— Дорогая Нонг’Сау, пусти, пожалуйста!

На такое печальное обращение Ника никак не могла ответить отказом, прекрасно осознавая, кто его произнёс и с какой целью пришёл. Через секунду после ленивого открытия двери в неё на скорости влетело грузное высокое тело, что резво захватило в крепкие объятия.

— Воу-воу, милашка Корн-и, чего с тобой сегодня приключилось, что ты сразу обниматься, словно скоро на смерть пойдёшь?

— Прости-и-и меня-я на кхра-а-ап! Я та-а-ак винова-ат! — Тиннакорн тоскливо повис на подруге, отчего та чуть не повалилась на пол, еле удерживая парня на себе.

— Я прощу тебя… — выдавила с трудом, пытаясь сохранять равновесие. — …Если ты сейчас встанешь на ноги, а не продолжишь полагаться в удерживании себя на меня!

— Я обещаю встать на ноги, я не буду полагаться на других, я больше не буду так сильно напиваться! Я вообще брошу пить! Закодируюсь! — Рыдал Корн, всхлипывая и утыкаясь носом в шею темничке. — Даю честное слово, Нонг’Саушка! Только прости меня!

— Да не в переносном же смысле, Корн-и! Обопрись на ноги, иначе я сломаю себе пару костей, и, может, вдобавок проломлю пол!

— А, ои-и, прости, пожалуйста, извини, кхотхо на кхрап!

Маг, наконец, опомнился и принял стоячее положение, встряхнув чёрно-травяную ветровку и поправив штанины зауженных тёмно-зелёных джинсов. Продержался с натянутой улыбкой он не больше пяти секунд, после чего сгорбился, вновь горестно скорчив лицо, словно сатирический персонаж из ситкома, что вот-вот заплачет.

— Да что случилось-то, Корн? Отчего траур держишь? — Дома оглядела прикид друга. Под ветровкой пряталась оливковая широкая футболка с изображением какого-то страшного персонажа из видеоигры, мочки ушей были украшены чёрными серьгами в виде крестов.

Смотрелось это на Тинне до ужаса ненатурально, совершенно не свойственно его стилю. Он не был похож на того вечно весёлого паренька, кого она знала уже почти месяц и, хоть чаще всего лишь мельком, видела каждый день. И видела в одежде нежных, спокойных цветов или же ярких, пробуждающих скрытое где-то глубоко внутри хорошее настроение, а принты неизменно представляли собой либо завирусившиеся шутки из интернета, либо простые цитаты на английском, но никак не отталкивающие своей мрачностью рисунки.

— Я вчера столько всего натворил, Нонг’Сау! Такой я плохой, дорогая моя подруженька! — Горько проплакал полутемник, театрально всхлипнул и упёрся иностранке лбом чуть выше груди, тряся плечами, точно в безостановочных рыданиях.

— Так, давай по порядку. Что ты там сделал и почему винишь себя? — Доминика погладила тайца по спине, немного успокоив его печальные всхлипы и дрожь.

— Не ты ли меня вчера тащила до комнаты и помогала девочкам?! Я такой пьяный был, такой га-а-адкий! А до этого и вовсе вы с Сетом забирали меня из бара! Я же тогда с человеком подрался! Вчера то же самое было… Я двух бедных парней покалечил, а сам и не почувствовал никакой боли, кроме неприятного покалывания от одной переломанной костяшки пальца! Да и напился я, словно неделю пост держал! Что ж такое-то? Это же я, получается, тогда вас со свидания сорвал, а вчера отдохнуть девочкам и тебе не дал!

— Так-так, а ну-ка проясним! Какое, спутай тебя собака с кошкой, свидание?! Ты чего там навыдумывал?!

— А разве тот факт, что вы приехали вместе и в той же одежде, в какой были на танцах, не является существенным? И, судя по скорости вашего прибытия, ехали вы из переездной точки, где мелкий любит ужинать и прятаться от господина Тхирасака. А так как обычно он туда никого не зовёт, то…

— А ты откуда об этом месте знаешь?! — Перебила Ника, даже не заметив обращения, которое парень использовал в сторону Прасета, сощурившись на полупровидца и скрестив на груди руки. — И вообще, мы пешком шли — это дольше!

— Не ревнуй, Нонг’Сау. Я его… хорошим другом был… одно время, — с горечью пробубнил Тиннакорн, отведя взгляд в правый нижний угол.

