Никитин отрешённо наблюдал постепенно приближающимися холмами, где чёрными точками виднелись дозоры боевого охранения. Сейчас в нем были теро, которые поступили к нему на службу. Выбрав наиболее хороших лошадей, жаль только что белого жеребца убежавшие кочевники увели с собой! Но и без него выбирать, было из чего, и теро отобрав себе лошадок, заступили в боевое охранение, на время, подменив всадников Росо.

После победы над частью орды, нужно было спешно решить, что делать дальше. Пока они собирали трофеи и готовились к маршу, Никитин приказал конной сотне пройтись до той крепости, где они остановились, перед тем как выступили к руднику.

Вести, которые привезли они, ещё больше запутали ситуацию. Правда одно стало ясно — Экспедиционный Корпус теро наголову разбит его командующий погиб, некоторые теро попали в плен и их дальнейшая судьба не известна, это стало известно от немногочисленных пленников, которых пощадили степняки.

Куда подевались степняки, которых было ещё как минимум тысяч десять, было непонятно. Встречаться с такой ордой, хотя и сильно потрёпанной вне укреплений на марше, было смертельно опасно.

Но как бы, то не было, оставаться на месте их лагеря тоже было нельзя, тела убитых уже начали попахивать и если они здесь задержатся, то существовала угроза эпидемии. Хорошо ещё что стояла холодная погода и тела не так быстро разлагались.

Никитин решил, невзирая на риск, а уж здесь, что не выбери всё опасно, идти по дороге вперёд, рассылая дозоры, в крепость теро. До неё было не так далеко, и он надеялся, что за один день они до неё доберутся.

Трофеи и всё более или менее ценное с покойников к этому времени было снято. Часть убитых покидали в овраг, своих убитых закопали в землю. Теро используя разбитые повозки и фургоны, соорудили из такого подручного материала погребальный костёр, где и предприняли попытку сжечь всех мертвецов, но их было слишком много и Сергей, уговорил их своих покойников закопать. Тем более что с дровами в степи было очень плохо и решено было оставить их для обогрева живых.

Хлопот перед марш-броском было много. От стрел степняков сильно пострадали тягловые животные, хорошо, что в качестве трофеев им досталось три десятка фургонов с быками. Это позволило решить их проблемы.

Утром бойцы быстро разобрали частокол, погрузили его в фургоны и отряд тронулся вперёд. С ними отправились и уцелевшие теро. Как заметил Никитин, эта раса была на его взгляд, более склонна к излишним переживаниям, к тому же их религия очень сильно проповедовала покорность судьбе, что делало теро в большинстве своём фаталистами.

В момент, когда надо было наоборот собраться с силами, победить и выжить, теро предпочитали умирать.

Ну что мешало, например оставленным защитникам, лагеря теро, видя, что на них наваливаются кочевники, быстро и организованно перейти в их лагерь? Тем более что на них наваливался неприятель с двух сторон, так ведь нет! Большинство упрямцев решили умереть, захватив с собой как можно больше врагов.

Честь им конечно и хвала, как и тремстам спартанцев под Фермопилами, но пока не исчерпаны все возможности, вот так помирать землянин считал глупостью. Да и не была здесь ситуация такой критической, что нельзя было отступить!

Колонна шла компактно, Никитин настоял на особой осторожности. Фургоны следовали друг за другом, почти впритык, а конное охранение маячило, чуть ли не на горизонте, что бы дать время им перестроится в случае нападения врагов.

По дороге ничего особенного с ними не случилось, правда, в одном месте им пришлось серьёзно потрудиться, что бы расчистить дорогу.

Здесь орда настигла Экспедиционный Корпус теро. Сотни неубранных трупов и десятки поломанных фургонов свидетельствовали о том, что схватка была жаркой. Везде, вдоль дороги лежали одиночные, а там где желтоглазым удалось соорудить некоторое подобие укреплений трупы громоздились едва ли не вровень с крышами фургонов.

Теро дорого отдали свои жизни, по прикидкам Никитина, они унесли с собой в могилу не меньше восьми тысяч степняков.

