3. В очереди в поликлинике запоминайте не только того, за кем вы, но и всех людей в радиусе километра. А также их же, но без шапок и верхней одежды. Лучше фотографировать и записывать фамилии.

4. Старайтесь дожить до старости, там начинаются бонусы. Можно всех без повода колотить палками для ходьбы. И носить почетный титул палочника.

5. Каждый день меняйте трусики и носочки. Это важно.

6. Купите невонючий дезодорант.

7. Если случайно пукнули в публичном месте, начните осуждающе смотреть на ближайшего к вам человека, и все подумают на него.

8. Устройтесь на работу за деньги. Ходите туда. По выходным дням не ходите.

9. Найдите симпатичного человека. Попробуйте провести с ним больше часа. Если вас не бесит, как он чавкает и храпит, попробуйте жить вместе.

10. Есть пестики и тычинки. Как только пестик войдет в тычинку, через 9 месяцев прилетит аист. Не ходите в капустные поля без презервативов.

11. Все отвиснет. Нет, нельзя отключить гравитацию.

12. Дети бесят. Купите вина. Ящик.

13. Осенью сидите на подоконнике в белых носках.

14. Заведите котика.

15. В непонятных ситуациях орите.

Это все.

На старт. Внимание. Ма-а-арш.

(Катапульты резко срабатывают, и вот вы уже опять младенец.)

А хотя, может, там в Сансарных каруселях, в каждой кабинке инструкция висит подробная «Как жить эту жизнь».

Но я каждый раз замечаю только пакетики, чтобы блевать. Очень меня каждый раз укачивает.

А новая жизнь активируется примерно так. Сначала резко начинают мигать лампочки:

– Пи-и-ип, пи-и-ип!

– А-а-а! Где я? Што я?! – Вы пытаетесь понять, что происходит.

Откуда-то с потолка раздается неприятный голос:

– Вас приветствует программа «Новая жизнь». Нажмите «Старт», как будете готовы.

– Фигульки я вам тут жать буду. – Тут вы пытаетесь тихо сползти с кресла, но путаетесь в датчиках, которые к вам прилеплены.

– В случае игнора будет запущен пакет стандартной жизни. Через пять секунд, четыре секунды, три…

– Жму я, жму! – Вы жмете на кнопку. Она кажется вам внушающей доверие. И зря.

– Активирована программа выбора. Выберите обои для новой жизни. Пустыня? Лес? Небо? Тундра? Море?

– Море, море!

– Извините, вашему уровню кармы не хватает одного балла для обоев «море».

– Только не тундра опять! – голосите вы.

– Стадия два. Выберите аватар нового воплощения. Зеленые глаза недоступны, вам не хватает трех баллов… Пип. Пип… блондин… не хватает десяти баллов… на мускулистый пресс не хватает ста баллов.

– А на что мне хватает?! – возмущаетесь вы.

– Вам доступен аватар с кривыми ногами и носом-картошкой.

– Спасибо, мне такое не надо.

– Ха. Ха. Ха. Это юмор, – скрипит голос.

– Я все понял. Вы тут все долбанутые.

– Выберите количество ног.

– Мне не надо ноги, я не хочу ничего. Ладно, одну давайте.

– Выберите хвост.

– Опять юмор? Мне как у крокодила, – хихикаете вы.

– Выберите цвет шкуры.

– Я стоял в очереди на человека! Ладно, леопардовую.

– Выберите место в пищевой цепочке.

– Я щаз тебе все кнопки на пульте раскурочу, юморист.

– Ладно. Ладно. Аватар «человек» активирован. Выберите тип работы.

– Блогером буду.

– Выберите тип работы.

– Бло-гер.

– Нет та-кой ра-бо-ты.

– Тогда крокодилом буду. В обоях «тундра». Я пошутил, куда вы меня потащили?

Но уже поздно, потому что программа понимает все буквально. В следующий раз постарайтесь накопить баллы на мускулистый пресс или хотя бы на зеленые глаза.

Небесной Канцелярией со вчерашнего дня заведовала Минерва Петровна. Ну как заведовала, так-то она числилась кладовщицей, но никто не решался встать на пути этой старушки. Поэтому она заходила без стука во все кабинеты и вела себя из рук вон плохо.

