— Встречный вопрос: зачем так пугаться? — Тиннакорн лукаво улыбнулся.

— С вами попробуй не испугаться! То чокнутый какой-то, то вы и ваши внезапности!

— Да уж, прости нас, хах, — хмыкнул маг, после чего вновь спросил: — Так кто это быль?

— Не «быль», а «был». И откуда мне знать? Парень какой-то свою «крутость» решил показать. Родом из России, но живёт с детства здесь, я таких знать не знаю.

— Это он тебе при первой же встрече решить выложить? — Тинн округлил глаза, ошарашено глянув на подругу. — Странный Нонг’, не находить?

— Очень даже нахожу, Корн-и! А ты здесь какими судьбами? Блок же детский.

— Видимо, какими и тот Нонг’! Сестра двоюродный навещад. А ты всё работает?

— Как видишь, — невесело вздохнула россиянка, тяжело пожав плечами.

— Как вообще сама после вчерашнего?

— Терпимо. Кстати, спасибо тебе ещё раз, ты помог очень.

— Конечно, Нонг’Сау, всё в порядок. Но… это, конечно, ужасный ситуация, такое мало кто смогёт… сможет? Сможет вытерпеть!.. Не представлял даже, как ты от того потрясение отошла тогда!..

— А ты не видел? Любимые близкие друзья мне с этим помогли справиться.

— У тебя их много там есть?

— Достаточно. Причём, с разными способностями. Только Киря с моего и ещё пару магов.

— Очень хорошо! — Корн посмотрел на часы в телефоне и воскликнул: — Ой, тебе же на урок надо! Ладно, Нонг’Сау, чокх-ди и до встречи.

— Да, правда, пора уже. И тебе удачи, милашка, до встречи!

Помахав парню рукой, Галицкая направилась дальше по коридору, а полупровидец в обратную сторону — к выходу из детского блока.

На обеде Доминика решила уединиться и села в самом далёком и затемнённом углу за столиком, который почти никогда не занимали. Она желала вновь подумать о школе и всех происшествиях, но планы девушки, к её раздражению, разрушил тот странный парень, решивший утром «попытать удачу» в заигрывании с совершенно точно недоступной девой и уселся напротив неё за тем же столиком.

— И снова привет тебе, слепящее солнышко! — Озорно воскликнул фавн, опрокидывая локти на стол.

— Подавиться не боишься, раз ко мне подсел? — Сухо бросила Ника в ответ, без какого-либо энтузиазма помешивая ложкой овсянку, которую её заставил взять Корн.

— Это ты так приятного аппетита желаешь? — Шутливо уточнило существо и взяло пару палочек. — Тогда спасибо, тебе тоже.

Дома, не терпя такого отношения к себе, нахмурилась, сдерживая себя от совсем уж безумных поступков, безапелляционно прорычала что-то на латыни. Со злостью во взгляде она проследила за тем, как незнакомец, не особо обратив внимания на внезапно появившийся в лексиконе собеседницы другой язык, отправил ложку с супом в рот. Сомкнув губы, он в панике округлил глаза и, громко кашлянув, телом подался вперёд.

Радужка глаз магички Тьмы тут же наполнилась чёрным. Она продолжала пристально и с упоением смотреть на парня, что с противным скрипом оттолкнул стул от стола и повалился на колени, пытаясь вытащить изо рта буквально прилипшую к губам ложку. Лицо фавна покраснело, налакированная имитация рогов смялась, а руки вдруг заметались по всему, что попадалось вокруг, пытаясь попросить помощи у сотоварищей.

— Сау, твою ж собачью лапу и котячий нос! — Безнадёжно, почти беззлобно прогремели слева — со стороны входа в столовую. Прасет ринулся к знакомой, схватил за руку и прошептал, находясь на крайне коротком расстоянии от её лица: — Не в столовой же! Остуди своё йед, прости меня Будда и Его Величество!

— А что? Не я же к нему в столовке подкатывать начала, так почему я не могу в этой же столовке ответить дураку на единственном понятном ему языке? — Подобным Сетову тоном прошипела петербурженка, точно глядя ему в глаза.

— Сау, давай я сам с ним поговорю, пожалуйста! — Взмолился Сет, растеряв всё лицо, какое должен был держать при отце. — Ну, не при детях же мстить, честное слово!

— Дьявол! — Магичка зажмурилась, разумно подумав над ситуацией пару секунд, сжала кулаки, унимая ярость, покачала опущенной головой и воскликнула: — Satis!

