— Борись!

Джером увидел очередное воспоминание. Он лежал в грязи и плакал, уже не ребенок, но далеко ещё не взрослый. Избитый и униженный, он стонал от боли и обиды, затаенной на сверстников. Мимо шагающий отряд, игнорировал его, двигаясь в неизвестном направлении, но тут, среди этих безликих теней возник Феникс. Он вышел из строя, после чего снял шлем и сел на корточки рядом с мальчиком:

— Ты так и будешь тут лежать или как? — спросил юнца Страж

— Весь мир ненавидит меня — с презрением бросил Джером

— А разве это повод для того чтобы сдаться? — продолжал с улыбкой Феникс

— Я больше не могу, мне их никогда не победить — плаксиво продолжил мальчик

— Тебе никого не победить даже если ты этого захочешь, если ты и дальше будешь плакать в грязи. Как говорил мой отец: "Жизнь слишком коротка чтобы сдаться". Возьми мою руку дружище, борись до конца

"Я больше не хочу бороться". Воспоминания мелькали, разрываемые невероятной силой. Очередное возвращение в прошлое. Джонс лежит на деревянном полу, его руку заламывает какой-то бугай. Экзамен по боевой подготовке. Избитый, уставший, Джером лежал не в силах подняться:

— Борись! — услышал парень

Повернувшись на трибуны, он увидел Феникса, стоявшего среди людей: "Он пришел…" — прошипел Джером, задыхаясь от боли:

— Борись!

"Я не подведу тебя". На мгновение бесконечный поток воспоминаний затих, позволив Триарию четко увидеть то самое прошлое, что таилось в глубине подсознания: "Я должен". Пространство начало трескаться, оголяя фиолетовые, безобразные вены: "Я не могу сдаться". Голоса затихли, освободив слух: "Я должен вернуться домой". Свобода. Поднявшись на ноги, Джером вдохнул полной грудью, после чего наконец открыл глаза. Вместо привычной пустоты, огня или света, его взору предстала Цитадель Надежды. Но от привычной серой картины бесконечно работающего улья не осталось и следа. Всё куда простирался взгляд Стража заливал фиолетовый огонь, трупы и руины. Кругом бродили твари, лежали стреляные гильзы и обломанные щиты. Стражи и гражданские, мужчины и женщины — все мертвы. Среди гор тел, юноша увидел и Тимура с Аделаидой. Они лежали рядом, а их плоть неторопливо поедали стрекозы, перемалывая кожу, одежду и кости. Завершал картину доспех Вильгельма, разорванный изнутри. Если раньше всё что видел Джонс было ничем иным как воспоминанием, то теперь перед ним было что-то совершенно другое:

Очнись… Д-джером… Очнись… Д-давай — голос наставника сменился приятной, но не менее знакомой мольбой

И только юноша двинулся дальше, изучая эту ужасную картину, как вдруг все его чувства вновь завопили. Он вновь за спиной. Незримый наблюдатель, Истязатель памяти, Преследователь. Кем бы он ни был, Джером опять ощутил его холодный взгляд на своей спине. Но в этот раз Джонс не сдастся без боя:

Ты можешь… Очн-нись… — не унимался говорящий

В этот раз никто не будет копаться в его мозгах и травить прошлым. Отбросив страх, Триарий сжал кулаки и развернулся, чтобы наконец посмотреть страху в лицо.

Джером очнулся. Картинка плыла, уши заложило, а тело кричало от усталости. Приглядевшись, Джонс обнаружил себя прямо возле Шватс, которая смотрела на него испуганными, дрожащими глазами. Её лицо оказалось в пару сантиметров от лица юноши, отчего тот чётко почувствовал приятный запах. Триарий впервые оказался так близко к девушке без шлема, раньше он даже не мог подумать что она так приятно пахнет. Вместе с тем, одна перчатка юноши держала здоровую руку Аделаиды, пока вторая, коброй впилась в её нежную шею, сдавливая с нечеловеческой силой. Так бы Джером и сидел в ступоре, не в силах понять происходящее, но тут его привел в чувства сильный рвотный позыв. Оттолкнув девушку, Джонс судорожно нащупал пустую упаковку из под пайка, после чего опорожнил желудок, побочно пытаясь прийти в чувства. С восстановлением слуха, на Стража навалилось столько разных шумов, которые словно удар дубиной прошлись по голове юноши. Двигатель грохотал, сотрясая машину, колёса которой несли её с бешеной скоростью. Вместе с ним, Джером услышал тяжёлый кашель Шватс, которая держалась за горло и грубую ругань Хартли, что всё также сидел у руля. Один Вильгельм не издавал ни звука, но присмотревшись, Джонс обнаружил как перчатка Лоуренса крепко удерживала палаш, который практически целиком покинул ножны на спине гиганта. И только Триарий хотел начать диалог, чтобы как можно быстрее уладить этот конфуз, как всё вокруг заполнил рев. По глазам всего одной Шватс, Джонс четко понял что он не один слышит такой впервые. Это был не бас Демона, пробирающий до костей и не утробный стон Топтуна, это был он. Пожирающий саму душу, этот пронзительный рев пошатнул всех тварей вокруг, отчего те тоже завопили:

