Тот вдруг широко усмехнулся, вставая, словно ни в чем не бывало. Он отряхнулся, глядя на Дроздова, будто и не было этой потасовки.

— Ты успел расположить к себе бравых защитников, — усмехнулся он прямо в лицо Лукасу. — Глупый мальчишка, решивший, что о пуп земли. Твои эмоции погубят тебя. Как и твоя вера Бальфуру. Думаешь, я не знаю, кто его освободил? Это я оставил там тот свиток. Это я душа и сердце этого дворца. И мне было весело играть с тобой, ты и вправду думал, что я не читаю те письма? Все, что здесь происходит, происходит с моего на то разрешения. Я не убивал твою сестру. Я просто позволил ей умереть.

Дроздов смотрел в черноту глаз Вергеля, но в его душе ничего не дрогнуло. Будь эта речь посвящена двенадцатилетнему ребенку — он бы поверил в каждое слово. Но не взрослый мужчина, видевший таких психов пачками. И против этой лжи и бахвальства, против самого наивного блефа, работал только ещё более смелый блеф.

Лукас рассмеялся. Не вальяжно или безумно. Спокойно, словно маленькая девочка пошутила, а этикет требовал смеяться.

— Сэр Вергель. Ты не задумывался, а может… это я тебе позволяю делать твои грязные дела? Может, ты жив и продолжаешь мутить воду лишь потому, что от мертвого тебя меньше проку?

Лицо Вергеля перекосило. Оно пошло пятнами.

— Не ты оставил там свиток, больше того, ты не властен над книгой. Не ты контролируешь ребенка, а он контролирует тебя. Ты уже давно не имеешь власти надо мной, а убийство Лилии стало последним жалобным криком. Это была последняя ниточка, за которую у тебя оставался шанс дергать. И ты сам её перерезал, как я перережу твою глотку. Я не стану доказывать, что ты причастен к её смерти. Это твоей душе из чрева богини придется доказать, что я имею отношение к твоему убийству. И может оно и будет не моими руками. Но оно будет.

Развернувшись на пятках, Дроздов ринулся прочь. Он уже и забыл куда шел, гневно несясь через коридоры. Остановила его только та самая темная фигура в плаще, в которую он на бегу влетел носом. Упав на задницу, король подскочил, ошарашено глядя на неизвестного. Что от него ожидать? Смерти?

— Едва сумел тебя догнать, — усмехнулся эльф, скидывая капюшон. — Тебе бы гонцом стать, с такой скоростью ходьбы.

— Ох, это ты, — Дроздов потер ушибленный копчик. — А менее зловеще не пробовал появляться?

— Боюсь, меня бы тогда заново скрутили и упрятали в камеру, — усмехнулся Бальфур, снова накидывая капюшон. — Я пришел лично выразить соболезнования. И не переживай, есть у меня козырь в рукаве, чтобы людишки меня не замечали. Но пока работаю над этим.

Дроздов только мрачно кивнул.

— Я не успел её спасти. Не сразу прочел письмо. Идем тогда в западный сад, там сейчас никого.

Эльф кивнул и двинулся следом за королем:

— Вергель заслуживает смерти, но, поверь, перед ней он, как бешеная собака, будет кусаться направо и налево. Он знает, что я тебе помогаю, и наоборот, и обязательно использует это.

— Я отрублю его проклятую голову раньше, — устало бросил Дроздов, когда они выходили в сад. — Давай начистоту, выразить мне соболезнования можно было и письменно. Что случилось?

— В северном королевстве, с которым вы прервали торговлю, дела с независимостью эльфов обстоят ещё хуже, чем здесь при правлении из тени Вергеля. Так что мы пытаемся перевезти их к нам через закрывшиеся границы, раньше они прятались в тканях, сейчас это стало ещё опаснее и сложнее.

— Ты хочешь, чтобы я?..

— На твой выбор. Можно их покупать, даже как рабов. Можно придумать как помочь им сбежать, — Бальфур остановился возле раскинувшейся цветочной клумбы. — Никто в долгу не останется. Первые сбежавшие рассказывают, что король Гернард планирует военную операцию.

— И с кем же ему вольно воевать? — не понял Дроздов.

— С нами.

— Но зачем? — поразился король. — У нас нет никаких разногласий.