Страдалец тотчас повалился на пол, выплюнув изо рта ложку, начал рвано дышать и цепляться ногтями в воротник рубашки. Пхантхэ подобрался, вернул себе былое хладнокровие и, обойдя стол иностранки, приблизился к сполна настрадавшемуся существу, сел на корточки, чтобы слышало лишь оно и, возможно, ещё виновница его страха, после чего сказал глубоко и тихо:

— Нонг’Кар, поверь, тебе с ней и думать не чем. Я с этой девушкой ни больше ни меньше девятнадцать дней лично знаком, успел характер изучить. Как и все в этой школе. Иди, извинись и оставь её в покое, пока с моим отцом не познакомился. А он, во благо целостности собственной школы — уж поверь, её разнести эта девочка более чем способна, — тебя и выпереть отсюда может за неподобающее поведение. Так что работай над собой, пока единственной магической школы в Таиланде не лишился.

Кар, отдышавшись, поднялся на дрожащие ноги, прошёл к столику Доминики, глубоко — насколько смог в ослабшем состоянии — склонился в «уае», извинился и, быстро забрав свой рюкзак, посеменил прочь. Девушка же тяжело вздохнула, разжав кулаки, и вновь взялась за ложку, опустив глаза в тарелку.

— Ого, ты кушать начала? — Шутливо удивился наследник и, подсаживаясь слева, спросил вновь между делом, позже как небывало вернувшись к основной беседе: — Могу присесть? Кстати, похвально, сау ба — хорошо, что есть начинаешь! А за парня этого не переживай, больше лезть к тебе не будет.

— Спасибо, — буркнула Ника угрюмо и заставила себя съесть ложку каши. — Да, садись, хотя… ты уже.

— Обращайся. А ты чего такая жухлая сегодня? Снова тебя в котокафе вести?

— Сам такой. В кафе пока не надо, спасибо, переживу как-нибудь. Просто настроение пропало. Недавно кое-что произошло — я опять вспомнила об этом. А тут ещё и этот идиот прицепился, как лист к мокрой подошве обуви.

— Что у тебя произошло такое помимо Кара? Отчего опять настроение лягушки активировалось?

— Сам лягушка! Мне просто сон страшный приснился, — обойдя трудную для себя тему, многозначно ответила Дома, продолжив увлекательное ковыряние обеда.

— Ничего себе! Грозная Доминика Сыадам Галицкая боится страшилок во сне? — Темник заглянул ей в опущенные глаза, чуть согнувшись в спине. — Или причина в сути сновидения?

— Заткни уже свой грязный, лишённый такта рот, Сет! — Вернувшись мыслями к больному, огрызнулась магичка и отвернулась, не вытерпев испытующего взгляда, быстро потухшего из-за тона голоса и вылетевших изо рта слов.

— Понял… Прости, что полез с вопросами, когда у тебя трудности. Приятного аппетита, я пойду… — Парень отчуждённо пожал плечами и тоже отвернулся, собираясь уйти.

— Аа! Стой, дурак обидчивый! — Раздражённо закатив глаза, злостно выпалила россиянка и схватила собеседника за рукав чёрной джинсовой куртки, останавливая его, чему сама удивилась. — Чёрт! Вот ведь научил глупому, индюк!

— Прости, сау ба, — не сдержав обиды на лице долго, сын директора широко улыбнулся, увидев картинно нахмурившуюся одноклассницу с постепенно светлеющей радужкой глаз.

«Я не хочу терять того единственного мага, которого действительно не подозреваю в желании мне навредить и которому могу довериться. Да, Сет, прости за такую правду, но ты сейчас моя защита», — подумала темничка с явным отвращением к себе и, вдохнув поглубже, выговорила, однако, с искренним сочувствием:

— Не тебе здесь извиняться, Парест — ты меня прости. Я нагрубила, но это из-за нервов, которых, в последнее время — сам понимаешь — у меня теперь не много. В общем, я виновата, извини, — девушка подняла на знакомого глаза, полные раскаяния и боли. — Впредь постараюсь лучше контролировать свои эмоции и не срываться на других.

— Не стоит, ба, — успокаивающе улыбнулся Пхантхэ. — Эмоции имеют свойство быть неконтролируемыми, иногда мы не можем за ними уследить — и это нормально. Особенно, когда все силы уходят на работу, выживание в чужой стране в панике, страхе и возникшие вдруг психические проблемы. Главное понимать, в каком моменте ты была не права, успокоиться и в идеале попросить прощения. Если понадобится, можешь звать того, с кем тебе хорошо — уверен, он не откажет тебе в помощи. Ну… или она, например, подруга. Не бойся искать в ком-то поддержку и защиту, — кончиками пальцев он прошёлся по тыльной стороне ладони чужестранки, мельком перескочил на другую ладонь и вернул руки себе на ноги. Ладони её лежали на коленях, а потому заметить этот жест никто не мог, что оба хорошо понимали и не переживали за это. — Корн точно придёт тебе на помощь. Я знаю, что он перенял у тебя часть болезненных воспоминаний — это не пройдёт для его организма бесследно.