Впрочем, это было ее обычное поведение.

– Пылищи-то! Засрали кабинет. Каланча с крыльями, подними ноги, – елозила она шваброй под ангельскими столами.

Ангелы страдальчески смотрели друг на друга и терпели. А самый высокий, тот, который каланча с крыльями, старательно делал десять глубоких вдохов. От этого у него перед глазами плыли радужные круги и зеленые мушки, а старушка исчезала.

И высокому становилось хорошо и не так обидно.

Но давайте по порядку.

Буквально вчера Минерва Петровна была жива и имела черный пояс по токсичности и абьюзу. Довести одним взглядом очередь в булочной до рукопашной было для нее – как два пальца об асфальт. На поликлинике и ЖЭУ висел ее черно-белый портрет с печатями и подписями заведующих:

«Эту не пускать!»

Возле нее дохли цветы и мухи, люди через пару минут становились синими, бледно-зелеными и багровыми, а некоторые хотели лечь на пол, сучить конечностями и рыдать в голос.

Такая вот была неприятная бабуся.

Впрочем, она это неспециально.

Можно даже сказать, что это у нее такой был темный талант. Кто-то кексы печет, кто-то с парашютом прыгает, а Минерва Петровна просто была Минервой Петровной.

Ее единственной страстью была уборка. Дома у нее царила такая чистота, что гости могли пить прямо из унитаза. Вру, не было у нее никогда гостей, только кот Падлик. В юности его звали Павлуша, но постепенно понизили до Падлика за несимметрично лежавшие в лотке экскременты и кусочек украденного сыра.

Падлик был круглогодично брит до синей кожи, с ушей до задницы вымыт детским шампунем «Одуванчик» и ходил по квартире, нежно шурша крошечными бахилками и купальной шапочкой. Каждое утро Падлик хотел выйти в окно от такой жизни и выходил. Минут на десять, посидеть, экзистенциально ссутулившись, на приятно загаженном птичками подоконнике. Падлик называл это кошичкиной медитацией.

Минерва Петровна мечтала монетизировать свое хобби и даже объявления на подъезде вешала: «Если вы засранцы, звоните быстрее! Пока я не передумала».

Но люди не звонили, потому что давно передали друг другу по сарафанному радио, что лучше умереть под яблочными огрызками, чем заказать себе на дом Минерву Петровну.

Поговаривали, что один дедушка впустил токсичный клининг в свой дом, а потом его никто больше не видел. Замочила она его, говорят. Так и лежит где-то до сих пор в отбеливателе.

Поэтому, когда Минерва Петровна внезапно решила насовсем крякнуть, соседи сразу всей пятиэтажкой воспряли духом и даже хотели бежать за шампанским. Потом им стало стыдно, и они вызвали скорую. Никогда еще диспетчер скорой не слышал такой радостный голос:

– Помогите. Тут старушка крякнула.

– Это к ветеринарам.

– Приезжайте скорее, у нас шампанское есть!

– Айн момент!

В скорой Минерве Петровне на секунду полегчало, и за эту секунду она успела вынести мозг медикам, водителю, нескольким прохожим и даже голубю, который просто летел мимо по небу. Опытная медсестра надела на нее кислородную маску как намордник и всех спасла.

Всех, кроме Минервы Петровны, которая в это время оказалась на небесах в окружении ангелов.

– Мы приветствуем тебя, светлое дитя! – вымолвил самый высокий из ангелов. Он торчал из крылатой толпы, как огурчик из помидор.

– Ночнушки ваши надо в хлорке замочить, срамота, – сказала Минерва Петровна и брезгливо покосилась на белоснежный хитон высокого.

Ангелы офигели, но, на их счастье, реаниматор как следует долбанул старушку дефибриллятором, и Минерву Петровну выволокло обратно в бренный мир.

– Какая вы страшненькая, – сказала Минерва Петровна, наклонившейся над ней медсестре.

– А у вас изо рта воняет, – досталось реаниматору.

Тут ее старое токсичное сердце снова остановилось, и ангелам опять не повезло.

– Мы здесь, чтобы озарить твой путь… – вдохновенно воздел бледные ладошки высокий.