Последней точкой стало решение отпустить два десятка пленных девушек из одного нелегального борделя. Это решение вызвало волну недовольства, а на следующий день три десятка цепных псов, до этого послушно выполнявших любой приказ, повернули оружие против него. Закон животного мира прост и безжалостен — если стая хоть на мгновение почувствует слабость, поймёт, что вожак потерял силу и хватку, то она сразу набросится.

Это и случилось. Его бросили в темницу. Саквир сбежал. Его верный друг, товарищ и маршал убит, как убили нескольких лояльных людей. Уже три дня он сидит в одиночестве в этой конуре, но никто даже не заглянул к нему. Еды хватит на пару дней — но дальше она испортится. Если его не покормят — пойдут стадии дебафа, а после и смерть. Бесславная и одинокая.

«Хотя проиграть за два шага до победы было бы ещё хуже», — продолжал размышлять Фаэл. Из нужных пяти лет они протянули лишь год, но уже пали две легендарки и близка к прохождению третья. Из последних новостей было известно, что одна из пачек Альянса взяла сто сороковой уровень. Он не хотел сдаваться. Он привык всегда сражаться до конца, но здравый смысл шептал, что всё кончено.

— Вы ошиблись, — неуверенно заметил Филин.

— Ты так думаешь? — подыграл Кунд.

Филин осторожно то поднимал взгляд, то опускал на шахматную доску, словно не мог поверить в происходящее.

— Вы уверены в своём ходе? Я же сейчас заберу ферзя…и так просто…

— Предложением сделать повторный ход ты в первую очередь обижаешь меня, — мягко улыбнулся Кунд.

Филин неуверенно взялся за белого слона, забрал чёрного ферзя и положил его на свою сторону. Кунд сделал ход своим слоном, но его сразу срубила вражеская пешка.

— Что-то неважно Вы играете сегодня.

Кунд вновь улыбнулся и сделал свой ход, подставив под удар уже ладью. Неопытный Филин ничего не заподозрил. С огоньками в глазах он делал ход за ходом, а потом улыбка за секунду слетела с лица.

— Шах и мат, — спокойно произнёс Кунд, подставив вражеского короля под своих слона, ладью и коня.

Филин растерянно хлопал глазами и блеял под нос.

— Но…как…я же…

— Именно поэтому шахматы и остаются моей любимой игрой. Здесь есть место всему — творчеству, предательству, планированию на несколько шагов вперёд. Это моя музыка, которую с каждой новой партией я раскрываю по новому.

Филин разочарованно помотал головой, проведя ладонями по практически лысой макушке.

— В таком случае музыкант из меня никудышный.

— Ты держался достойно, — мягко успокоил парня Кунд.

Филин стал одним из немногих, кому он открыл правду о своей природе игрока. Сперва новость о том, что работник каменоломни, с которым он выпивал многими вечерами, не просто НИП — а Старейшина и игрок, выбила Филина из колеи, но он быстро пришёл в себя, вошёл в положение и общался как ни в чём не бывало. Прекрасный человек, который доказал, что ему можно доверять мелкие, но не менее важные вопросы.

— Думаю, что Вы позвали меня не просто так? — Филин откинулся в кресле, сложив спрятанные за рубахой руки на груди.

Кунд кивнул и достал запечатанное письмо.

— Не мог бы ты передать его Виллу?

— Да без проблем.

Филин недоверчиво посмотрел на письмо, но всё же взял его и неуверенно положил на колени, продолжая бросать на него взгляды.

— Что-то передать?

— Я всё указал в письме. Думаю, что Вилл устал от моего общества, да и после возвращения со своей небольшой экспедиции ему так же нужно немного отдохнуть.

— Тогда я…это…

Филин поднялся и кивнул на выход.

— Да, иди. И спасибо за помощь.

Филин ушёл, и воцарилась приятная тишина, которую разбавлял потрескивающий в камине огонь. Кунд сложил руки вместе, с лёгкой улыбкой смотря на шахматную доску.

