— Бросьте, Фил, с чего вы взяли, что он может мне навредить? — скептически вопросила я, тем не менее скосив взгляд на удобно и уютно лежащий в ладони револьвер.

— С того, что других жертв у него под руками больше нет, — Гилмур неприязненно поджал губы, — но он ещё не достиг цели. Значит, может сорваться. Будьте к этому готовы, детектив.

До меня со скрипом, но дошло, что этот прощелыга пытается использовать меня одновременно как приманку и отвлекающий манёвр! Это было крайне возмутительно, но я решила, что выдвину ему список претензий как-нибудь потом. Когда выберусь из этой передряги живьём — шансы на что, кстати, изрядно повысились, учитывая, что мне вернули оружие.

С другой стороны — мне действительно было необходимо добраться до Сонга, установить его личность и убедить вернуться домой, предварительно, разумеется, удостоверившись, что он в добром здравии, а не под очередной дозой «Гарри». Иначе — сдать его врачам.

— Ладно, — нехотя сказала я и, вновь перешагнув порог, устремилась к замеченной ранее лесенке.

До дна пещеры было не очень высоко — каких-то три метра, — но преодолевала я их с осторожностью, стараясь не издавать шума. Пол, как и стены, оказался неестественно гладким, но подошвы моих ботинок, выпачканные в крови, не особо скользили по поверхности, так что мне удалось незамеченной подобраться ближе к одной из колонн и спрятаться за ней.

— Я не знаю, не знаю, не знаю… — бормотание, внезапно, обрело отчётливое звучание — и оно оказалось гораздо ближе, чем мне хотелось бы. — Не знаю…

Голос и слова вызвали у меня мгновенную вспышку узнавания — но уже не удивления. Почему-то меня совершенно не ошарашил тот факт, что в сбоящей радиопередаче и по сломанному телевизору я слышала пропавшего мистера Сонга. Это, напротив, казалось чем-то закономерным, хотя и малообъяснимым.

«Все вопросы потом» — так сказал Фил, и мне сейчас чертовски хотелось ему поверить.

— Как же я мог так ошибиться?.. — продолжал сокрушаться голос, и, выглянув украдкой из своего убежища, я заметила невысокую тощую фигуру, выходящую из-за другой колонны.

Выглядел Сонг чудовищно.

Если бы не мой опыт в криминалистике и хорошая память на лица, я бы его, пожалуй, не узнала — со своим образом на фотографиях, что я видела, он сейчас имел слишком мало общего. От тучного мужчины не осталось ничего. Жуткое истощение, а может и какая-то непонятная болезнь буквально иссушили его тело за эти несколько дней, превратив в бледную тень самого себя. Явно дорогой костюм висел на нём мешком, дополняя впечатление неряшливости. Но от Сонга веяло такой опасностью и жутью, что я невольно ощутила, как встали дыбом волосы на загривке — и дело было даже не в том, что весь этот костюм буквально задубел от пропитавшей его крови, а в руке мужчина сжимал жуткого вида окровавленный кинжал с когтеобразным лезвием… Нет. Просто на его лице, застывшем в странной брезгливо-озадаченной гримасе, читалась отстранённая пустота, свойственная умалишённым.

Я сглотнула, прижавшись затылком к деревянному брусу, и мысленно досчитала до десяти, заставляя себя выровнять дыхание и унять бешеный пульс.

— Выйди на свет. Зачем ты стоишь там? — слова раздались ближе, чем в прошлый раз, и все мои потуги пошли насмарку — сердце, сжавшись, пропустило несколько ударов, а затем понеслось вскачь, словно пытаясь наверстать упущенное.

С одной стороны — немного, буквально самую крошечную малость! — воодушевляло то, что в голосе Сонга не слышалось истеричных ноток. С другой — это мертвенное спокойствие лишь сильнее усугубляло нервозность.

Но колебаться слишком долго возможности не было, и я, постаравшись как можно небрежнее убрать руку с револьвером за спину, сделала два шага назад и ещё два — в сторону, выходя из-за колонны.

Сонг стоял слева, метрах в пяти, и, как мне казалось, скучающе и без особого интереса смотрел на меня.

— Ты привела Эбигейл? — неожиданно спросил он, подняв руку с ножом и рассеянно втыкая остриё себе в другую ладонь, всю покрытую коркой запёкшейся чёрной крови, рассеянно проворачивая оружие в пальцах — не выказывая, при этом, и тени дискомфорта.