«Блин, точно, как я забыла-то?.. Стоп. Мелкий? — Не удержавшись, девушка прыснула со смеху, глядя на огорчённого приятеля. — То есть… А-ха-ха! Корн звал Сета мелким, когда они дружили?!»

— Ты чего… смеёшься, сау ной?

— П-прости, само как-то вырывается! — Вдохнув полной грудью, магичка продолжила разговор как ни в чём небывало, заглянув приятелю в глаза. — Слушай, прости, что от темы отхожу, но ты сам… как ты к нему сейчас относишься?

— Я?.. — Протянул тот задумчиво с возникшей на лице тёплой улыбкой. — Хах, если подумать, то, в самом деле, безумно скучаю по нему и жажду возвращения той старой дружбы… Мы же с ним после того инцидента с Аньей как-то внезапно прекратили общение. Сейчас, когда мы с… ним перекидываемся какими-то незначительными фразами, что делаем благодаря прекрасной тебе, я ощущаю такую невообразимую радость, что летать хочется! Мелкий всегда был и навсегда останется для меня самым любимым существом.

Корн опустил взгляд и покачал головой, словно сбрасывая с себя какое-то наваждение, может, унимая боль или выкидывая из головы вездесущие воспоминания.

— Я не был на него в обиде от того, что он промолчал тогда… никогда не был! Но Сет, видимо, просто потерял интерес в общении со мной. Или, может, не принимает того факта, какой я бесхарактерный слабак, раз не смог никак ответить Анье, а впал в ужасную апатию, может, депрессию, от которой потерял большую часть сил…

Тёмно-серые глаза темнички покрылись пеленой слёз, сердце в груди болезненно сжалось, а после, в сочувствии другу с силой забилось о рёбра. Она сделала шаг к магу и крепко обняла его за талию, прижимаясь ухом к тревожно вздымающейся грудной клетке. Дома потёрла Тинна по спине и с недовольством пробурчала, отвлекая от тяжёлых мыслей:

— А теперь, прошу тебя, дорогой друг, расскажи, какого свиного короля ты думаешь, что мы с Сетом были именно на свидании?

— Сет любит бывать в одной стационарной макашнице — ресторан на колёсах — о существовании которой ты, как я понимаю, осведомлена. Я о ней знаю, ибо дружил с Сетом с начала учёбы. Мы с ним делились важными событиями из жизни друг друга, вот он и рассказал, что часто ест там, но даже меня он сводил туда только из-за постоянных уговоров, а вот откуда ты знаешь, сколько от неё идти до бара… остаётся только догадываться. И фантазировать о том, что вы там вдвоём делали.

— А давай ты свои грязные фантазии оставишь при себе? Лично я в местах, где продают еду — ем, не знаю, как ты. Так мы продолжим речь о том, в чём ты виноват?

— Ну как «в чём»?! Вчера я заставил вас с девочками волноваться, а тогда прервал тебя с мелким, у вас наверняка намеревалось продолжение после позднего уж!..

Таец не успел договорить — его рот быстро накрыла прохладная ладонь рассерженной Доминики. Тот выпучил на подругу испуганные глаза, убедительно состроив мордочку провинившегося котика, и на секунду девушке даже показалось, что на голове парня проявились тоскливо опущенные вниз ярко-зелёные ушки.

— Так тебя по большей части только это грызёт? Корн-и, а ты не думал, например, что я действительно серьёзно переживала за тебя, а не за это свид… тьфу ты! За этот ужин с Сетом, м-м-м?! Не подумал, что я в первую очередь волновалась за то, что та жертва могла на тебя заяву накатать? Что тебя упечь за решётку могли?!

— Я же сказал об этом, Нонг’Са-а-ау! Прости-и меня!

— Ладно, всё, не кори себя сильно. Лучше расскажи, что на тебя нашло вчера? И как ночь эту пережил, без проблем?

— Ночью-то ничего плохого не было, тошнило только, — стыдливо опустил взгляд Тинн, а после пробубнил трусливо, неохотно: — А вот, что нашло… В общем, из-за девушки одной. Ты её… не знаешь, — он виновато отвёл взгляд и поджал губы.

«Врёт, зараза, и не стесняется! Ну, хотя, стесняется и ещё как», — мысленно почесав себе затылок, подумала Ника, но внимания на явную ложь обращать не стала.

— И что же такого она сделала, эта таинственная незнакомка?

— Сделает, — отрезал Корн, подняв на подругу болезненный взгляд, и та поняла, что дело предстоит тяжёлое. — Появится в моей жизни.