Ладно, нечего философствовать. Будем исходить из сегодняшних реалий.

Для создания такого количества умертвий, которые валялись на полу в моей камере, нужны были концентрация и точные выверенные движения, дрожание пальцев не способствовало поднятию крысюков.

Подождав некоторое время, направил магическую энергию на трупики грызунов.

— Рьято магра внисту, — четко проговорил я и увидел, как тушки задергали хвостами, перекатываясь со спины на живот и вставая на лапки, при этом сверкая злобными глазками в надежде кого-нибудь порвать.

— Дусро крафу истра, — добавил уверено, и крысы преданно уставились мне в глаза, — Вот, так-то лучше, — вздохнул облегчённо.

Первый этап по освобождению был пройден. Теперь нужно было выбраться из камеры.

Осмотрел решётку и покачал головой. Магией бить бесполезно, самому сил открыть не хватит, зомби-крысы только обломают зубы, но тоже ничем помочь не смогут.

— А если попробовать Смертельную гладь? Это не совсем магия, больше умение трансформироваться, приобретать другую форму, переходить в совершенно иное состояние тела и разума. Просочиться черным туманом между металлическими прутьями, не должно составить труда, — пробормотал я.

— Ага, как же, — тут же проскочило в голове, — Нужно быть полным психом, чтобы решиться осуществить задуманное.

Это точно не мой уровень. Я даже ни разу не пытался проделать нечто похожее, только слышал от Кондира, что такое возможно. Ред Сивир рассказывал, как достичь подобного состояния, вот только это могли сотворить темные маги рангом не ниже третьего. Да и то, не каждый решался на подобное, опасаясь полностью раствориться в пространстве.

Задумался. Как ни крути, но другого выхода я не видел.

— Эх, надеюсь, меня не расщепит на атомы, — пробормотал себе под нос и попытался сосредоточиться и почувствовать бурлящие внутри эмоции.

Некромант рассказывал, что только сильнейшие чувства, всплеск темной энергии и огромное желание позволят погрузиться в состояние Смертельной глади.

— Ну почему не получается? — раздосадовано воскликнул я и дернул себя за волосы, а потом попробовал представить те ощущения, про которые говорил мне учитель.

Горечь утраты, отчаяние, скрытая надежда, ярость и негодование — все это смешалось в моей душе, и я почувствовал, как меня разрывает на миллион маленьких частичек, тело начало исчезать, превращаясь в дымку, оставляя на поверхности только разум и чувства. Я — бесплотен, я — дух, сеющий на своем пути боль и смерть. Я тот, кто способен как нож сквозь масло пройти через металлическую решетку.

Все мое существо обуяло желание убивать и рвать своих врагов, смотреть, как они захлебываются в собственной крови, но через пару мгновений это ощущение прошло, оставляя после себя равнодушие и нечеловеческую усталось. Казалось, словно за прошедшие несколько секунд я преодолел тысячи километров без сна и отдыха. Вновь ощутил свое собственное тело и без сил опустился на пол, еще не до конца понимая, что сейчас сотворил.

Устало разлепил веки и понял, что сижу в коридоре, а камера, в которой до этого находился, осталась позади.

— Получилось, — разлепил потрескавшиеся губы, — Охренеть.

Небывалая удача придала сил, и я, пошатываясь, поднялся на ноги.

Такое заклинание точно не для каждодневного повторения, и я зарекся не повторять подобный опыт в ближайшее время, если только в безвыходной ситуации.

Необходимо было обследовать нижний этаж подземелья и найти Брита, а может и еще кого-нибудь из пленных. Богине нужны жертвы, а значит, в этих казематах мог остаться кто-то живой.

Вот тут-то и пригодились мои немертвые друзья. Мысленно послав крысюкам образ уркана, отправил их на поиски, а сам неспеша поплелся следом, спотыкаясь на каждом шагу и ориентируясь на писк.

Чуть не проскочил мимо, с удивлением заметив на стене рядом с чадящим факелом блеснувшее нечто и истерически рассмеялся. На длинном ржавом гвозде висела связка ключей.

