Парень поднялся со своего места и снова бросил взгляд в сторону статуи, около которой сделал последний шажок перед попыткой создать ядро боевой энергии. Коренастый гном, сжимал в левой руке щит, держа в правой кистень. Суровый взгляд гнома был устремлён куда-то далеко в прошлое, в одну из битв, где присутствовал и он сам, и создатель этой статуи, сумевший передать самые тонкие детали вроде сети морщин, сложившихся на лице воина подгорного народа.

Вольный поклонился, поблагодарив каменное изваяние за то, что оно оберегало его во время тренировки. Теперь, когда главный хищник в этой области исчез, вся мелкая подземная живность которой здесь хватало, начала быстро занимать новые территории. Для нормального каравана они не представляют опасности, в самом худшем случае — так, легкая неурядица. А вот для одинокого путника вполне могут стать серьёзной угрозой.

На тракте он встретил нескольких, один раз даже было реально опасно, когда на него выбежала странная тварь: передвигалась на задних лапах, передние были достаточно короткими, но со здоровыми когтями, шея длинная, башка плоская, без глаз, но с пастью полной острых зубов. Такую животинку не ослепить, двигалась она резво, куда быстрее, чем Тарас в нынешнем состоянии. Помогла фляга с водой и магия льда, с помощью которых ему удалось ранить длинную шею подземного хищника и добить чуть позже, когда тот ослабел. Бой был не очень сложным, но это потому, что Тарас вовремя заметил противника. Каким был бы результат, сумей хищник напасть из засады, он не брался рассуждать.

Двигался Вольный в своём привычном, тренировочном темпе, по максимуму реализуя благословление, полученное у собственной могилы. Он бежал по тракту час-два в умеренном темпе пока оно не активировалось, ускоряя восстановление выносливости. Потом садился и занимался развитием энергетической сети, что тоже считалось тренировкой, активировавшей благословление. Он снова бежал и пока он расходовал выносливость, мана восстанавливалась. Во время остановок этот механизм работал в обратную сторону.

Конечно, бесконечно этот «двигатель» не работал и к концу первого дня Вольному пришлось дать своему слабому телу полноценный, многочасовой отдых. Он решил устраивать привалы у древних статуй и за всё время никто так и не решился напасть на него, пока он находился рядом с ними. Действительно ли лики древних героев гномов защищали его от нападок местной фауны Вольный не знал, но в любом случае проявить толику уважения лишним не будет.

За время своего путешествия по тракту Тарас успел обдумать всё произошедшее у алтаря Асфеда. Изначально он планировал сыграть роль наглого дурочка, выдавшего единственный важный козырь в виде знания о воровстве реликвий Культа Асфеда первому же встречному Смертному Мечу. Слабость и явная глупость должны были на время отвести от него внимание богов и их представителей, занимающихся куда более важным делом — поиском воров. Пусть Тарас в разговоре с Летосом весьма скептично оценил защиту их хранилищ, в реальности это действительно были практически неприступные крепости. Туда не то, что пробраться не получится, а даже подойти незаметно не выйдет.

Возникает вопрос: а как же всё-таки случилось, что такие хорошо защищенные хранилища были обнесены? Обдумывание данного вопроса очень быстро приведет к понимаю, что вор личность либо невероятно сильная, либо тот, чьими руками действовал другой бог. И в том, и в другом случае игнорировать подобное нельзя: иметь потенциального противника такого ранга, даже не зная кто он всё ровно что просто ждать удара в спину.

Пока боги выясняли бы личность преступника посмевшего их обворовать, да так, что они этого даже не заметили, Вольный мог бы заниматься своими делами, понемногу наращивая мощь культа Асфеда.

Но появился Кальт «Вулкан» Маздор.