Эта большая шахматная партия началась неожиданно. К ним уже попадали бедолаги с другого мира — сервера, который невольно вершил их судьбу и, судя по новостям, каждый день неуклонно приближал к трагедии. Однако, Виллиус и остальные отличались от всех прочих — во время системного изучения в Железной руке удалось увидеть главное — принадлежность к Десятке, что и легло в основу плана.

Разрушенный город как магнит притягивал к себе игроков. Отчаянные игроки искали там нечто, что может помочь в борьбе с Пожирателями, и Зулдрия, паразитка такая, несколько дней назад примкнула к одной из экспедиционных групп и отправилась с ними на разведку. К счастью, Вилл не только спас их, но и нашёл то, ради чего его и отправили в это Богами забытое место.

В Разрушенном городе находилась Башня из белого нефрита, но она была скрыта от посторонних глаз. Для снятия всех защитных барьеров и невидимости требовалось, чтобы рядом с ней умерли два существа. Первым должен быть кто-то из предателей Десятки — героев, которые отвернулись от всех идеалов и позволили тьме заполнить сердце. Вторым должен был стать кто-то из Десятки другого мира — человек, который сражался не столько за себя, столько за остальных. Найденные свитки гласили, что если кровь прольётся недалеко от башни, то защитные покровы спадут.

Он отправлял ребят на сложный бой. Не было сомнений, что кто-то да обязательно умрёт — лишь в сказках главные герои побеждают зло без потерь. По этой же причине он ничего не рассказал Виллу — зная правду, целитель мог бы как легко согласиться умертвить кого-то из товарищей, так и вовсе бы отказался от похода. Направить Вилла в Разрушенный город получилось без проблем — пока целитель шёл к Нвентору, было время связаться с изобретателем и попросить скормить нужную историю. Была другая проблема — пролить кровь одного из предателей.

«Хочешь уничтожить врага — найди его самую слабую точку». И такая точка нашлась. Рыцарь Акнат, который в последнее время постоянно тёрся возле Разрушенного города, пусть и был НИПом, но обладал конкретной человеческой чертой — гордыней, которая не позволяла признать кого-то лучше себя, которая вынуждала окружать себя более слабыми слугами, не смеющими выступить против своего Господина. Как рыцарь, Акнат не обладал разрушительной силой остальных шести предателей, но имел феноменальную защиту. Её требовалось пробить, и здесь сходила последняя фигура.

Как игрок с функционалом игрового мастера, он мог не только держать власть внутри Купола, но и воздействовать на показатели игроков. Играться с этим требовалось аккуратно — его предшественник слишком нагло помогал другим, увеличивая показатели и силу атаки. Что случилось с бедолагой — оставалось только гадать. В его случае нельзя так рисковать, но в его силах было немного ускорить ход уже запущенного системой скрытого квеста. Сам того не ведая, ранее Намтик сделал несколько шагов на получение специального класса, и его требовалось лишь подтолкнуть.

Кунд откинулся в удобном кресле, с улыбкой смотря на шахматную доску. Всё получилось. Редко когда подобные планы работают настолько безупречно, но каждый раз, когда получилось провернуть нечто подобное, всё тело охватывал пламенный восторг. Вот оно, истинное удовольствие от идеальной шахматной партии.

— Кровавый полёт!

В кои-то веки было приятно взлететь в воздух просто так — не в пылу битвы и не пристально что-то высматривая. Упругая сила кровавых крыльев быстро вознесла к крыше самого высокого, не считая дома старейшины, здания — по сравнению со всеми небольшими зданиями Города, четырёхэтажный великан смотрелся как рыцарь Акнат на фоне своих слуг. Вилл изящно приземлился на крышу, свесив с края ноги. Сцены сражения с одним из участников местной Десятки вспыхивали одна за другой, омрачая и без того не самое весёлое настроение.

— Эй, ты! Красноклювый Варпик!

— А…?

Вилл недоумённо смотрел на выглянувшую женщину-НИПа, которая хмуро глядела на него исподлобья. Шею она изогнула так сильно, словно та полностью состояла из пластилина.

— Я говорю, ты что, Красноклювый Варпик? Летает и гадит! Я только вчера крышу отмыла!