне нужные плоды, потому что сцена по обольщению в кафе, которую мы играли, сидя за барным столом, продвигалась на удивление успешно.

Зрачки моего холодного наставника из безоблачной синевы перетекали в грозный ураган, а его лицо придвигалось все ближе, и я ловила сметающий все на своем пути и подкашивающий мои колени взгляд на своих губах. Красивая сцена…

Во рту стало сухо, и я ощутила чужое дыхание на лице.

Больше всего на свете мне хотелось, чтобы его губы коснулись моих, но в голове, как отчаянно защищающий границы тамплиер, вспыхнула Лизи, а над ее головой развевался на ветру флаг, на котором было вышито лицо капитана «Волков».

И я, кажется, пропищала самое глупое, что пришло тогда мне в голову:

— Джордж любит рисовать.

Брови Райана ползли вверх, рот чуть приоткрылся, а глаза заметали молнии, от которых захотелось накрыться тем воображаемым флагом.

— Вы там случайно не целуетесь? — закричала Лизи, появившаяся в дверях.

— Да разве мы можем себе такое позволить, — с усмешкой и полным безразличием ко мне, произносит ее брат. — Мы обсуждаем таланты нашего обожаемого Джорджа. — с этими словами его рука с силой хлопнула по столу. Он встал со своего места и вышел из комнаты.

После его ухода Лизи показала мне поднятые вверх большие пальцы рук.

*

Но больше всего меня приводит в замешательство другая сцена. Она не дает покоя… Мешает ночами спать.

Перед выездом он обнял Лизи и чмокнул ее в щеку. А затем и я оказалась в его крепких руках, утонув в самом сладком для меня аромате его туалетной воды и кожи.

— Я поцелую тебя очень сладко, Хлоя, когда ты прикоснешься к себе, мечтая обо мне. — тихо шепнуло мне в ухо его дыхание, и мое тело моментально покрылось взволнованными мурашками.

Райан

Я не любитель перелетов. Они изматывают, даже если длятся всего час или полтора. Потому, не желая истязать себя, я всегда выделяю пару дней отдыха между полетами. Конечно же, это только в том случае, если из-за сьемок или пресс-конференций нет необходимости менять за день несколько самолетов.

Следуя этим правилам, я намеревался вернуться в дом Стилов только завтра. Но мысли о русалочке слишком часто прокручиваются в голове. Никогда не думал, что прозвучу однажды, как герой одного из моих сериалов, но черт, «мне не хочется засыпать, не увидев ее».

А с учетом того, какие новые уроки я собираюсь с ней попрактиковать, откладывать никак нельзя.

«Никак!» — отчаянно долбясь об мою ширинку, повторяет член в штанах.

Следует вылетать прямо сейчас, желательно самовылетающей из машины ракетой.

Вспоминаю, как пленительно открылся ее ротик при моих словах во время прощания.

А я хорош. Хорош! Если бы не моя цербер-никогда-не-дремлет-сестра, позволил бы себе намного больше одного только обещания.

Выкуси, гребанный Джордж. Какое же тупое имя, Джордж. Кто только так называет детей?

Звонок телефона прерывает мои мысли об убогости футболиста, и я напрягаюсь, видя высвечивающееся на экране имя «Зоуи».

Что этой женщине от меня надо?

Если она желает получить для своей статьи мое фото в блестящих плавках — она его определенно не получит.

— Слушаю.

— Приветик. — раздается игривый и приторный голос бывшей, от которого немедленно хочется поморщиться. Словно мне в нос начали тыкать нашатырём, отгоняя от недавних мыслей о чистой русалочке. — Как твои дела?

— Нормально. — спокойно отвечаю я и паркую машину.

Игнорирую советы Хелен «никаких лишних вопросов при разговоре с врагом, только короткие ответы по существу» и спрашиваю:

— А ты как?

Ведь мы с Зоуи не враги. Статью она не опубликовала, и вряд ли опубликует. К тому же, я сам ей сказал, что она всегда может ко мне обратиться, если что-то понадобится. А быть пустословом не входит в число моих правил.

— Без тебя очень плохо… — вздыхает она. Делает это чересчур топорно. Не верю ни единому слову.

— Это пройдет. — выключаю мотор и выхожу из машины. — Ты найдешь того самого. Обязательно.

— Это ты, Райан.

— Нет. — уж поверь, это точно не я.

А главное, мы оба прекрасно знаем, что я никогда им не был.

— Через неделю у меня красная дорожка. «Жезл власти» выходит в прокат, надеюсь, ты помнишь? — сразу переходит к делу. Молодец.

Сложно забыть про упомянутый «жезл». Первый раз, когда она рассказывала о проекте, я подумал, что она собралась сниматься в порно…

Но, вроде, у Тима Сомерса была тогда заявлена драма. Откровенно говоря, довольно сомнительный проект. Что режиссер, что название стоят друг друга.

Но Зоуи была полностью очарована ролью какого-то второсортного шпиона. Когда же съемки закончились, картину долго и нудно монтировали — особая черта Сомерса. И вот, наконец, она выходит в прокат.

Чувствую, бывшая не хочет появляться одна на ковровой дорожке.

— Райан, давай, пожалуйста, вместе пойдем на премьеру? — неуверенно и нервно задает она вопрос. — Можем, как друзья!

И тут тоже мы оба понимаем, что ее как раз-таки не устроит выход в свет в статусе «просто друзья».

С одной стороны, мне не хочется соглашаться. Но с другой — она не просит тащить ее под венец. Почему бы не пойти ей навстречу.

— И потом сразу же объявим о нашем расставании! — быстро добавляет Зоуи.

«Райан Лив бросил Зоуи Томпсон прямо на премьере! Разглядел всю бездарность ее игры в новом мутном фильме Тима Сомерса «Жезл Власти» — фантазия быстро подбрасывает в голову заголовки газет.

— Насколько мне известно, ты готовишь статью о том, какой я был кобель в наших с тобой отношениях.

— Райан, — тут же переходит на визг бывшая, — Все совсем не так! Шейла разозлилась на тебя из-за нашего расставания и хотела тебя немного проучить, — конечно, она все свалит на своего агента. — Но я ее отговорила от этой затеи! Никакой статьи не будет!

«Видишь, я благородно не буду давать добро на поганую статью, а ты пойди со мной на премьеру» — дословный перевод сказанного.