— Твою мать! — крикнул Тимур, после чего грузовик сотряс удар

Пробивая обшивку когтями, один из Демонов набросился на капот, высекая искры из красной стали:

— Сгинь, скотина! — сквозь ненормативную лексику выкрикивал Хартли, одной рукой доставая обрез

Громкий хлопок дал по ушам Джерома, а вместе с ним звон стекла и стон Демона, что даже не думал отступать. Будучи отброшенным, он вонзил свои острые когти на этот раз в кузов, пытаясь удержаться на правой его стороне. От ударов затряслась вся машина, а металл начал со скрипом прогибаться, не выдерживая натиска монстра:

— Шватс, в сторону! — скомандовал Лоуренс, одной рукой бросив Аделаиду к Джерому

Мгновение и мускулистая лапа, заканчивающаяся острыми крючьями — когтями оказалась внутри, разорвав в клочья часть кузова. Оттолкнув Джонса, Шватс схватила его автомат, после чего дала очередь по конечности твари, залив всё вокруг темной кровью и воплями Демона. Однако, даже это не остановило врага, что уже всем телом пролез вовнутрь, игнорируя пули. И только когти пролетели над головой Триариев, как Вильгельм, одним рывком бросился на врага, выставив палаш. От такого удара транспорт дернуло еще раз, а Демон, раненный в живот, не смог удержаться и рухнул на толпу насекомых, преследующих экипаж:

— Держитесь! — крикнул напоследок Тимур

Сразу после его слов машину стало вести так что Стражам ничего не оставалось кроме как держаться покрепче, в надежде не вылететь через дыру. На бешеной скорости, Хартли уворачивался от наиболее крупных существ, при этом прорубая путь сквозь орды недопауков и стрекоз. Джером бы никогда в жизни не доверился совершать столь опасные манёвры кому-то вроде Тимура, но в данной ситуации, когда на хвосте угроза невиданной силы, его бешеное вождение, позволило опередить орду тварей настолько безопасно и быстро, насколько это было возможно. Вероятно именно это спасло жизнь Стражам. Уже через какие-то пять минут экстремальных пируэтов, грузовик оторвался от орды, позволив наконец выдохнуть и отпустить Вильгельма, который всё это время исполнял роль балласта. Оправившись от происходящего, Джером уже предвкушал долгий разговор, который позволит с горем пополам, но описать хоть что-то. Времени оставалось мало, впереди уже виднелся силуэт Цитадели. Настало время возвращаться.

— Шватс, положите оружие — вновь скомандовал Вильгельм

Девушка, одной дрожащей рукой удерживала голову Джерома на мушке, другую она выставила так чтобы Лоуренс не смог помешать ей. Стоило Паладину только шевельнуть рукой, как Шватс холодно отрезала:

— Я выстрелю до того как ты сможешь хоть что-то предпринять

— Одумайтесь, Шватс! — крикнул Лоуренс в ответ, оставив попытки помочь старому другу

— Вильгельм, ты же видел как у него засветились глаза, так? — девушка сняла оружие с предохранителя — Ты прекрасно видел как он напал на меня — ее руки перестали дрожать — И если весь его длинный рассказ правда, то в его голове сидит что-то что едва меня не убило

— Если бы ты ему не врезала посреди его бредней, он мог бы больше рассказать — влился в разговор Хартли, направляя руку с обрезом прямо в спину Аделаиде