— Даже если и так… — тоскливо выдохнула девушка, но договорить ей не дали.

— …То я, как тот, чья мама давала клятву Гиппократа, будучи при этом существом, пьющим человеческую кровь, просто обязан заботиться о магах в той же мере, что и она! — твёрдо произнёс вампир и представился, подходя ближе к собеседнице: — Я, кстати, Лыад Пхучона. Твоё имя и фамилию я знаю, так что не утруждайся. Давай помогу встать.

— В таком случае, приятно познакомиться и… спасибо, — прокряхтела Ника, пока Пхучона придерживал её за руку.

— Приятно. Кашу овсяную будешь? Тебе сейчас мало что можно.

— Ого, а она у вас имеется?

— Не думай, что парни таким не питаются, — усмехнулся Лыад, вновь вернув себе весёлое выражение лица. — Ты что, не видела, какие мы накаченные? Нам злаки нужны для мышц, силы и энергии!

— Ох, ну, раз так, то давай свою овсянку! — На трясущихся ногах подходя к столу, усмехнулась чужестранка. — Спасибо за помощь.

Маг отправился перекладывать еду из кастрюли, стоявшей в холодильнике, в тарелку.

— Кстати, прости, Нонг’Сыадам, еда вчерашняя. Мы с парнями так и не научились правильно количество ингредиентов распределять.

— А вы хоть пробовали рецептом пользоваться? — Хмыкнула девушка, положив согнутые в локтях руки на стол. — Ну, или поискать в интернете, сколько чего нужно для одной порции?

— Да что там сложного в этой овсянке? — Отмахнулся вампир, словно дело это для них действительно было плёвым. — Пакет овсяной крупы — примерно полкило, залить водой. Мы поддерживаем форму, поэтому без куриного и рыбного маринада, и…

— Подожди-подожди, «куриный и рыбный маринад»?..

— Ну, да, в Таиланде овсянку с маринадом едят… Но мы не едим! У нас диета, мы главные лица школы!..

На словах о "главных лицах школы" Дома неосознанно посмотрела через плечо, уперевшись взглядом в подкаченное, но не перекаченное в жутком фанатизме тело, заострив особое внимание на гладкой оливковой коже на лопатках, скрывающей под собой крепкие мышцы. Чтобы не выдать прошедшиеся по телу мурашки и приятную тягучесть в животе, пришлось сквозь улыбку закусить губу и опустить глаза.

— Так вот, о чём я говорил! — Задумчивым полушёпотом продолжил Лыад. — Залить водой и ждать — ничего сложного.

— Ждать чего? Райской жизни? — Разочарованно вздохнула россиянка, похныкав от глупости этих ребят. — Лыад, ну, честно, какой пакет? Вам на все четыре рыла с лихвой хватит четырёх стаканов примерно по восемьдесят грамм, какие полкило?

— Да? Не знал…

— Конечно, не знал, в интернет-то зайти руки отвалятся! — Смахивая с лица улыбку, возмутилась петербурженка, строя из себя всезнающую повариху, хотя такой ни коим образом не являлась и лишь за неимением матери с раннего возраста знала толк в простейших блюдах. — Стой, а вы соль-то добавляете в кашу?

— Соль? Конечно! — Голос мага стал добрее, он обернулся и успокаивающе посмотрел на темничку, представляя её реакцию: — Когда, как у вас говорят, «шикуем», кладём ложки две, иногда перцем приправляем, но это редкость. Тебе столько же добавлять? Эта порция пресная, мы через несколько месяцев на море съездить хотим — тело подготавливаем для услады глаз людских.

— Боже ты Господи… добавь, — безнадёжно выдохнула россиянка и, уронив лоб на ладонь, покачала головой. Она еле успела предупредить дурака, прежде чем тот насыпал бы в тарелку целую столовую ложку соли. — Щепотку!

— Ои-и-и, кхотхо на кхрап! — Пхучона неловко улыбнулся уголками рта, отщипнул с ложки немного соли, посыпал ею кашу в тарелке, перемешал и отправил в микроволновку. — Кстати, как там Нонг’Лаван? Вы же с ней одну комнату делите, да? Всё у неё хорошо?

«Лаван? Вот это новости! Чего это он о ней спрашивает?»

— Ну, да, делим… Всё нормально вроде, жива-здорова, ни на что не жалуется, учится хорошо, — немного помолчав, магичка с нескрываемым подозрением спросила: — А что?