С трудом заставив себя оторвать взгляд от его рук, я посмотрела мужчине в глаза, и очень осторожно проговорила:

— Боюсь, нет, мистер Сонг.

Он очень тяжело вздохнул, вытащив лезвие из руки, и переводя взгляд на него:

— Тогда зачем ты пришла?

Я снова сглотнула, чувствуя, как начинает ещё быстрее колотиться сердце, и осторожно шагнула в сторону — туда, где пока ещё невидимым для меня оставался камень:

— Я… пришла за вами, мистер Сонг, чтобы отвести к вашей жене, — всё так же неуверенно, словно ступая по тонкому льду, ответила я. — Она ведь ждёт вас дома…

— Это не важно, — рассеянно сказал мужчина. — Я дал себе очень простое задание — привести сюда Эбби. Я мог взять исполнителя, но я не мог отправить ко мне исполнителя одного. Только с Эбигейл. Я повторяю вопрос: зачем ты пришла?

С этими словами он вновь посмотрел на меня, но лицо его оставалось всё таким же равнодушным.

— Я… я…

Удушающий страх, растекаясь от поясницы, делал позвоночник холодным и липким, а колени — ватными, но я не могла позволить себе сдаться и с воплем сбежать, хоть и очень хотелось, и потому постаралась заставить свой голос звучать спокойно и уверенно:

— Я хочу помочь вам, мистер Сонг. Поверьте, я могу вам помочь!

Сонг еле заметно нахмурился, никак не пытаясь пресечь мои перемещения — только поворачиваясь за мной, словно стрелка компаса за магнитом.

— Помочь? — переспросил он, странно дёрнув головой, затем опять вздохнул. — Если ты не привела Эбигейл — значит ты не можешь мне помочь… Знающие не могли предвидеть мои ходы, им известно только прошлое и настоящее, заложить ошибку во всю последовательность они не могли, а значит, я ошибся сам.

— Им неизвестно, что вы хотите открыть Звёздную Дверь, — чуть более твёрдым голосом сказала я, пытаясь этим «волшебным» словосочетанием выиграть себе немного времени, сделала ещё два шага, и наконец оказалась рядом с алтарём…

…и едва удержалась от пронзительного крика.

На плоском камне, рядом с двумя свёртками, в которых угадывались очертания тел — одно побольше, другое поменьше, — лежали Рэй и его дед, тот самый «патриарх». Оба они, и мальчик, и старик, были обнажены и без сознания, а тела их покрывали вырезанные прямо на коже кровавые символы, в которых я с ужасом узнала иероглифы с сожжённых мною лент. Сами же ленты — не те же, разумеется, но выглядящие очень похоже, — оказались обёрнуты вокруг свёртков.

— Ты знаешь о Двери… — с толикой задумчивости заключил Сонг, а затем как будто даже оживился. — Ты Искательница? Тебя прислали взамен этого бестолкового Стража, чтобы ты помогла открыть Её?

«Что⁈» — мне не хватало воздуха, поскольку с каждым глубоким вдохом я обоняла тошнотворный запах крови, в чудовищном количестве разлитой вокруг, и у меня начинала постепенно кружиться голова.

— Эбигейл. Зачем вы хотели получить вашу жену? — хрипло и требовательно вопросила я, намеренно игнорируя его вопрос, и осторожно приблизившись к камню, протянула руку и коснулась тоненького запястья мальчика.

— О, не стоит волноваться — оба сосуда в полном порядке, — безумец засуетился, явно заметив мой жест, подтверждая словами нащупанный мною пульс — редкий, но вполне отчётливый. — Будут спать до тех пор, пока не исполнят свою миссию. А Эбби… — он внезапно скривился, снова воткнув себе нож в руку — будто в деревяшку. — Я понял, как же сильно я ошибался. Все предыдущие жертвы, вся эта пролитая кровь — напрасны… Всё это — чудовищная ошибка!

В жарком голосе впервые прорезались эмоции — но, к вящему моему ужасу, это было отнюдь не раскаяние, а торжество:

— Но я осознал! Вы ведь знаете — Дверь принимает лишь то, что по-настоящему важно для Просителя. Дорого ему. И это озарение позволило мне понять, что нужно делать дальше, и я послал себя за Эбби. Моя Эбби — правильное решение. Она исправит все эти бестолковые ошибки, — с этими словами он повёл рукой с кинжалом, словно пытаясь скупым жестом охватить все пространство пещеры.