Смертный Меч Никхора среди всех Смертных Мечей по личной силе находится ближе к концу списка. Несмотря на это то, с какой легкостью Кальт смог его подавить говорит о многом. Он сам — сила, с которой теперь нужно считаться, не говоря уже обо всех тех, кто вступит в культ вслед за ним. Вместо того, чтобы незаметно и понемногу, развиваться, культ Асфеда выстрелил вверх с невообразимой скоростью, наоборот, привлекая к себе внимание. Причем Кальт даже не его глава, главой является неизвестный никому бессмертный. В глазах остальных всё это выглядит как обезьяна с гранатой, хотя, учитывая силу архимага, данной аналогии больше походит термин ядерная бомба.

Теперь за культом Асфеда будут тщательно следить и если остальные вдруг почувствуют от него угрозу, то постараются от него избавиться, как это случилось несколько тысяч лет назад. Вольный попытался сориентироваться на месте, своими требованиями, по сути, рассказав Летосу о нынешней своей главной цели — Гарро. Тарас имел очень весомое предположение о том, чья личность скрывается за этим новым именем. Асфед особо не заинтересовался бы его крестовым походом против богов, если бы не увиденные во время нападений существа — Гарро нашёл себе совсем не тех союзников. Они намного опаснее чем кажутся и пытаться использовать их как средство собственной мести, всё ровно что надеяться управлять запущенной ракетой, сидя на ней. В данный момент Гарро враг всех богов, поэтому можно надеяться на временное отсутствие конфликта между культом Асфеда и остальными.

Были у выходки архимага и свои плюсы. Бегом двигаясь по тракту, Вольный глянул на свою левую руку, где ниже читательского билета теперь красовалась метка «особого» клиента телепортационной сети Райшила. Помимо того, что сам он теперь может перемещаться бесплатно — за счёт архимага — он может использовать её как маяк, чтобы работники сети могли забрать его прямо с того места, где он стоит, с некоторыми ограничениями конечно же. И всё ровно данная опция существенно увеличивает его мобильность, что очень сильно поможет ему в будущем.

К тому же Тарас сбросил на него большую часть организационной работы. После их разговора наедине, когда Вольный поведал ему историю Асфеда и причину по которой тот решился выбрать в качестве своего Смертного Меча бессмертного, слова его погибшего товарища раскрылись по-настоящему. Пусть вступление Кальта в культ и было результатом импульсного желания поджарить до тёмной корочки прибывшего генерала Шикара, к своей новой роли он решил относиться серьёзно, взявшись организовать всё у алтаря Асфеда и пообещал заняться изучением вопроса Гарро.

Впереди замаячили ворота Карак-Удана — его тренировочная пробежка длинною в несколько дней подошла к концу. За пару сотен метров до громадины Вольный перешёл на шаг. Когда ему оставалось пройти тридцать шагов до ворот, сверху глухой приказ:

— Стой.

Вольный замер на месте.

— Сегодня Карак-Удан никого из наземников не ждёт, — лениво произнёс гном, пытаясь скрыть своё напряжение.

— Скажите, что пришёл Вольный.

Игрок хорошо расслышал как гномы наверху зашумели. Очень скоро с самого верха из-за парапета показалась чья-то голова.

— Я был на похоронах Вольного.

— Знаю, я видел надпись на менгире. Мне понравилось.

Гном сверху коротко хмыкнул и ещё раз осмотрел стоящего у ворот человека.

— Вольный которого я помню был посильнее.

— Много времени прошло, Бролог. Последняя моя смерть была похлеще той, что случилась под крепостью Солдрина.

— Я слышал, — согласился легионер, — рад видеть, что ты все ещё жив, Вольный, жди.

Ворота ему в итоге никто не открыл — сбросили веревку. Можно их понять: открывать громадные металлические ворота, способные сдержать целую армию ради одного человека было бы неразумно. Вскарабкаться наверх оказалось тяжело и последние пару метров гномы практически тащили его.

Наверху бессмертный оказался окружён десятком гномов, отряженных на защиту этого входа в город. Многие лица были ему знакомы, хотя нашлась парочка новых, что особенно примечательно — не клеймёных.

— Какими судьбами к нам? — спросил легионер, пока они спускались вниз.