— Нет-нет, ничего! Просто узнать хотел. Мы с ней… друзья хорошие, но давно не выпадало у меня времени с ней увидеться.

Галицкая хмыкнула, но допрос устраивать не стала.

С течением завтрака пара разговорилась, в общении не заметив, как пролетело приличное количество времени. Опомнились они только от скромного стука в дверь. Гостю открывать пошёл Лыад, оставив Домнику за столом. На пороге стояла Мали, глаза которой были распахнуты в страхе, а губы чуть приоткрыты. Она что-то спросила парня, а тот распахнул дверь шире и указал ладонью на иностранку. Тайка успокоено выдохнула и, поздоровавшись со своей соседкой по-тайски, вновь что-то сказала вампиру, поклонилась и ушла.

— Вот это у тебя всё-таки подруги! Хороши, милашки! — Восхитился вампир, возвращаясь на своё место за столом.

— А что она сказала?

— Спросила, не видел ли кто из нас и Тхэ в частности тебя сегодня или вчера ночью — переживали, тебя дома не было.

— Дааа… И правда, подруги у меня здесь хорошие… — выдохнула Ника ошарашенно.

«Ох, они снова беспокоились… И как я могла вчера такое подумать, она же выглядела действительно встревоженной! Как и после того котокафе… И как успокоилась, когда меня увидела! Ц, если это, правда, из-за тех витаминов, выданных Сетом… ух и прилетит же ему на следующей практике!»

Послышалось тихое шуршание, а в следующее мгновение раздался хрипловатый заспанный полуголос откуда-то сверху, заставивший Дому вновь ощутить бегущие по рукам мурашки и почувствовать, как потеют ладошки:

— Вы чего так рано встали?

— О, люк Гост, утро доброе! — Пхучона улыбнулся и энергично помахал другу рукой. Девушка сначала даже удивилась такой бурной реакции на пробуждение соседа, но уже через миг всё поняла: — Знаешь, мне приснилось, что ты, как и обещался, оплатишь наш сегодняшний поход в ресторан, вот и проснулся, чуть солнышко лучиком глаза лизнуло! От таких чудесных новостей никак было не уснуть! Брат, я та-а-ак тебя люблю! — Он растянул губы шире и потянул руки вверх, к только проснувшемуся парню, на что тот совершенно не «по-мажорски» лениво показал ему язык, спрятавшись в одеяле.

«Пх, сами дети до золотых зубов богатых магов, а всё туда же! Милые друзья у Сета, мне уже нравятся, будь они неладны!» — Дома искренне улыбнулась и глотнула чай, озорно глянув на мальчиков.

Через полчаса, полностью восстановившись, наевшись и вдоволь наболтавшись с парнями, что в общении ещё больше раскрыли себя с хорошей, чистой стороны без каких-то гадких замашков типичных папенькиных сынков из кино и книг, Доминика собралась домой. Прасет продолжал спать, будить его никто не захотел — оказалось, почти всю ночь он не мог уснуть, ворочался и напряжённо сопел, — а потому Ника просто договорилась с его соседями, чтобы они сообщили другу, что ей уже хорошо и переживать не надо.

Лыад перед уходом дал темничке наставления на лечение остаточного отравления и некоторые свои травы, что ему мама давала, та приняла их с благодарностью, а домой возвращалась с мыслью о том, что была приятно поражена тревоге Сета о собственных проступках и переживанию за неё его друзей. Тхэ всегда представал перед ней ответственным, хотя изначально показался обычным мажористым наглецом, ставящим себя выше других.

Вернувшись в свою квартиру, петербурженка, только разместившись на своей уже почти что родной кровати, сразу успокоила подруг кратким пересказом прошедшей ночи, без красок и пугающих подробностей, просто сообщив о неизвестно откуда взявшемся плохом самочувствии, после чего пошла в ванную смывать ужас ночи и пот, от которого не могла избавиться весь вчерашний день по известным причинам. Совершив все необходимые утренние процедуры, Дома решила полюбопытствовать у Ван, что приступала к готовке диетического обеда для больной подруги:

— Ван-и, а ты с Лыадом хорошо знакома?

— С друг Пи’Прасет? Да, мы давно друзья, а что такое?

— Просто он сегодня твоим состоянием интересовался. Спрашивал, как ты, что ты… Странно, не думаешь?

— Нет, Сыа, не думаю. Наверное, он волноваться за своя подруга — мы последнее время почти не видеться. Не более того, я уверена!