На следующий день всё началось опять. Утро, овцы и весёлая компания, не знающая чем заняться подростков. Один из них приволок дохлую крысу, и время от времени вертел ею над головой на верёвке вызывая смех у приятелей.

Ближе к обеду это занятие им надоело, и ребята решили развлечься несколько по-иному. После обычного града насмешек к нему не торопясь, подошёл, Герф по прозвищу Заика. Парень был на полгода старше его и всегда одерживал над ним верх в ребячьих потасовках. Сейчас ему явно захотелось поразвлечься опять.

— Ну что же парень флаг тебе в руки, — подумал Никитин, лениво поглядывая на приближающегося задиру— сегодня тебя ждёт неприятный сюрприз. Хотя у меня не такое хорошее тело, но всётаки кое какие приёмы я знаю.

— Эй ты х-хромоногий! — слегка заикаясь произнес он.

У Или после давнего ушиба, сильно болела нога и он ходил, время от времени, слегка приволакивая ногу и парни дразнили его за это.

— Тебе надо накинуть на себя ба-бабий передник и ткать полотно, а ещё тебе надо отрастить вот это.

Герф рукой изобразил, какие женские прелести ему надо отрастить. Компания за ним отозвалась довольным ржанием.

— А еще тебе надо отрастить вот это, — он сделал жест, обозначающий женскую грудь.

Парень явно рвался подраться и всячески его провоцировал на это.

— Эй, Герф ты сперва научись слова нормально произносить, а то я не пойму что ты там бормочешь. — охладил его пыл Никитин и поднялся с колен.

Смех за спиной у Герфа быстро стих. Парень тупо на него уставился, вообще присматриваясь к обитателям деревни, Никитин нашёл их изрядными тугодумами. Народ здесь очень долго вникал в суть проблемы, и это было только одно из многочисленных отличий их цивилизаций, которое сразу бросалось ему в глаза. На Земле на ту или иную ситуацию люди реагировали заметно быстрее.

— Ах ты! — Герф, терпеть не мог когда ему напоминали, об этом недостатке — Я т-т-тебя! — от ярости он стал еще больше заикаться.

Парень замахнулся кулаком, но Сергей его опередил, резко изо всех сил двинув кулаком в солнечное сплетение противника. Рука отозвалась резкой болью, но Гарф от этого удара мыча, упал на колени.

— Ну так я баба или нет? — Никитин резко толкнул его ногой в плечо, отчего тот покатился по земле.

— Н-нет ты м-мужчина — с натугой глотая воздух, произнёс он, медленно вставая.

В его глазах застыло удивление, Илио никогда не выделялся особой силой, он был тем самым козлом отпущения, которому в подростковом коллективе обычно чаще всего достаются тумаки.

Удивление Герфа можно было понять, ведь в силе его превосходил только Рох, который тоже не мог скрыть своё удивление происходящим. Что бы усилить произведённый эффект, Сергей развернулся в сторону весёлой компании и загнул сложную матерную конструкцию, которыми так богат русский язык.

В вольном переводе она произвела на эту неискушённую публику ошеломляющий эффект. Вся компания, включая Роха, в немом восхищении смотрела на него. Никитин повернулся и, стараясь не хромать, пошёл вниз — купаться. Рука от удара, ощутимо побаливала, но он старался не подавать виду.

— Ну что рты поразевали, овечье дерьмо! — заорал на пастушков взбешенный взбучкой Герф — Гоните овец к реке! — добавил он им резвости пинками.

Мальчишки кинулись подымать отару. Рох молча посмотрел на эту суету и сплюнул, он считал себя уже достаточно взрослым. Очень скоро его посвятят в братство охотников и ссоры мелюзги, его уже не интересовали.

— Я ему еще покажу, — обращаясь к Роху произнес Герф — он еще будет у меня землю жрать, но в его голосе не было уверенности.

Герф был напуган и сбит с толку происходящим. Сегодня, когда он взглянул в глаза Илио, то он не увидел в них привычного для себя страха, того страха, который всегда его подпитывал и заставлял чувствовать своё превосходство. Превосходство и власть.

В этот раз карие глаза Или глядели на него спокойно и как-то отрешённо, но не это поразила его, глаза, глядевшие на него — были глазами взрослого человека.