— Они существуют только за счет торговли с соседними королевствами, — пояснил Бальфур. Ветер трепал его темные волосы. Казалось, эльф полон безмятежности и спокойствия. Красивое волевое лицо не выражало никаких эмоций. — И если мы не их союзники — мы враги.

Дроздов тяжело вздохнул. Жить день ото дня легче не становилось.

— Хорошо, я приму это к сведению, отделю часть войска на границу с ними. А за спасение эльфов… У меня есть несколько другая идея. Она сложная в исполнении, да и народ может воспринять её в штыки.

— И что ты хочешь?

Дроздова радовало, что Бальфур все понимал с полуслова. Вот как он в одиночку сохранял сотни жизней эльфов.

— Тебя.

Мужчина медленно повернул к нему голову, глядя как-то не удивленно.

— Тоже решил основать коллекцию?

— Нет, — Дроздов даже усмехнулся. Хорошо, что его ещё в чем-то похуже не заподозрили. — Мне нужен наставник. Мое тело молодо, магией я обладаю только той, что даровала богиня. А ты, я уверен, сильный воин и, зная мертвый язык, знаешь множество заклинаний.

— Так и есть, — кивнул Бальфур, снова отвернувшись к цветам. — Но ты ведь знаешь, что есть одна проблема.

— Знаю, но её решит то, что я собираюсь даровать эльфам, — Дроздов приблизился, тоже рассматривая клумбу. — Только все немного утихнет, как я планирую издать закон, который эльфы могли бы без твоей помощи неверно истолковать.

— Это… очень интригует, — Бальфур теперь смотрел прямо в лицо мальчика. — Что же за закон?

— Я сошлю всех эльфов на крошечную территорию, обязую всех получить бумагу, подтверждающую их личность и отсутствие проблем с законом.

— Звучит и правда как то, против чего мы боремся, — нахмурился Бальфур. — Что же в этом хорошего?

— Какова по размеру территория, кроме эльфов никто не узнает, — улыбнулся король. — А документы через время я введу для всех, ровно такие же, что уже будут и у эльфов. А значит…

— Ты дашь нам равные права и отдельный город? — теперь брови эльфа поползли на лоб. — Я был готов отдать за это куда больше, чем… себя. Но что с тем из нас, кто находится в Цереле?

— Захватив королевство, я сошлю их в ваш город, расширив его на их территории, — пожал плечами Дроздов.

— Хочешь… завоевать северное королевство? — казалось, сюрпризам не будет конца.

— Ну, до этого разговора не планировал, но… — Василий Петрович почесал голову, — придется, видимо.

— С новым оружием так точно, — усмехнулся эльф. — Тогда… до выхода этого закона по переселению нас, я совершенно свободен. Готов приступить хоть сейчас.

Дроздов довольно улыбнулся, прикрывая глаза и подставляя лицо закатным лучам.

Вот это у него ритм жизни.

***

Дроздов на ходу влетел в лазарет, едва не сбив лекаря, что куда-то торопливо шел. Даже не взглянув на того, король продолжил свой путь, пытаясь найти нужную "палату", где поправлялся вернувшийся разведчик. Мужчина за него вообще забыл, так что теперь надеялся на важную информацию. Столько де накопилось, хотелось и принцессам время уделить, и тренировкам, и об обучении не забывать. Из-за этого какие-то мелочи улетучивались из головы, стоило им туда попасть.

Отдышавшись от быстрой ходьбы, Дроздов постучал и толкнул дверь. Ему позарез нужно было узнают о том, что происходит среди дикарей. Что они делают? Зачем похищают? Поможет ли новое оружие? Это было важным стратегическим ходом, преимуществом. Он ведь не просто так отправил с ними подготовленного человека!

И этот человек свисал из-под потолка.

Его веревка была перекинута через балку, обвитая вокруг шеи и завязанная на узел. Синее лицо разведчика уже застыло после агонии, опухшее и отекшее.

Запрыгнув на тумбочку, Дроздов выудил нож, перерезая веревку и подхватывая дурно пахнущее тело. Он бросил разведчика на кровать, стаскивая веревку с шеи и проверяя пульс.

Ничего. Разведчик был холодный и давно безжизненный, по меньшей мере около часа.

Кто же тогда выходил из госпиталя? Что за врач? Настоящий ли он? Сердце Дроздова бешено стучало, черт, он упустил такого важного свидетеля! Всю войну можно проиграть лишь потому, что он не смог сразу же опросить вернувшегося!