Победители собрали с поля боя всё оружие, и всё что представляло для них более или менее ценного. Поисковые партии, которые должны были осмотреть место сражения и найти бронзовый или медный лом, вернулись с пустыми руками.

Единственно чем им удалось разжиться так это деревом. Брёвна и доски, от разбитых телег и фургонов которые можно было использовать для костра, здесь были ценным товаром и были загружены в пустые фургоны.

В каменную крепость они попали ближе к вечеру. Ворота были распахнуты настежь. Всё что можно было унести с собой, кочевники унесли, правда, жечь ничего не стали — сохранились даже временные бараки и сторожевая вышка.

Никитин не спроста выбрал это место. Помимо трёхметровых каменных стен, здесь был колодец с водой, так что эта проблема была снята. В крепостном тайнике, кстати, оказались и припасы — высушенные сухари, сушёное мясо и дроблёное зерно для скота — один теро из присоединившихся к ним указал, где это все было схоронено…

Ночь прошла спокойно, а утром Сергей отправил как обычно отряд Рисо с запасными лошадьми, на разведку — они должны были добраться до поселения, откуда они в прошлый раз получили продовольствие. Вместе с ними отправились десятка два теро, которые вызвались быть проводниками.

Разведка вернулась через пару дней, потеряв двух всадников и уничтожив отряд из тридцати степняков, и что интересно приведя с собой двоих теро. Эти желтоглазые оказались весьма важными персонами. Одним из них оказался комендантом Соколиного Гнезда, а вторым один из его офицеров.

Никитин распорядился, что бы этих двоих накормили, и потом провели к нему в шатёр, где их с нетерпением поджидали сотники.

В шатёр не торопясь зашли двое теро. Один из них, пожилой, с пятью засаленными косичками коротко поклонился. Другой помоложе с тремя косичками тоже отвесил ему короткий поклон.

Сергей приветливо склонил в свою очередь голову, приветствуя вошедших и распорядился, что бы им принесли горячего травяного чая и мёда. Лёгким взмахом руки он предложил теро занять ближайшие раскладные походные стулья.

Таких складных стульев и небольших прямоугольных плетёных столиков, было много в обозе, который они отбили у кочевников. Все присутствующие сотники и сам землянин расположились за столиками образующими большой круг, на таких же стульях.

Желтоглазые чувствовали себя не совсем уютно в этом шатре. Чувствовалось, что им за эти дни пришлось несладко, обтрёпанная одежда, многочисленные синяки и измождённый вид военных красноречиво говорил сам за себя.

— Я Колтоп ба Эстэ — комендант Гнезда — командным, привыкшем повелевать голосом начал теро. — Это Кэно ба Тесо, мой — он уже начал по привычке произносить его многосложное звание, но тут же поправился — э… сотник. Мы, наверное, единственные кто уцелел при нападении степняков на Соколиное Гнездо.

Бирт, сидевший неподалёку от него, фыркнул:

— Как это могло произойти? Там такие мощные укрепления! Там можно остановить и двадцать тысяч варваров.

Лицо бывшего коменданта побелело от гнева, но он сдержался.

— Я не знаю как, но скорее всего предательство. Степняки захватили, кого-то из высокопоставленных офицеров, переоделись в форму Экспедиционного Корпуса и обманом проникли наверх. Мои люди со дня на день ждали возвращение Кесте из похода, поэтому видимо были недостаточно бдительны. Степняки, зарезали караульных и тревогу подняли слишком поздно.

Теро нервно переплёл длинные пальцы рук, чувствовалось, что ему очень неприятно об этом говорить. Да и кому приятно будет говорить о том, что враги захватили доверенный ему пост. Голову, за такой проступок, здесь можно потерять очень просто. Никитин сочувственно покачал головой.

— От предательства никто не застрахован. Но, по-моему, это очень сложная комбинация для кочевников. Вы не находите что за этим стоит более искушённый ум?

— Да это так! — согласно покачал головой теро. — Наверняка им помогали кланы, которых не устраивает нынешний владыка! Я к своему стыду сейчас даже не могу сказать, кто были эти предатели. Нам пришлось спешно бежать, используя потайной ход, пока они ломали входные двери.