Рох снова сплюнул и молча, подхватив с земли своё копье, пошёл охотиться, детские дрязги были для него уже в прошлом.

Сергей, бегом добрался до реки, непрерывно ругаясь на ходу. Раздражало абсолютно всё, начиная от того что, приходилось так рано вставать и кончая почти постоянно бурчащим от голода желудком. Шёл четвёртый день как он переселился в это тело.

— Чтоб этому Хранителю пусто было, подсунуть мне эту биоформу, в очередной раз выругался он сквозь зубы. — Засунуть бы его сюда лет эдак на сто, хотел бы я посмотреть, как он запоёт после этого. Хорошо ему в виде чистой энергии, ссадить бы его на эту грешную землю в чьё нибудь тело! Посмотрел бы я тогда на него, как бы он здесь побегал в поисках хлеба насущего!

Тело было слабо тренированно, даже эта небольшая пробежка вызывала боль в боку, не говоря уже о том, что сильно ушибленная в детстве нога, мешала нормальному бегу.

Вообще эта его новая оболочка доставляло пока массу неудобств. В этом мире ему надо было срочно наращивать мышцы, а при таком полуголодном существовании пищи едва-едва хватало, просто, что бы физически выжить.

К тому же с телом временами творилось, что-то непонятное, без всяких причин вдруг резко подскакивала температура тела, иногда градусов под сорок Цельсия. Правда, через десяток другой минут температура вновь опускалось до нормальной. Иногда тело казалось, трещало под напором энергии, с тем, чтобы спустя несколько часов смениться странной апатией и так несколько раз в течение дня.

Временами ему казалось, что это тело никак не может приспособиться к его душе. Такие шараханья из стороны в сторону ему уже порядком надоели, да и кому могут понравиться такие крайности. В своем исконном, первородном, теле он привык к более размеренному и комфортному образу жизни.

Сергей привык с утра выпивать пару чашек чая и неторопливо планировать свой день дальше, здесь же сунув каждому крохотную лепёшку и маленький кусок брынзы, всех подростков быстро выгоняли пасти овец. В обед можно было получить тарелку каши или жидкого супа, вечером в лучшем случае всё та же лепёшка с брынзой и то не всегда. А как здесь готовят! Лучше не смотреть!

Пища была вечно пересолена и с каменными крошками. В каменный котёл наливали воду и бросали туда время от времени горячие камни, которые нагревали воду и при этом сдабривая пищу изрядным количеством каменных крошек. Вот и выживай здесь, как хочешь.

Все мальчишки из их компании дополнительно питались дома, ближе к вечеру. У сироты Или родичей не было, следовательно, возможность дополнительной подкормки исключалось. Низа иногда приносила чашку другую козьего молока, иногда, ей удавалось принести ещё лепёшку.

Это было всё. Брать порцию сестры Сергей больше не хотел, в крайнем случае, если она настаивала, он честно делил с ней эту лепёшку пополам, но его молодое тело настойчиво требовало пищи. А где её взять? Лук, что ли сделать и попробовать и по лесам побродить? Только вот какой он стрелок из лука? Горожанин и этим всё сказано.

Никитин мрачно бросал камешки в реку, рядом на мелководье голышом резвились пастушки, их козы лениво щипали травку неподалёку. Парни и девушки обменивались колкостями и дурачились.

Овцы и бараны, напившись, лениво паслись или лежали рядом с ним. Светило ощутимо припекало.

— Квасу бы — мечтательно подумал он — холодного квасу! Ладно, что толку мечтать, о невозможном и распалять себя. Герой! Вляпался так вляпался! — одёрнул он себя и в очередной раз кинул камешек в медленно текущую реку.

Неожиданно метрах в пятидесяти от него из воды выпрыгнула крупная рыбина, послышался звучный хлопок. Странно, но в племени рыбу почти не ловили. Иногда мужчины с плота, били рыбу острогой, но сетей не ставили, в речке, на глубине, водилось много ядовитых серых змеек, укус которых был смертелен.

С отмели послышались испуганные крики, это дети бежали к берегу, увидев змею. Купаться, можно было только на отмели, куда змеи обычно не заплывали, дальше никто с голыми ногами не рисковал заходить.