Наверняка запасная, чтобы какой-нибудь растяпа тюремщик не застрял здесь со своими же пленниками. Вот теперь другое дело. Пора отыскать Брита и проверив остальные камеры, сваливать отсюда к чертовой матери. Если кто-то из пленников остался в живых, то обязательно захочет отомстить. Я бы точно захотел. Сняв со стены факел и рассеивая им темноту подземелья, постарался ускориться и двинулся в сторону скрывшихся за углом крыс.

Несколько грызунов вернулось обратно и теперь сопровождало меня к цели. Видимо Брита они все же нашли. По пути наткнулся на маленький деревянный столик, на котором были разложены орудия пыток и пара грязных кружек, а рядом находился прикрученный к стене небольшой умывальник. Заглянул внутрь и увидел, что он наполовину заполнен водой. Она хоть и была затхлая и довольно вонючая, но для утоления жажады вполне подходила. Сделав пару глотков, скривился, но сразу почувствовал себя намного лучше.

Камеру, где находился уркан, удалось отыскать без труда. Спасибо крысам. Брит, лежал ничком на полу и не реагировал на мои слова.

Загремел ключами, пытаясь подобрать правильный. Только с пятой попытки услышал щелчок открываемого замка.

Наконец-то.

Первым делом проверил пульс друга и перевел дыхание. Брит был жив, просто без сознания.

И что мне теперь делать?

Сил тащить на себе уркана не было. Нам обоим срочно был необходим лекарь или тот, кто хоть немного смыслил в целительских заклинаниях.

Еле слышный стон заставил меня пройти чуть дальше по коридору. Посмотрев сквозь прутья в пространство очередной камеры, увидел висящего у стены пленника. Тот тоже заметил приближение постороннего и поднял голову. На меня посмотрели чуть раскосые, ярко-зеленые глаза и выдвинутые вперед клыки оборотня. Парень явно находился на грани трансформации, но не мог полностью преодолеть стадию завершения. Густые светлые волосы, слипшиеся от крови, падали на высокий лоб, презрительно искривленный рот и ходящие ходуном желваки, выдавали его отношение к происходящему.

— Ты кто? — прохрипел он.

— Конь в пальто, — хмыкнул в ответ, — Если не будешь чинить препятствия и нападать без причины, то я тебя освобожу.

— Освобождай, — в голосе оборотня явно прослеживался звериный рык.

— Вперед моя верная гвардия, — не смог не съязвить я, выпуская вперед мертвых грызунов.

Оборотень зарычал, но тут же успокоился, поняв, что начали делать крысы.

— Странно. Ты эльф, а управляешь умертвиями, — с интересом произнес пленник.

В потухших до этого глазах зажглась надежда и жажда жизни.

— Всякое бывает, — пожал плечами, не желая вдаваться в подробности.

В это время маленькие зомби-грызуны закончили свое дело и стуча лапками по полу, побежали обратно ко мне.

Оборотень без сил рухнул на колени, упираясь ладонями в пол, я же в это время подбирал ключи к камере. Послышался щелчок, и массивная решетка отъехала в сторону.

— Я Мартин, — представился парень, опустившись на пол и растирая поочередно руки и ноги.

— Индар, — ответил в свою очередь.

— Что делать будем? — поинтересовался оборотень и заметив невдалеке живую крысу, метнулся вперед, ловко схватив ее вмиг отросшими когтями.

— Вот это реакция, — завистливо присвистнул я, а затем скривился от отвращения, ибо Мартин уже вовсю жрал эту падаль, да еще и довольно причмокивал.

Хотя, если бы меня припекло, то, пожалуй, тоже не побрезговал. Все зависело бы от чувства голода. Хорошо, что перед тем как попасть в замок, мы перекусили вяленым мясом, и сейчас мой желудок мог вполне справиться с отсутствием пищи.

Насытившись, оборотень посмотрел на меня.

— Хреново выглядишь, — произнес он, утирая окровавленный рот и смачно рыгая.

Развел руками.

— Пойду, посмотрю, может еще кого смогу отыскать.

— Погоди, давай подлатаю.

— Ты знаешь целебные заклинания? — неверяще произнес я.

— Конечно, почему нет. Вы эльфы такие смешные. Мы оборотни великие воины, поэтому должны уметь лечить свои раны.